Глава 21. Сказка о трёх братьях.
Гарри обернулся, чтобы посмотреть на Рона и Гермиону. Ни один из них, казалось, не понимал, о чем им говорил Ксенофилиус. - Дары Смерти? - Совершенно верно, - сказал Ксенофилиус. - Вы никогда не слышали о них? Я не удивлен. Очень, очень мало колдунов знают об этом. Свидетель, на свадьбе твоего брата, тот олух, - он посмотрел на Рона - который атаковал меня за использование символа известного Темного волшебника. Безобразие... В Дарах нет ничего Темного – по крайней мере, не в общепринятом смысле. Некоторые просто используют их чтобы найти сторонников в надежде что это поможет в их Пути. Он размешал несколько кусочков сахара в настойке Gurdyroot и отпил. - Извините, - сказал Гарри - но я все еще не понимаю. Чтобы не показаться невежливым, он отпил глоток из своей чашечки. Отвратительная жижа, была на вид как вареные сопли, или что-то в этом роде, но на вкус было еще хуже. - Видишь ли, только понимая, и веря в Дары Смерти можно их найти, - сказал Ксенофилиус, и отпил еще раз из своей кружки, оставив над губой коричнево-зеленый след. - Но что такое Дары Смерти? - спросила Гермиона. Ксенофилиус отставил, уже пустую чайную чашку. - Я полагаю, что вы знакомы со «Сказкой о Трех Братьях»? Гарри сказал "Нет", но Рон и Гермиона, в один голос ответили – "Да". Ксенофилиус нахмурился, и утвердительно качнул головой. - Хорошо, ну, в общем, мистер Поттер, все начинается с этой легенды. Позвольте, у меня наверное где то должна быть эта книга... Он поглядел неопределенно вокруг своей комнаты, на груды пергамента и книг, но Гермиона сказала, - У меня есть копия, мистер Лавгуд, она у меня с собой. – и она вытащила Сказки Барда Биддла из маленького, украшенного бусами рюкзачка. - Оригинал? – спросил Ксенофилиус резко, и когда Гермиона утвердительно кивнула, заторопил, - О, это просто замечательно. Тогда, почему бы тебе ни прочитать это нам всем вслух? Лучший способ убедиться, что мы все понимаем. - Ээ ... хорошо – нервно согласилась Гермиона. Она открыла книгу, и Гарри увидел знакомый символ, экслибрис – это был тот самый символ. Гермиона откашлялась, и начала читать. - «Однажды путешествуя в сумерках по заброшенной извилистой дороге». - «Полночь», наша мама всегда говорила «полночь», - сказал Рон, вытянувшись в кресле и закинув руки за голову. Гермиона раздраженно посмотрела на него. - Извини, но я думаю что «полночь» звучит страшнее! - сказал Рон. - Да, нам действительно нужно чуть больше страха в наших жизнях... – не удержавшись, сказал Гарри. Ксенофилиус, который, казалось, не обращает на происходящее внимание, с отрешенным видом смотрел в окно: – Продолжай, Гермиона. - «Они шли, пока не достигли реки, слишком глубокой, чтобы перейти, и слишком широкой, чтобы переплыть. Однако, эти братья были обучены волшебным искусствам, и просто взмахнули своими волшебными палочками и над предательскими водами появился большой мост. Они уже были почти на середине моста, но вдруг, им дорогу преградила сгорбленная старуха. И Смерть заговорила с ними...» - Извините, - перебил Гарри, - Как это смерть заговорила с ними? - Это же сказка, Гарри. - Ну да, да конечно. Продолжай. - «И Смерть заговорила с ними. Она была очень сердита, поскольку ее одурачили эти три новые жертвы, ведь путники обычно тонули в реке. Но, Смерть очень хитра. Она не показала братьям, что сердита на них, но вместо этого поздравила со столь удачным волшебством, и сказала, что они заслужили награду и каждый из них может получить по одному подарку для себя. Так самый старший брат, который обладал духом воина, попросил для себя волшебную палочку, более сильную, чем у любого из колдунов: палочку, которая будет побеждать в поединке любого, палочку, достойную волшебника победившего саму Смерть! Тогда Смерть, вытащила со дна реки самое старое и гнилое дерево, расщепила и сделала из него Палочку, которую передала старшему брату. Второй брат, будучи человеком высокомерным решил еще более унизить Смерть и потребовал силу забирать у Смерти других. Тогда Смерть подняла с берега реки Камень и дала его второму брату, сказав, что этот Камень может возвратить к жизни любого из мертвецов. Затем, Смерть спросила самого младшего из братьев, чего бы желал он. Но, младший брат был самым скромным, а так же самым мудрым из братьев. Он не верил в искренность Смерти и попросил у нее то, что даст возможность ему уйти дальше, чтоб Смерть не смогла его преследовать. Тогда, Смерть, очень неохотно отдала ему свой собственный Плащ-Невидимку». - У смерти есть Плащ-Невидимка? - прервал Гарри снова. - Так она может ходить среди людей, - сказал Рон – Иногда, когда ей надоедает гонятся за своими жертвами, и тогда она высовывает руки из под плаща и воет... ой, прости, Гермиона - «После этого Смерть отступила и позволила братьям продолжить свой путь, и они пошли дальше, весело обсуждая свое приключение и восхищаясь дарами которые они получили. Но вскоре каждый из них решил пойти своей дорогой. Первый брат больше двух недель шел по дороге, пока на его пути не встретилась деревня, там он нашел волшебника и вызвал его на поединок. Конечно со Старшей Палочкой, он не мог проиграть поединок. Он убил своего соперника, и оставив его лежать на земле, отправился в деревенский бар, где он хвастался своей могучей палочкой, которую он добыл у самой Смерти, и что теперь он самый непобедимый волшебник на всей земле. Той же ночью, другой колдун пробрался в комнату, где спал охмелевший от вина старший брат. Вор украл палочку и перерезал горло спящему Брату. Таким образом, Смерть получила первого из братьев. Тем временем второй из братьев вернулся, в дом, где он жил. Здесь он вынул камень, который имел свойства возвращать из мира мертвых, и повернул трижды в руке. К его изумлению и восхищению, перед ним сразу появилась девушка, которую он очень любил, но умершая незадолго до их свадьбы. Но все же хоть она и была жива, но оставалась холодна, как будто их разделяла невидимая завеса. Хоть она и была возвращена в мир живых, она не могла уже жить по настоящему и полноценно. Вскоре, второй брат обезумев от горя и тоски, убил себя, чтобы по настоящему воссоединится с ней. Так Смерть получила второго брата. Но как не искала Смерть третьего брата много лет, она никак не могла найти его. Только, когда достиг преклонных лет, он снял Плащ Невидимку и передал его своему сыну. И когда, наконец, Смерть пришла к нему, он приветствовал ее с радостью и пошел с ней с удовольствием, и, так закончил свой век последний из братьев». Гермиона закрыла книгу. Воцарилась тишина. Прошло мгновение или чуть больше, и Ксенофилиус, который похоже не понял, что она закончила читать; отвел пристальный взгляд от окна и сказал: "Ну наконец то, вот и они." - Простите, - не поняла его Гермиона. - Я имею ввиду - Дары Смерти, это они и есть, - сказал Ксенофилиус. Он достал клочок пергамента и начал разложил его на заваленом книжками и свитками столе. - Старшая Палочка, - сказал он, и нарисовал прямую вертикальную линию на клочке пергамента. - Воскрешающий камень, - и добавил круг над верхним концом линии. - Плащ-Невидимка, - закончил он, и нарисовал треугольник, который включил в себя круг с линией. Получился символ который так заинтриговал Гермиону. - Вместе, - продолжил Ксенофилиус – «Дары Смерти». - Но ни в одной книге я не нашла упоминаний о «Дарах Смерти», - сказала Гермиона. - Ну, конечно же, - сказал Ксенофилиус, невыносимо самодовольный. - Это – детская сказка, призванная развлечь, а не проинструктировать. Тем не менее, если найти эти три объекта, три Дара, и соединить их вместе, то можно стать Хозяином Смерти. Возникла тишина. Ксенофилиус еще раз глянул в окно. Солнце уже было совсем низко. - Надеюсь у Луны достаточное количество Блинкисов, -сказал он спокойно. - Под «Хозяином самой Смерти», вы подразумеваете... – начал было Рон. - Хозяин! - воскликнул Ксенофилиус, взмахнув в воздухе рукой. – Завоеватель! Властелин! Выбирайте как вам больше нравится. - Но тогда... вы хотите сказать...- медленно произнесла Гермиона и Гарри показалось, что она пытается хоть как то убрать из своего голоса нотки скептицизма, - вы верите в то, что эти объекты – эти, так скажем Дары – действительно существуют? Ксенофилиус поднял брови. - А как же, конечно существуют. - Но, - начала Гермиона, и Гарри показалось, что Гермиона все таки не впечатлена , - мистер Лавгуд, как в такое можно верить? - Луна рассказывала мне о вас, молодая леди, - сказал Ксенофилиус. – я думаю, что ты, весьма интеллектуальна и начитана, но у тебя очень узкий взгляд на вещи, и по моему во многом ограниченный. - Думаю, тебе стоит примерить эту шляпу, - сказал Рон, кивая на ужасно смешной головной убор. В его голосе звенели нотки смеха. - Мистер Лавгуд, - снова начала Гермиона – Все мы знаем о таких вещах как Плащи-Невидимки, это конечно большая редкость, но... - Плащ-Невидимка – Третий из Даров, совсем не такой как обычные плащи, мисс Грэйнджер! Я имею ввиду, что простые Плащи Невидимки просто зачарованные заклятьем Невидимости куски материи, сотканные из волокон блестящего Гекса и волос Демигуса, которые с годами изменяют свои свойства, изнашиваются и становятся совершенно не прозрачными. Я же говорю о Плаще, который дает своему хозяину полную защиту и невидимость, и никогда, никогда не теряет своих магических свойств, независимо от того, кто скрывается под ним. Сколько людей вы знаете, мисс Грэнджер, имеющих подобную вещь? Гермиона открыла рот, собираясь, что-то ответить, но не решилась, при этом она выглядела смущенной. Она, Гарри и Рон поглядели на друг друга, и Гарри знал, что они все думали об одном и том же. Так случилось, что точно такой плащ, что и тот о котором рассказывал Ксенофилиус, был в этой комнате с ними в эту самую минуту. - Вот именно, - сказал Ксенофилиус, как будто он победил их всех в аргументированном споре - Ни один из Вас никогда не видел такую вещь. Обладатель был бы неизмеримо богат, так ведь? Он снова поглядел в окно. Небо теперь было окрашено в блекло розовый свет. - Хорошо, - сказала Гермиона, совершенно дезориентированная. - Допустим, что Плащ существовал... что касается того камня, кажется вы назвали его Воскрешающим Камнем? - Да. - Хорошо, так разве может он существовать на самом деле? - Докажите обратное, - сказал Ксенофилиус. Гермиона выглядела оскорбленной. - Простите, конечно, но мне кажется это смешным! Вы хотите сказать, что те кто не верит должны доказывать свою правоту, ну а каким же способом? Проверить все булыжники в мире на предмет волшебности? Я имею в виду, что вы утверждаете, о существовании вещи, основываясь на том, что ни кто не в состоянии доказать обратное! - Да, Я утверждаю, - улыбнулся Ксенофилиус. – Мне приятно видеть, что вы все-таки задумались об этом. - Так, а что же Старшая Палочка, - сказал Гарри быстро, прежде, чем Гермиона продолжила спор, - вы считаете, что и она существует? - О, ну в этом случае есть множество неоспоримых доказательств, - сказал Ксенофилиус. – Старшая Палочка - Дар, который наиболее легко проследить, по пути который она прошла, из рук в руки, от колдуна к колдуну. - Проследить путь? - не понял Гарри. - Каждый, кто обладал палочкой, так или иначе добыли ее у предыдущих владельцев, - сказал Ксенофилиус. – Вы наверное знаете о том, как палочка попала к Эгберту Вопящему, и коварном убийстве Ужасающего Эмерика? Или о том, как странным образом умер Геделот и палочка перешла к его сыну Хереварду? А ужасный Локсиас, который получил палочку после Бараабаса Дьавилла, кого он уничтожил? Проклятый след Старшей Палочки залит кровью и тянется через всю историю. Гарри поглядел на Гермиону. Она нахмурившись глядела на Ксенофилиуса, но не ни о чем не пыталась с ним спорить. - Ну а, где вы думаете, Старшая Палочка теперь? - спросил Рон. - Увы, это не известно, - сказал Ксенофилиус задумчиво, глядя в окно. – Кто-то возможно и знает, где сейчас она спрятана. Далее след тянется к Аркусу и Левиусу. Предполагается, что по крайней мере кто то из них убил Локсиаса и забрал палочку. Ну а дальше совершенно неизвестно, что случилось с палочкой, и кто стал хозяином после них. История, увы, об этом умалчивает. Возникла пауза. Наконец Гермиона резко спросила, - мистер Лавгуд, какое отношение к Дарам Смерти имеет семья Певереллов? Ксенофилиус выглядел озадаченным, но кое-что шевельнулось в памяти Гарри, он совершенно точно слышал это имя.. но где? Певереллы... он не мог вспомнить. - Зачем же вы морочите мне голову, юная леди! - сказал Ксенофилиус, он посмотрел на ребят и на Гермиону будто бы только что их заметил. - Я думал, что вы не знакомы с Поиском Даров Смерти! Многие из тех, кто искал реликвии, уверены, что у Певереллов были все – все Священные Реликвии! - Кто это такие, Певереллы, - спросил Рон. - Эта фамилия была на камне, на котором был знак реликвий, в Лощине Годрика, - сказала Гермиона, все еще внимательно смотря на Ксенофилиуса. – «Игнатус Певерелл». - Точно! - сказал Ксенофилиус, он поднял вверх указательный палец. – Знак означающий Дары Смерти на могиле Игнатуса, окончательное подтверждение теории! - Какой теории? – не понял Рон. - Все очень просто, тремя братьями из легенды были три брата Певереллы – Антиох, Кэдмус и Игнатус! Они и были первыми владельцами этих реликвий, Даров Смерти! С этими словами он еще раз взглянул в окно, встал, и подхватив поднос с чашками пошел к винтовой лестнице. - Вы останетесь на обед? – крикнул он из далека, скрывшись где то за лестницей. - Все постоянно просят наш рецепт Пресноводного супа с Рыгалушками. - Вероятно, чтобы показать Отделу Отравлений в больнице Святого Мунга, - сказал Рон негромко. Гарри подождал, пока Ксенофилиус не скрылся в кухне, и не услышал как лязгает кухонная утварь. - Что ты думаешь? - спросил он Гермиону. - Ох, Гарри, - сказала она устало, - это, всего лишь догадки, а так же сказки совершенно искаженные временем. Нет ни одного конкретного факта. Возможно все эти истории чистая выдумка. И, думаю, мы только тратим время впустую. - Сложно верить людям, верящих в Складкорогих Циклопов, - сказал Рон. - Ты во все, что он сказал, тоже не поверил? - спросил его Гарри. - Неа, по-моему, это всего лишь сказка на ночь, нужная лишь для того, сто бы попугать детишек, разве не так? Не ходи куда попало, не бери неизвестно что у незнакомцев! Одним словом, не высовывайся и не лезь на неприятности, тогда все у тебя будет хорошо. Выдумки, так я думаю. - сказал Рон, - возможно, поэтому все владельцы Старшей Палочки обязательно заканчивали плохо. - Что ты имеешь в виду? - Суеверие, которых множество, не так ли? Типа - ведьмы не могут выходить замуж за магглов, колдовство после полуночи принесет неудачу, или то, что волшебные палочки нельзя делать из сидра. Ты, должно быть, слышал о них. Моя мама, верит во все эти суеверия. - Гарри и я были воспитаны магглами, - напомнила ему Гермиона. – и нас учили очень многим суевериям. - Она глубоко вздохнула, довольно острый запах доносился из кухни. Это сильно ее нервировало, так что она перестала отчитывать Рона, - Я думаю, что ты во многом прав, - сказала она ему – кстати, конечно это вопрос чисто гипотетический, но все же какой из даров вы бы выбрали? Все трое сказали одновременно: Гермиона – «Плащ», Рон – «Палочка», а Гарри сказал, - «Камень». Они посмотрели друг на друга немного удивленно и рассмеялись. - Почему ты выбрала именно Плащ? – спросил Рон Гермиону, - тебе совершенно не нужно будет - становится невидимкой, имея такую сильную палочку. Ведь это по настоящему всесильная палочка, с ней не надо бояться никого! - У нас уже есть Плащ Невидимка, - сказал Гарри. - Да, и это помогло нам избежать многих неприятностей, если ты не заметил! - сказала Гермиона. – а с палочкой мы бы не смогли так легко и незаметно ускользнуть. - А, имея эту палочку, и не пришлось бы прятаться, - спорил Рон. – Конечно, если бы ты не размахивала ей над головой и не кричала, что у тебя есть непобедимое оружие, все что нужно это держать рот на замке. - И как долго ты сможешь держать свой рот на замке? – сказала Гермиона, с явным скептицизмом. – Хотя, знаешь, единственно ценным и правдивым среди рассказанного нам, является то что рассказы всемогущих волшебных палочках действительно существовали на протяжении сотен лет. - Что ты хочешь сказать этим? - спросил Гарри. Гермиона выглядела сердитой: выражение было очень знакомо Гарри и Рону, поэтому они с улыбкой посмотрели друг на друга. - Смертоносная Палочка, Палочка Судьбы, они неожиданно всплывают под различными названиями время от времени, обычно во времена власти некоторых Темным Колдунов, которые хвастались ими. Профессор Биннс упоминал некоторые из них, но – по-моему, это полная ерунда. Палочки сильны настолько, насколько сильны и умелы в колдовстве пользующиеся ими. Поэтому, слава о непобедимых палочках, были придуманы их владельцами, для увеличения собственного величия. - Но откуда ты знаешь, - сказал Гарри, - что Смертоносная Палочка и Палочка Судьбы - не являются одной и той же палочкой, всплывающей в истории под разными именами? - А что, если они - все действительно являются Старшей Палочкой, сделанной Смертью? - спросил Рон. Гарри рассмеялся: странная идея, которая в конце концов пришла и ему в голову была действительна смехотворна. Его собственная палочка была сделана из ясеня, совсем не древняя, и к тому же сделана современным мастером - Оливандером, как бы то ни было, в ту ночь, когда Волдеморт преследовал его по небу, а его палочка была бы непобедима, разве могла бы она потерпеть поражение? - Итак, ну а почему ты выбрал камень? - спросил его Рон. - Ну, если я мог бы возвратить людей, к нам присоединились бы быть Сириус... Шизоглаз... Дамблдор... мои родители... Ни Рон, ни Гермиона не улыбнулись. - Но согласно Барду Биддлу, они не хотели бы вернутся, не так ли? - сказал Гарри, думая о легенде которую они только что услышали. – Я полагаю, что текстов касающихся этого камня больше нет? - спросил он Гермиону. - Нет, - ответила она печально. - Я не думаю, что кто-нибудь кроме мистера Лавгуда могли бы рассказать больше. Биддл вероятно взял идею от «Философского Камня»; то есть вместо камня, делавшего обладателя им бессмертным, камень возвращающий к жизни мертвецов. Запах из кухни становился более сильным. Возможно, Ксенофилиус решил сделать жаркое из трусов. Гарри задавался вопросом, сможет ли он съесть хоть немного той пищи, которой его скоро будут кормить, и как отказаться, не оскорбив чувств хозяина дома. - А что вы думаете о Плаще? - медленно сказал Рон. – Вы думаете, что это именно то самый Плащ Невидимка, из Даров? Я никогда не думал об этом, и к тому же так привык к старому плащу Гарри. Но я никогда не слышал о подобном. Это очень странно. Мы никогда не попадались, пользуясь им. - Конечно не попадались, Рон, под ним мы невидимы. - Да, но материал из которого он сделан, стоит явно не десять нутов! Я слышал много раз о том, что очарование плащей и материал из которого они сшиты, очень не долговечны, и очень быстро теряют свои свойства и частично перестают быть невидимыми. Плащ Гарри принадлежал еще его отцу, и он достаточно старый для обычного Плаща Невидимки, тем не менее, то состояние, в котором он сейчас – само совершенство!" - Хорошо, Рон, ну а камень? Поскольку они спорили шепотом, Гарри прошелся по комнате, практически не слушая их. Дойдя до спиральных ступенек, он совершенно остолбенел. Сверху, из приоткрытой комнаты, на него смотрело, его собственное лицо! После небольшого замешательства, он наконец то понял, что это было не зеркало, но какой то портрет или фотография. Уступив любопытству, он начал подниматься по ступеням. - Гарри, что ты делаешь? Я не думаю, что было бы вежливо так разгуливать по дому! Но Гарри уже достиг следующего этажа. Луна украсила потолок своей спальни пятью красиво украшенными портретами: Гарри, Рона, Гермионы, Джинни, и Невилла. Они не двигались как портреты Хогвартсе, но какое то волшебство них все равно было. Гарри показалось, что они дышат. Все портреты были, как показалось Гарри вначале, связаны длинной золотой нитью, но подойдя ближе и присмотревшись, он понял, что это были - написанные золотыми чернилами слова: друзья... друзья... друзья... Гарри чувствовал сильный порыв привязанности к Луне. Он осмотрел комнату. Около кровати стояла фотография молодой женщины вместе с совсем юной Луной, черты лица женщины, как показалось Гарри, были ему знакомы и напоминали теперешнюю Луну. Они обнимались. Луна выглядела более опрятной и холеной, чем Гарри когда-нибудь видел ее в жизни. Изображение было пыльным. Это показалось Гарри странным. Он осмотрелся вокруг. Кое-что было неправильным. Светло-голубой ковер был также весь в пыли. В платяном шкафу практически не было никакой одежды. К кровати похоже уже несколько недель никто не прикасался. На окне, огромный кусок красного от заката неба, закрывала паутина. - Что случилось? – спросила Гермиона. Гарри спускался по лестнице, но прежде, чем он смог ответь, Ксенофилиус показался с лотком каких то зеленых шаров из кухни. - Мистер Лавгуд, - сказал Гарри. – Где Луна? - Извини, что? - Где Луна? Ксенофилиус остановился с пораженным видом. - Я - я уже сказал вам. Она пошла на мост Ботис, половить рыбу на Шлепнушек. - Тогда ответьте почему у вас в лотке только четыре порции зеленой дряни? Ксенофилиус попытался говорить, но никаких внятных звуков не вышло. Единственными звуками были тихое пыхтение печатной машины и звяканье приборов в его лотке. - Кажется, Луна не была здесь уже несколько недель - сказал Гарри. - Ее одежда отсутствует, на кровати никто не спао. Где она? И, почему вы постоянно смотрите в окно? Ксенофилиус выронил лоток. Зеленые шары шлепнулись на пол, Гарри, Рон и Гермиона в одно мгновение выхватили свои палочки. Ксенофилиус остановил свою руку на полпути в карман. В этот момент печатная машина или нечто похожее на нее зашумело, и выплюнуло на стол, небольшой журнал, очередной номер «Квиблера», Гермиона взглянула на журнал и взяла его в руки, ее палочка, все еще была направлена на Лавгуда. - Гарри, взгляни на это, - она прошла через комнату и протянула Гарри журнал. На обложке «Квиблера» красовался портрет самого Гарри, тут же большим шрифтом было написано – «Внимание, разыскивается», а ниже крупная сумма вознаграждения. - Вы послали номер «Квиблера», приятелю! - спросил Гарри холодно, его мысли летали с бешеной скоростью. – Там, в саду... Это было предупреждение? Сова в Министерство? Ксенофилиус нервно облизывал свои губы. - Они похитили Луну, - прошептал он, - из-за того, что я писал. Они увезли ее, и я совершенно не знаю где она, и что они с ней сделали. Но они предложили сделку, если только я... что я.. - Выдадите Гарри, - Закончила Гермиона за него - Сделка отменяется, - сказал Рон категорически – уйдите с дороги, мы уходим! Ксенофилиус выглядел ужасно, он как будто постарел за секунды, губы дрожали, глаза слезились от страха. - Они будут здесь в любой момент. Я должен спасти Луну. Я не могу потерять ее. Ты не должен уходить, - он растопырил руки, преграждая путь к лестнице. Гарри внезапно вспомнилась подобная ситуация, но в ней дорогу преграждала его мать - Не заставляйте нас причинять вам боль, - сказал Гарри. – Уйдите с дороги мистер Лавгуд. - ГАРРИ! – закричала Гермиона. Несколько фигур пролетели на метлах мимо окна. На мгновение Гарри отвлекся на окно, и Ксенофилиус воспользовавшийся этим моментом, выхватил свою палочку. Гарри понял их ошибку как раз вовремя. Он отпрыгнул в сторону, увлекая за собой Рона с Гермионой. Они кубарем откатились в сторону а Гарри уже выхватил из кармана «Рог Ерумпента» и швырнул в центр комнаты. Комнату сотряс колоссальный взрыв. Взрывная волна прокатилась по комнате, сокрушая все на своем пути. Фрагменты мебели, бумаги и щебня летели во всех направлениях, помещение наполнила белая не проницаемая пыль. Гарри отбросило по воздуху на несколько метров, и ударило о то, что осталось от стены, привалив обломками дерева и камня. Он услышал Крик Гермионы, вопль Рона, а так же глухой металлический звон от лестницы, которые означали, что Ксенофилиус был отброшен назад и скатился по винтовой лестнице вниз. Наполовину похороненный в щебне, Гарри попытался подняться. Но смог только пошевелится, а его глаза застилала плотная пылевая завеса, так, что он еле различал обстановку вокруг. Половина потолка совершенно обрушилась, и в проломе виднелась часть комнаты Луны. Бюст Ровены Равенкло лежал неподалеку разломанный по кускам, некоторые из них отсутствовали, вероятно, отброшенные далеко в сторону, большая часть печатного станка валялось около прохода на кухню. Какая то белая фигура двигалась недалеко от него, это была Гермиона. Она приблизилась и приставила палец к губам. Дверь внизу с хрустом слетела с петель. - Разве я не говорил тебе, что не было никакой необходимости, так торопится, Трэверс? - сказал грубый голос. – Наверняка этот хорек как обычно вызвал нас не по делу? Послышался звук удара и стон Ксенофилиуса. - Нет... не... наверху... Поттер!" - Я говорит тебе еще на прошлой неделе Лавгуд, мы не вернемся, пока ты не дашь конкретную информацию! Помнишь прошлую неделю? Когда ты хотел поменять твою девчонку на тот глупый кровоточащий головной убор? И неделей раньше – еще один звук удара напоминающий – «ТУЦ» и глухой стон, - Когда ты думал, что мы отдадим ее, за доказательство существования «Складко», - ТУЦ - "Рогих" - ТУЦ - "Циклопов". - Нет - нет - прошу вас! - рыдал Ксенофилиус. - Это действительно - Поттер, Действительно! - И теперь оказывается, что ты вызвал нас сюда, чтобы попытаться взорвать нас! – ревел Упивающийся Смертью. Далее послышалось много «ТУЦ» вперемешку со стонами Ксенофилиуса. - Похоже на то, что он окончательно спятил, Сельвин, - сказал холодный голос второго Упивающегося Смертью - Лестница полностью блокирована. Какого дьявола надо было ее взрывать? - Ты лживый кусок грязи - кричал колдун по имени Сельвин. - Ты никогда в жизни не видел Поттера, не так ли? Ты захотел взорвать нас в своем доме. И ты думал так вернуть свою девчонку? - Я клянусь... Я клянусь... Поттер наверху! - Гоменум ревелио. - произнес голос внизу лестницы. Гарри услышал вздох Гермионы, а у самого появилось странное чувство, будто рядом с его лицом, что-то пролетело, и нырнуло с черное пятно тени рядом. - Там действительно кто-то есть, Сельвин, - сказал второй резко. - Это - Поттер, я говорю вам, это - Поттер! - рыдал Ксенофилиус. - Пожалуйста... пожалуйста... отдайте мне Луну, только отдайте мне мою дочь... - Ты можешь получить обратно свою девчонку, Лавгуд, - сказал Селвин, - если ты встанешь, поднимешься наверх и приведешь мне сюда Гарри Поттера. Но если это - ловушка, если это – все обман, если у тебя есть сообщник, который дожидается там, и ты пытаешься заманить нас в засаду, что ж, мы отдадим твою девчонку только по частям. Ксенофилиус издал вопль страха и отчаяния. Но, послышался хруст щебня и дерева, Ксенофилиус лез на второй этаж. - Быстрее, - шептал Гарри, - мы должны убраться отсюда. Он начал откапывать себя так быстро как мог, прислушиваясь к шуму со стороны лестницы. Рон был сильно завален Гарри и Гермиона поднялись, и так тихо, как могли пробрались до того места где лежал Рон и начали помогать ему выбираться. В то время как Ксенофилиус карабкался и пробирался все ближе и ближе, Гермиона пыталась убрать завал с помощью заклинания парения. - Хорошо, - выдохнула Гермиона, пока сломанная печатная машина, блокирует проход, у нас есть время. Ксенофилиус был все еще далеко от них. Она была вся белой как статуя от пыли. - Ты доверяешь мне Гарри? Гарри кивнул. - Хорошо, тогда - шептала Гермиона. - дай мне Плащ-Невидимку. Рон, надень это. - Я? Но Гарри... - Пожалуйста, Рон! Гарри, держись плотней к моей руке, Рон захвати мое плечо. Гарри протянул левую руку. Рон исчез ниже Плаща. На лестнице послышался грохот, Ксенофилиус пробовал сдвинуть преграды заклинания парения. Гарри не знал то, чего ждала Гермиона. - Ждем... - шептала она. – Ждем... в любую секунду... Лицо Ксенофилиуса, совершенно белое, появилось поверх буфета. - Obliviate! – крикнула Гермиона, указывая в него, и далее на пол под ними - Deprimo! Она пробила отверстие под ними. Они рухнули вниз как валуны. Гарри все еще держался за ее руку изо всех сил. Внизу Гарри услышал, какие то вопли, он бросил взгляд на двух мужчин, пытающиеся пробраться по завалам из камней и дерева, и уворачивающихся от летящего с потолка щебня. Гермиона крутнулась в воздухе и в тот же миг звук взрыва ударил по ушам Гарри, у него сбило дыхание, но его тянули и тянули дальше в темноту.

Глава 22. Дары Смерти.
Гарри, тяжело дыша, упал на траву и моментально поднялся на ноги. Похоже, они приземлились в углу какого-то поля, когда уже смеркалось. Гермиона бегала вокруг, размахивая палочкой. - Протего Тоталум... Сальвио Хексия... - Подлый предатель, - задыхался Рон, выбираясь из-под Мантии-Невидимки и кидая ей в Гарри. - Гермиона, ты просто гений, настоящий гений. Не верю, что мы выбрались. - Каве Иминикум... Разве я не говорила ему, что это был Рог Фрампента, разве я не говорила? А теперь дом разнесли на куски! - Так ему и надо, - сказал Рон, осматривая порванные джинсы и порезы на ногах. - Как думаете, что с ним сделают? - Надеюсь, что не убьют! - сказала Гермиона. - Вот почему я хотела, чтобы Пожиратели увидели Гарри, прежде чем мы убежали, чтобы они знали, что Ксенофилиус не лгал! - А меня зачем спрятала? - спросил Рон. - Ты должен лежать в постели с spattergroit, Рон! Они похитили Луну, потому что её отец поддержал Гарри! Что бы случилось с твоей семьёй, если бы они узнали, что ты с ним? - Но как же твои мама с папой? - Они в Австралии, - сказала Гермиона. - С ними всё должно быть в порядке, они ничего не знают. - Ты гений, - с восхищением повторил Рон. - Да, точно, так и есть, - с жаром согласился Гарри. - Не знаю, что бы мы без тебя делали. Она просияла, но тут же стала серьёзной. - Как же Луна? - Ну, если они говорят правду и она всё ещё жива... - начал Рон. - Не говори так, не говори! - запищала Гермиона. - Она должна быть жива, должна! - Тогда она, наверное, попадёт в Азкабан, - сказал Рон. - Конечно, если она там выживет... у многих не выходит... - У неё получится, - сказал Гарри. Он даже не думал о другом исходе. - Луна сильная, гораздо сильнее, чем вы думаете. Наверное, уже читает сокамерникам лекции про Wrackspurts и Нарглов. - Надеюсь, ты прав, - сказала Гермиона. Она закрыла глаза рукой. - Мне было бы так жалко Ксенофилиуса, если... - ... если бы он только что не попытался продать нас Пожирателям, ага, - сказал Рон. Они поставили палатку и устроились в ней, Рон приготовил им чай. После того, как они избежали почти неминуемого плена, даже холодная палатка казалась им домом: безопасным, знакомым и дружелюбным. - Ну зачем мы туда пошли? - простонала Гермиона после нескольких минут молчания. - Гарри, ты был прав, мы потеряли столько времени! Дары Смерти... такой бред... хотя, вообще-то, - её посетила внезапная мысль, - он ведь мог всё выдумать, правда? Он сам, наверное, не верит в Дары Смерти, просто отвлекал нас разговорами, пока не появились Пожиратели! - Не думаю, - сказал Рон. - Когда ты в состоянии такого стресса, очень сложно что-то сочинять с ходу. Я понял это, когда меня схватили Охотники. Мне было гораздо легче изображать Стэна, потому что о нём я немного знал, чем изображать новго для меня человека. На старика Лавгуда оказывали такое давление, он сделал всё, чтобы нас удержать. И считаю, он сказал правду, либо он думает, что это правда, просто ему надо было удержать нас беседой. - Я не считаю, что это важно, - вздохнула Гермиона. - Даже если он был честен с нами, таких глупостей я никогда ещё не слышала в жизни. - Хоя подожди, - сказал Рон. - Тайная Комната ведь тоже считалась мифом, не так ли? - Но Дары Смерти не могут существовать, Рон! - Можешь это повторять сколько угодно, но один всё же может, - сказал Рон. - Мантия-Невидимка Гарри... - Сказка о Трёх Братьях - это всего лишь история, - отрезала Гермиона. - Рассказ о том, насколько люди боятся смерти. Если бы выжить было так же легко, как прятаться под Мантией-Невидимкой, у нас бы уже было всё, чего мы желаем! - Не знаю, непобедимая палочка нам бы не помешала, - сказал Гарри, крутя в руках терновую палочку, которая ему сильно не нравилась. - Такой палочки нет, Гарри! - Ты сказала, что было много палочек... и это Палка Смерти или как её там называют... - Хорошо, даже если ты думаешь, что Старшая Палочка существует, то что ты скажешь о Воскрешающем Камне? - она показала в воздухе знак кавычек, в голосе звучал явный сарказм. - Никакой магией нельзя воскресить мёртвых, всё! - Когда моя палочка соединилась с Сами-Знаете-Чьей, она вызвала моих маму и папу... и Седрика... - Но они ведь не восстали из мёртвых на самом деле, так? - сказала Гермиона. - Они были... вроде призраков, это не то же, что вернуть кого-то к жизни. - Но девушка из сказки не вернулась на самом деле, так? В сказке говорилось, что если человек умер, он умер. Но второй брат всё равно видел её, говорил с ней, не так ли? Он даже жил с ней какое-то время... В выражении лица Гермионы он увидел беспокойство и что-то необпределённое. Затем, когда она взглянула на Рона, Гарри понял, что это был страх: он напугал её разговорами о жизни с мёртвыми. - И этот Певерелл, которого похоронили в Годриковой Лощине, - поспешно сказал он, пытаясь объяснять более убедительно, - ты ведь о нём ничего не знаешь, так? - Нет - ответила она, явно радуясь смене темы. - Я проверяла его, после того как увидела знак на его могиле; если бы он был изветсным или сделал что-то важное, я уверена, он бы был в одной из наших книг. Единственное место, где я нашла имя "Певерелл" - это "Природнле Благородство: Генеалогия Волшебников". Одолжила у Кричера, - объяснила она, когда Рон поднял брови. - Его значится среди чистокровных семей, прервавшихся по мужской линии. Выходит, Певереллы были одними из первых семей, которые исчезли. - Прервавшиеся по мужской линии? - повторил Рон. - Это значит, что фамилия исчезла, - сказала Гермиона, - много веков назад, в случае Певереллов. У них могли быть потомки, но их звали бы по-другому. И вдруг Гарри осенило, в его памяти повился тот недостающий фрагмент, в котором он нашёл фамилию Певерелла: грязный старик, размащивающий уродливым кольцом перед лицом чиновника, и вдруг он закричал: "Марволо Гонт!" - Непонятно - вместе сказали Рон и Гермиона. - Марволо Гонт! Дедушка Вы-Знаете-Кого! В Думосбросе! С Дамблдором! Марволо Гонт сказал, что получил его от Певереллов! Рон и Гермиона явно были поставлены в тупик. - Кольцо, то кольцо, которое стало Хоркруксом, Марволо Гонт сказал, что на нём был герб Певереллов! Я видел, как он размахивал им перед носом мужика из Министерства! - Герб Певереллов? - коротко сказала Гермиона. - Ты видел, как он выглядит? - Не совсем, - сказал Гарри, пытаясь вспомнить. - Ничего особенного в нём не было, насколько мне было видно; может быть, несколько царапин. Я видел его близко, только когда оно уже было вскрыто. На лице Гермионы начало проявляться понимание происходящего, когда она вдруг широко раскрыла глаза. Рон в шоке смотрел то на одного, то на другого. - Ужас... ты думаешь, это был тот знак? Символ Даров Смерти? - Почему бы и нет? - возбуждённо сказал Гарри. - Марволо Гонт был старым невеждой, который жил как свинья и беспокоился только о своих предках. Если кольцо передавалось веками, он мог и не знать, что это была за вещь. В доме не было книг, и поверьте мне, это был не тот человек, который стал бы читать сказки детям. Ему бы очень понравилось считать эти царапины гербом, потому что быть чистокровным - всё равно, что быть королевских кровей. - Да... очень это всё интересно, - с опаской сказала Гермиона, - но Гарри, если ты думаешь о том, о чём я думаю, ты дума... - А почему нет? Вот почему? - сказал Гарри вовсе без опаски. - Это был камень, так? - он посмотрел на Рона, рассчитывая на поддержку. - А что, если это был Воскрегающий Камень? У Рона упала челюсть. - Чёрт возьми... он бы работал, если бы Дамблдор сломал?.. - Работал? Работал? Рон, он никогда не работал! Нет никакого Воскрешающего Камня! Гермиона вскочиа на ноги, злая и взбешённая. - Гарри, ты просто пытаешься подогнать всё под эту историю о Дарах... - Подогнать? - повторил он. Гермиона, оно подходит само! Я знаю, что на том камне был знак Даров! Гонт сказал, что унаследовал его от Превеллов! - Ты минуту назад говорил, что не разглядел знак на камне! - Как ты думаешь, где сейчас это кольцо? - спросил Рон у Гарри. - Что с ним сделал Дамблдор, когда расколол его? Но воображение Гарри унесло его куда дальше, чем Рона или Гермиону их собственные. Три предмета, или Дара, которые, если их объядинить, сделают их обладателя Хозяином Смерти... Хозяином... Победитем... Покорителем... Последний враг, которого нужно победить - это смерть. И он увидел себя владельцем Даров, который противостоял Волдеморту, чьи Хоркруксы не подходили друг другу... Ни один не сможет жить, пока жив другой... Был ли это ответ? Дары против Хоркруксов? Был ли вариант, при котором он одерживал победу в любом случае? Если он был Хозяином Даов Смерти, был ли он в безопасности? - Гарри... Но он едва слышал Гермиону. Он достал Мантию-Невидимку и позволял ей просачиваться сквозь пальцы, словно это была вода, но лёгкая, словно воздух. За все семь лет в мире вошебников он не мог найти веи, подобной ей. Мантия была именно такой, какую описывал Ксенофилиус: мантия, которая делает обладателя полностью невидимым, которая выдержить испытание вечностью, обеспечивая постоянное не непроницаемое убежище, независимо от того, какие на неё накладывали заклинания... А затем он вспомнил: - Мантия была у Дамблдора в ночь, когда погибли мои родители! Его голос дрожал, он чувствовал, как лицо покраснело, но ему было всё равно. - Моя мама написала Сириусу, что Дамблдор одолжил Мантию! Вот почему! Он хотел проверить её, потому что он думал, что это третий Дар! Игнотус Певерелл, который похоронен в Лощине... - Гарри без всякого внимания ходил вокруг палатки, чувствуя, как правда открывалась ему словно книга: страница за страницей, - ...это мой предок. Я - потомок третьего брата! В этом есть смысл! В мгновение он почувствовал себя вооружённым до зубов со своей верой в Дары, как будто сама идея обладания ими уже защищала его, он испытал чувство радости, поворачиваясь к своим друзьям. - Гарри... - снова сказала Гермиона, но он развязывал мешочек у себя на груди, его пальцы тряслись. - Читай, - сказал он, запихивая письмо матери ей в руку. - Читай! Мантия была у Дамблдора, Гермиона! Иначе зачем она была ему нужна? Ему не нужна была мантия, он мог легко наложить на себя такое сильное Заклинания Невидимости, что сразу же стал бы полностью невидимым! Что-то упало на пол и укатилось под стул, сверкая. Он выронил Снитч, доставая письмо. Останавливаясь, чтобы поднять его, он вдруг сделал ещё одно открытие, его охватил шок и внутри появилось такое сильное чувство, что он не смог сдержать крика. - ОНО ЗДЕСЬ! Он оставил мне кольцо... оно в Снитче! - Ты... ты думаешь? Он не мог понять, почему Рон так удивился. Это было очевидно, так ясно для Гарри. Всё сходилось, всё... Его Мантия была третьим даром, а если бы он знал, как открыть Снитч, у него был бы второй, а затем ему нужно было раздобыть лишь первый - Старшую Палочку, а затем... Затем упал занавес: всё его возбуждение, вся надежда и всё счастье мигом угасли, он стоял один в темноте, всё волшебство куда-то делось. - Вот, что он ищет. Перемена тона напугала Рона и Гермиону ещё больше. - Вы-Знаете-Кто ищет Старшую Палочку. Он повернулся спиной к их напуганным недоверчивым лицам. Он знал, что этто была правда. Всё имело смысл, Волдеморт искал не новую палочку; он искал старую палочку, действительно старую палочку. Гарри подошёл к выходу палатки, забывая про Рона и Гермиону и, погружённый в мысли, посмотрел вдаль, в бескрайнюю ночь... Волдеморт вырос в приюте для бездомных магглов. Никто не мог рассказать ему Сказка Барда Бидла, когда он был ребёнком, как никто никогда не рассказывал их Гарри. Немногие волшебники верили в Дары Смерти. Было ли возможным, что Волдеморт знал о них? Гарри смотрел в темноту... Если Волдеморт знал о Дарах, разумеется, он мог искать их, сделать всё, чтобы овладеть ими; три обхекта, которые делали обладателя Хозяином Смерти? Если бы он знал о Дарах, он бы не стал делать Хоркруксов. Разве не было ясно, что если он сделал Хоркрукс из Дара, он не знал великой тайны? Это означало, что Волдеморт искал Старшую Палочку, даже не осознавая всю её мощь, не знаю, что теперь она - одна из трёх... а поскольку палочку невоможно спрятать, её проще всего найти... Кровавый след Старшей Палочки оставлен на страницах истории волшебного мира... Гарри смотрел на облака, как их пепельные и серебристые изгибы скользили мимо белой луны. Голова его стала ясной от удивления собственным открытиям. Он вернулся в палатке. Он был в шоке от того, что Гермиона до сих пор держала в руках письмо Лили, а Рон сидел рядом с ней с выражением недоверия на лице. Разве они не понимали, как далеко они зашли всего лишь за несоклько минут? - Это всё? - сказал Гарри, пытаясь добиться от них той же уверенности, которую испытывал он. - Это всё объясняет. Дары Смерти существует, и у меня есть один... может быть два... Он поднял Снитч. - ...а Вы-Знаете-Кто ищет третий, но он не понимает... он думает, что это просто сильная палочка... - Гарри, - сказала Гермиона, подходя к нему и отдавая письмо Лили. - Мне жаль, но я думаю, что ты всё понял неверно. - Разве ты не видишь? Всё сходится... - Нет, не сходится, - сказала она. - Не сходится, Гарри, ты просто слегка разошёлся. Пожалуйста, просто ответь мне: если бы Дары Смерти действительно существовали, а Дамблдор о них знал, знал, что тот, кто завладеет ими, станет Хозяином Смерти... Гарри, почему он не сказал тебе? Почему? У него уже был готов ответ. - Ты сама сказала, Гермиона! Вам нужно узнать о них самим! Это Квест! - Я всего лишь сказала это, чтобы попробовать уговорить теюя пойти к Лавгудам! - раздражённо закричала Гермиона. - Я не верила ни единому слову! Гарри не обратил внимания. - Дамблдор всегда заставлял меня самостоятельно что-то узнавать. Он давал мне узнать свою силу, рисковать. Это похоже на то, что он делал. - Гарри, это не игра, это не тренировка! Это жизнь и Дамблдор оставил тебе достаточно ясные инструкции: найти и уничтожить Хоркруксы! Это символ нчего не значит, забудь о Дарах Смерти, мы не можем позволить, чтобы нас преследовали... Гарри почти её не слушал. Он вертел Снитч в руках, часть его надеялась, что он откроется, а внутри окажется Воскрешающий Камень, и он докажет Гермионе, что он прав, что Дары существовали. Он обратился к Рону. - Ты не веришь в это, так? Гарри посмотрел на него, Рон замешкался. - Не знаю... то есть... части действительно сходятся... - сказал Рон неловко, - но когда смотришь на все вещи в целом... - он глубоко вдохнул, - я думаю, нам надо избавиться от Хоркруксов, Гарри. Это то, что сказал нам сделать Дамблдор. Возможно... мы должны забыть об этих Дарах. - Спасибо, Рон, - сказала Гермиона, - я пойду на дежурство первой. Он прошла мимо Гарри и села у выхода палатки, прекращая всё действо. Но Гарри не мог уснуть той ночью. Мысль о Дарах Смерти завладела им, он не мог успокоиться, пока мысли крытились в его голове: палочка, камень и Мантия... если бы он только мог завладеть ими... Я открываюсь при закрытии... Что означает это закрытие? Почему он не мог достать камень сейчас? Если бы у него был камень, он бы мог задать эти вопросы лично Дамблдору... и Гарри шептал Снитчу слова в темноте, пробуя всё, даже Змеиный Язык, но золотой шарик не открывался... А палочка, Старшая Палочка, где она была спрятана? Где сейчас искал Волдеморт? Гарри уже желал, чтобы его шрам снова загорелся и показал ему мысли Волдеморта, потому что впервые он и Волдеморт были объединены желанием завладеть одной и той же вещью... Конечно, идея не понравилась бы Гермионе... Но она ведь и не верила... Ксенофилиус был прав по-своему... Ограниченная, узколобая... Она боялась правды, мысли о Дарах Смерти, особенно Воскрешающем Камне... и Гарри снова прижал губы к Снитчу, целуя его, почти проглатывая, но холодный метал не поддавался... Уже почти рассветало, когда он вспомнил про Луну, которая сидела одна за решёткой в Азкабане, окружённая дементорами, и вдруг ему стало стыдно за себя. Он забыл о ней из-за лихорадочного увлечения Дарами. Если бы он мог её спасти... но он бы не смог пройти через такое количество дементоров. Теперь, когда эта мысль заняла его, он понял, что не пытался вызвать Патронуса терновой палочкой... надо было попробовать утром... Если бы он мог достать палочку получше... И желание овладеть Старшей Палочкой, непобедимой палочкой Смерти, снова поглотило его... Они сложили палатку следующим утром и пошли дальше сквозь стену дождя. Ливень гнал их на берег, где они и расположились той ночью, так было всю неделю, вокруг них были только мокрые пейзажи, которые вгоняли Гарри в депрессию. Он мог думать только о Дарах Смерти. В нём словно загорелся огонёк, который не могли потушить даже неверие Гермионы или настойчивые сомннения Рона. Но чем больше он желал заполучить Дары, тем меньше ему это доставляло радости. Он винил Рона и Гермиону: их отрицание не нравилось ему так же, как и дождь, от которого у него портилось настроение, но ничего не могло убить в нём уверенность, которая оставалась неизменной. Вера Гарри и жажда Даров овладела им настолько, что он чувствовал себя изолированным от двух своих друзей и их одержимостью Хоркруксами. - Одержимость? - со злобой сказала Гермиона, когда однажды вечером он случайно проронил это слово, после того как Гермиона указала ему на его потерю интереса в нахождении Хоркруксов. - Мы не одержимы, Гарри! Мы пытаемся сделать то, что хотел от нас Дамблдор! Но ему был неинтересна её скрытая критика. Дамблдор оставил лично ей символ Даров, а в том, что Воскрешающий Камень покоился внутри Снитча, Гарри и не сомневался. Ни один не может жить, пока жив другой... Хозяин Смерти... почему Рон и Гермиона не понимали? - Последний враг, которого нужно уничтожить - это смерть, - спокойно процитировал Гарри. - А я то думала, что мы боермся с Сам-Знаешь-Кем, - огрызнулась Гермиона и Гарри перестал пытаться убедить её. Даже загадка серебряной лани, которую парочка обсуждала так активно, казалась Гарри менее важной, едва интересным сопровождением. Его волновала только боль в его шраме, которая возникла снова, хотя он делал всё, чтобы скрыть её от других. Он искал уединения, когда она возникала, но то, что он видел, разочаровывало его. Его с Волдемортом видения стали худшего качества: размытыми, без резкости. Все, что он мог различить - это череп и гору, больше похожую на тень, чем на что-то материальное. Привыкнув к резким видениям, похожим на рельность, Гарри очень расстроился при такой перемене. Он волновался, что связь между ним и Волдемортом была повреждена, связь, которой он одновременно боялся и, что бы он ни говорил Гермионе, к которой стремился. Гарри каким-то образом соотнёс эти размытые картинки и своб сломанную палочку, как будто эта терновая палочка была виной тому, что он не мог больше читать мысли Волдеморта так хорошо, как прежде. Проходили недели, а Гарри замечал, что Рон начал брать на себя ответственность. Возможно из-за того, что он от них сбежал, возможно из-за того, что лидерские способности Гарри сейчас оставляли желать лучшего, он начал призывать остальных к действию. - Осталось три Хоркрукса, - повторял он. - Нам надо придумать план, ну давайте же! Где мы не искали? Давайте ещё раз. Приют... Косой Переулок, Хогвартс, дом Риддлов, Боргин и Бёркс, все места, где где-либо жил или работал Том Риддл, где он был или убивал, о которых они знали, их вновь и вновь перечисляли Рон и Гермиона. Гарри вмешивался только чтобы попросить Гермиону перестать ему надоедать. Ему бы больше понравилось сидеть в одиночестве и тишине, стараясь прочитать мысли Волдеморта, узнать больше о Старшей Палочке, но Рон настаивал отправляться туда, где они меньше всего ожидали найти то, что искали, двигаться дальше. - Никогда не знаешь, - снова настойчиво повторял он. - Верхний Флэгли - это деревня волшебников, он мог хотеть жить там. Пойдём проверим. В эти периодические вылазки на территорию волшебников они натыкались на Охотников. - Некоторые наверняка не лучше Пожирателей, - сказал Рон. - Те, что поймали меня, вызывали жалость, но Билл считает, что некоторые из них на самом деле опасны. По Поттер-Дозору сказали... - Где? - Поттер-Дозор, я тебе разве не говорил, как это называется? Это программа на радио, которая одна говорит о том, что происходит на самом деле! Почти все программы подчиняются руководству Сам-Знаешь-Кого, все, кроме Поттер-Дозора, я очень хочу, чтобы ты послушал, но настроиться не так-то просто... Весь вечер Рон провёл в попытках поймать волну, выстукивая разные ритмы палочкой по беспроводному радио, пока крутились приёмники. Изредка он натыкался на советы по избавлению от Драконьей Ветрянки, а однажды на песню "Котёл, полный горячей сильной любви". Продолжая стучать, Рон пытался угадать пароль, бормоча разные слова. - Обычно это связано с Орденом, - говорил он. - У Билла получилось догадаться. У меня тоже должно... Но Рону не везло до самого марта. Гарри сидел на дежурстве у входа в палатку, уставившись на куст гиацинтов, которые не весть как выросли посреди промёрзшей земли, как вдруг Рон закричал из палатки. - Нашёл! Получилось! "Альбус" был паролем! Иди сюда, Гарри. Впервые за много дней отвлекшись от Даров Смерти, Гарри поспешил вернуться в палатку, где увидел Рона и Гермиону, стоящих на коленях перед маленьким радио. Гермиона, которая от нечего делать полировала меч Гриффиндора, сидела с открытым ртом, уставившись на маленький приёмник, из которого доносился до боли знакомый голос. - ...просим прощения за некоторое отсутствие, всему виной звонки милашек-Пожирателей. - Это же Ли Джордан! - сказала Гермиона. - Я знаю! - просил Рон. - Круто, да? - ...теперь нашли более укромное место, - говорил Ли, - и я рад сообщить, что нас посетили два постоянных слушатели. Добрый вечер, ребята! - Привет. - Добрый вечер, Ривер. - "Ривер" - это Ли, - объяснил Рон. - У них всех есть кодовые имена, но обычно можно определить... - Тихо, - сказала Гермиона. - Но прежде чем мы услышим Рояла и Ромула, - продолжил Ли, - прервёмся для сообщения о смертях, на которые не обратили внимание Беспроводная Новостная Волшебная Сеть и Ежедневный Пророк. К сожалению, мы вынуждены сообщить, что были убиты Тед Тонкс и Дирк Крессвелл. У Гарри всё перевернулось внутри. Он, Рон и Гермиона в ужасе посмотрели друг на друга. - Гоблин Горнук также был убит. По слухам магллорожденный Дин Томас и другой гоблин, путешествовавшие с Тонксом, Крессвеллом и Горнуком, сбежали. Если Дин сейчас нас слушает, или ко-то знает, где он, его родители и сёстры ждут новостей. - Тем временем, в Геддли была найдена мёртвой семья магглов. Власти магглов списывают смерть на утечку газа, но члены Ордена Феникса сообщают, что причиной было Заклятье Смерти. К тому же, убийство магглов неожиданно стало больше развлечением. - Наконец, к нашему сожалению, в Годриковой Лощине были найдены останки Батильды Багшот. Улики указывают на то, что она умерла несколько месяцев назад. Орден Феникса сообщает, что не её теле обнаружены бесспорные следы Тёмной Магии. - Слушатели, мы хотели бы попросить вас присоединиться к нам для минуты молчания в память о Теде Тонксе, Дирке Крессвелле, Батильде Багшот, Горнуку и неизвестным, но не забытым магглам, которых убили Пожиратели Смерти. Наступила тишина, Гарри, Рон и Гермиона не говорили. Половина Гарри хотела услышать другие новости, а другая боялась того, что он мог услышать. Впервые за большой промежуток времени он чувствовал себя по настоящему связанным с внешним миром. - Спасибо, Ривер, - сказал безошибочный голос, глубокий, размеренный, успокаивающий. - Кингсли! - крикнул Рон. - Мы знаем! - сказал Гермиона, затыкая его. - Магглам до сих пор не изветсно об источниках их неприятностей, они продолжают жить обычной жизнью, - сказал Кингсли. - Но до нас доходят рассказы о волшебниках и волшебницах, рискующих своей жизнью ради спасения друзей и соседей магглов, часто без ведома самих магглов. Я бы хотел обратиться ко всем слушателям с просьбой обратить внимание на эти примеры. Даже если это будет простое защитное заклинание на улице магглов. Много жизни удастся спасти, приняв элементарные меры предосторожности. - Роял, а что бы ты сказал тем нашим слушателям, у которых "Волшебники прежде всего"? - спросил Ли. - Я скажу, что им недалеко и до "Чистокровные прежде всего", а потом прямиком в Пожиратели Смерти, - ответил Кингсли. - Все мы люди, разве не так? Каждая человеческая жизнь равноценна другой и достоина спасения. - Отлично сказано, Роял, если мы выберемся из этой разрухи, я проголосую за тебя, как за нового министра, - сказал Ли. - А теперь Ромул с нашей популярной рубрикой "Друзья Поттера". - Спасибо, Ривер, - сказал ещё один знакомый голос. Рон начал говорил, но Гермиона зашипела на него. - Мы знаем, что это Люпин! - Ромул, вы всё ещё уверены так, как и в прошлые разы, что Гарри Поттер до сих пор жив? - Уверен, - сказал Люпин. - Нет сомнения в том, что о его смерти во всеуслышание заявили бы Пожиратели Смерти, если бы это случилось, потому что для нового сопротивления это стало бы сильным ударом. "Мальчик, Который Выжил" остаётся символом всего, за что мы боремся: победы добра, силы невиновности, необходимости сопротивления. Смешанное чувство благодарности и стыда посетило Гарри. Простил ли его Люпин за те слова, которые он сказал во время их последней встречи? - И что бы вы сказала Гарри, если бы знали, что он вас сейчас слушает, Ромул? - Я бы сказал ему, что морально мы с ним, - ответил Люпин, и затем, немного поколебавшись, добавил, - И еще я бы посоветовал Гарри доверять своим инстинктам, которые у него неплохо развиты и почти никогда не подводят. Гари взглянул на Гермиону. Её глаза были полны слез. - Почти никогда не подводят… - повторила она. - О, ну что я тебе говорил? – удивленно воскликнул Рон.- Билл говорил мне, что Люпин снова живет с Тонкс! И судя по всему, она тоже… - …а теперь новая информация о тех друзьях Гарри Поттера, которые пострадали за свою преданность его делу, - говорил в это время Ли. - Итак, уважаемые постоянные слушатели, сообщаем вам, что было арестовано еще несколько сторонников Гарри Поттера, включая Ксенофлиус Лавгуд, главный редактор газеты «Квиббер», - сказал Люпин. - Ну, по крайней мере, он жив, - пробормотал Рон. - Кроме того, за последние несколько часов стало известно, что Рубиус Хагрид, - все трое вскрикнули, и чуть не прослушали окончание предложения, - хорошо всем известный егерь Хогврадса, с трудом избежал ареста на территории школы, где он, по слухам, организовал «Собрание в поддержку Гарри Поттера», проводившееся в его доме. Однако, Хагрида не удалось схватить, и теперь, как мы считаем, он в бегах. - Я полагаю, скрываясь от преследований Пожирателей смерти, неплохо иметь в своих рядах пятиметрового сотоварища? – спросил Ли. - С удовольствием бы с вами согласился, - серьезно ответил Люпин, - Однако должен добавить, что в то время, пока мы тут в Поттер-Дозоре поем дифирамбы силе духа Хагрида, нам приходится огромные силы сторонников Гарри Поттера бросать на его выручку . Все-таки «Вечеринка в поддержку Гарри Поттера» была не самым мудрым решением в сложившейся ситуации. - Да, вы, пожалуй, правы, Ромул, - согласился Ли. – Итак, мы предлагаем вам продолжать демонстрировать свою преданность человеку со шрамом в виде молнии, слушая «Поттер-Дозор»! А сейчас давайте приступим к новостям, касающимся волшебника, столь же неуловимого, как и Гарри Поттер. Мы предпочитаем называть его Вождем Пожирателей Смерти. И сейчас свою точку зрения о самых невероятных слухах о нем предложит наш новый корреспондент. Роден? - Роден? – послышался в динамике еще один знакомый голос, и Гарри, Рон и Гермиона в один голос закричали? - Фред! - Может, это Джордж? - Это Фред, кажется, - сказал Рон, наклонившись ближе к приемнику, чтобы понять, кто же из близнецов это все же был. - Какой еще Роден? Я же говорил, хочу быть Рапье! - О, точно, Рапье, не могли бы мы услышать вашу оценку относительно всевозможных мифов о Вожде Пожирателей Смерти? - Конечно, Ривер, могу, - сказал Фред. – Итак, наши слушатели узнают, если, конечно, они не спрячутся в саду на дне пруда или где-нибудь еще в этом роде, что Сами-Знаете-Кто продолжает быть неизменно верен своей стратегии оставаться в тени, чем порождает некоторую панику среди населения. Если верить очевидцам, знающих об его местонахождении, то в округе можно насчитать не менее девятнадцати Сами-Знаете-Кого. - И это, естественно, ему на руку, - добавил Кингсли. – Атмосфера таинственности порождает больше страхов, чем собственно его появление публичное появление. - Согласен, - сказал Фред. - Поэтому, люди, давайте попытаемся немного успокоиться. Дела и так обстоят не лучшим образом, чтобы усугублять положение придумыванием всевозможных небылиц. Например, одним из последних слухов является то, что Сами-Знаете-Кто способен убивать людей одним взглядом. Это василиск, уважаемые слушатели. Не верите? Давайте проведем маленький тест. Проверьте, имеет ли существо, пялящееся на вас, ноги. Если да, то тогда смело можно смотреть в его глаза, однако, если это Сами-Знаете-Кто, то тогда скорее всего он будет последним, что вы увидите в своей жизни. Впервые за многие недели Гарри рассмеялся. Он почувствовал, как напряжение немного отступило, и ему стало легче. - А что вы скажете о слухах по поводу его местонахождения за границей? – спросил Ли. - Ну что я могу сказать? Кто не хочет спокойной жизни? – ответил Фред. – Суть заключается в том, что люди успокаивают себя, поддаваясь ошибочному чувству защищенности, думая, что его нет в стране. И не важно, здесь ли он или нет, как известно, он может передвигаться быстрее, чем Профессор Снейп укрощает шампунь, поэтому, если не хотите рисковать, лучше тогда не рассчитывайте, что он где-то далеко. Не думал, что когда-нибудь это скажу, но… безопасность прежде всего! - Спасибо большое за мудрые слова, Рапье, - поблагодарил Ли, - Уважаемые слушатели, очередная встреча в эфире с «Поттер-Дозором» подошла к концу. Мы не знаем, когда снова с вами встретимся, но это непременно произойдет. Оставайтесь на этой частоте. В следующий раз кодовым словом будет «Безумный Глаз». Берегите друг друга. Храните веру. Спокойной ночи! В динамике послышался треск, и огни на панели настройки погасли. Гарри, Рон и Гермиона всё еще светились от счастья. Слышать знакомые, дружеские голоса было как глоток свежего воздуха. Гарри настолько привык к их изолированности от остального мира, что уже забыл, что есть еще люди, которые ведут борьбу с Волдемортом. Он словно проснулся после долгого сна. - Здорово, да? – радостно спросил Рон. - Великолепно, - подтвердил Гарри. - Это очень смело с их стороны, - вздохнула Гермиона с восхищением. – Если бы их нашли… - Ну они, наверное, тоже не сидят на одном месте, да? – спросил Рон. – Как мы. - Ты слышал, что сказал Фред? – сказал Гарри взволнованно. Теперь, когда передача закончилась, его мысли вернулись в старое русло – Он за границей! Наверняка ищет Палочку, я в этом уверен! - Гарри… - Да ладно тебе, Гермиона, почему ты так упорно отрицаешь, что Вол… - НЕТ, ГАРРИ! - …деморт охотится за Старшей Палочкой?! - На имя наложено табу! - Заорал Рон, вскакивая на ноги, когда за стенкой палатки послышался громкий хруст. – Я говорил тебе, Гарри, говорил, что нам не стоит произносить его вслух. Нам нужно снова возвести вокруг нас защиту. Немедленно! Иначе… Тут Рон замолчал, и Гарри знал почему. Хитроскоп на столе зажегся и начал вращаться. Со всех сторон к палатке приближались голоса, грубые и возбужденные. Рон вытащил Делюминатор из кармана и нажал кнопку. Все лампы в палатке погасли. - Выходите с поднятыми руками! – послышался из темноты скрипучий голос. – Мы знаем, что вы там! Шесть палочек направлено на вас, и нам наплевать, в кого мы попадем!

Глава 23. Поместье Малфоев.
Гарри смотрел вокруг на других двоих, там, в темноте на земле. Он увидел, что Гермиона вытащила свою палочку, но его ударил в лицо луч белого света, и он застонал в муках, неспособный видеть. Он закрыл глаза руками и ощутил, что его лицо быстро напухло под пальцами, но тут его окружили крупные фигуры. - Вставайте, негодяи. Неизвестные руки грубо подняли Гарри с земли. Быть может, он бы смог остановить их, если бы хорошо порылся в кармане в поисках палочки, но Гарри удерживала мучительная боль лица, под пальцами он ощутил, что оно изменилось до неузнаваемости, раздулось и опухло, как если бы он перенес аллергию. Он ничего не видел из-за опухшего лица: все, что он мог разобрать - это нечёткие фигуры четырех человек, схвативших Рона и Гермиону. - Отпусти … немедленно… ее! – Закричал Рон. Неприятный звук суставов, ударивших плоть, резанул слух: Рон хрюкнул от боли, а Гермиона всхлипнула: - Нет! Оставьте его в покое, оставьте его в покое! - Твоему дружку будет хуже, если его имя есть в моём списке, - прозвучал ужасно знакомый, жуткий голос. - Восхитительная девочка … одно удовольствие … я люблю мягкую кожу … Живот Гарри скрутило судорогой. Он знал, кто это. Фенрир Сивый, оборотень, которого Пожиратели Смерти наняли за его зверскую дикость. - Ищи палатку! - Приказал другой голос. Гарри бросили лицом вниз на землю. Глухой стук сообщил ему, что Рона бросили рядом. - Они не могли слышать шаги; мужчины перемещали стулья в палатке, которую они искали. - Теперь давайте посмотрим кто здесь у нас, - злорадно сказал Сивый, и Гарри перекатили на спину. Луч света палочки осветил его лицо, и Сивый засмеялся. - Мне нужно будет долго отмывать тебя. Что случилось, уродец? Гарри не отвечал. - Я задал вопрос, - повторил Сивый, и Гарри получил сильный удар в солнечное сплетение, усиливший боль, - что случилось с тобой? - Ужалили, - пробормотал Гарри. – Меня ужалили. - Да, напоминает именно это, - прозвучал второй голос. - Твоё имя? - прорычал Сивый. - Дадли, - ответил Гарри. - А первое имя? - Я … Вернон. Вернон Дадли. - Проверь список, Скабиор, - приказал Сивый, и Гарри услышали, что он продвигается боком, чтобы рассмотреть Рона. - И что насчёт тебя? - Стэн Шанпайк, - сказал Рона. - Не лги, - сказал человек по имени Скабиор. - Мы знаем Стэна Шанпайка; он нам немного помогал. Раздался новый глухой стук. - Я Барди, - сказал Рон, и Гарри понял, что рот его друга полон крови. – Барди УизГли. - А Уизли? – рыкнул Сивый. – Так твоя родня чистокровная, даже если ты – не грязнокровка. И наконец, ваша симпатичная, маленькая подружка … Гарри кинуло в дрожь от его интонации. - Спокойнее, Сивый, - предупредил Скабиор. - О. Я не собираюсь её сейчас кусать. Мы просто узнаем лучше ли она помнит свё имя, чем Барди. Кто ты, девчушка? - Пенелопа Клеарвотер, - сказала Гермиона. Её голос прозвучал испуганно, но уверенно. - Какой ты крови? - Полукровка, - сказала Гермиона. - Это легко проверить, - произнес Скабиор. - Но их компания напоминает студентов Хогвартса… - Нас бГосили, - сказал Рон. -Бросили? - переспросил Скабиор. - И вы решили отправиться в поход? И вы думали посмеяться над именем Тёмного Лорда? - Мы не смеялись, - сказал Рона. – Это сГучайность. - Случайность? – Раздался смешок. - Ты знаешь, кто называл Тёмного Лорда по имени, Уизли? - прорычал Сивый. – Орден Феникса. Это тебе ничего не говорит? - НеГ. - Они не чтили должным образом Тёмного Лорда, а имя его запрещено произносить. Несколько членов Ордена были выслежены нами. Мы ещё увидим. Кинь этих к двум пленным из Ордена! Кто-то схватил Гарри за волосы, немного протащил его, толкнул вниз и усадил, а затем привязал его спина к спине к каким-то людям. Гарри всё ещё был наполовину слеп, его глаза настолько опухли, что он едва мог что-либо видеть. Когда связавший их человек, наконец, ушёл, Гарри зашептал другим пленным: - У кого-нибудь есть палочка? - Нет, - раздались голоса Рона и Гермионы с обеих сторон от Гарри. -Это всё моя ошибка. Я сказал имя. Простите… - Гарри? Это был новый, но знакомый голос, звучавший прямо позади Гарри, слева от Гермионы. - Дин? - Это ты! Если они узнают, кого они поймали…! Они Охотники - ищут пропавших, чтобы получить взамен золото… - Совсем неплохой улов за одну ночь. – сказал Сивый, стуча подбитыми гвоздями ботинками прямо рядом с Гарри; раздался громкий звук внутри палатки. – Грязнокровка, гоблин, и эти дети. Ты проверил их имена в списке, Скабиор? – прорычал он. - Да. В списке нет никакого Вернона Дадли, Сивый. - Интересно. – произнёс Сивый. – Это интересно. Он присел около Гарри. Гарри увидел через бесконечно малый промежуток между распухшими веками, лицо, обрамленное спутанными седыми волосами и бакенбардами, коричневые зубы и раны в уголках губ. Как и в тот вечер, когда погиб Дамблдор, Сивый источал смесь запахов грязи, пота и крови. - Так ты не разыскиваешься, Вернон? Или в том списке у тебя другое имя? На каком факультете ты учился в Хогвартсе? - Слизерин, - автоматически ответил Гарри. - Забавно, что они все думают, что мы хотим это услышать.- Из темноты искоса посмотрел Скабиор. – Но никто из них не может сказать, где находится их комната отдыха. - Она в темницах, - уверенно произнёс Гарри. – Надо пройти сквозь стену. Там полно черепов, она прямо под озером, поэтому там весь свет зелёный. Была короткая пауза. - Хорошо, ну, в общем, похоже на то, что мы действительно поймали Слизеринца, - воскликнул Скабиор. – Это тебе на пользу, Вернон, на Слизерине не много грязнокровок. Кто твой отец? - Он работает в Министерстве, - солгал Гарри. Он знал, что его ложь рухнет при малейшей попытке копнуть её глубже, но, во всяком случае, у него был шанс восстановить лицо до нормального состояния, пока его ложь не раскроется. – В Отделе Волшебных Несчастных Случаев и Катастроф. - Знаешь, Сивый, - сказал Скабиор. – Я думаю, что Дадли там есть. У Гарри участилось дыхание: возможно ли – удача, действительно удача, которая, может быть, вызволит их отсюда? - Ну-ну…- произнёс Сивый, и Гарри различил небольшой трепет в его чёрством голосе, Гарри знал, что Сивый задаётся вопросом: действительно ли он сейчас схватил и связал сына Чиновника из Министерства. Сердце Гарри выскакивало из груди, обвязанной верёвкой; его не удивила бы мысль, что Сивый заметил это. – Если ты говоришь правду, уродец, значит, тебе нечего бояться поездки в Министерство. Твой отец только наградит нас за то, что мы тебя вернём ему. - Но, -воскликнул Гарри, мгновенно ощущая сухость во рту, - если вы всего лишь разрешите нам… - Эй! – раздался крик из палатки. – Сивый, погляди на это! Тёмная фигура с шумом подошла к ним, и Гарри увидел серебристую вспышку свечения от их палочек. Они нашли меч Гриффиндора. - О-о-очень хорошо! – Похвалил Сивый, взяв меч в руки. – О, действительно очень хорошо. Похоже, работа гоблина. Где ты это взял? - Это моего отца,- слабо надеясь, что в темноте Сивый не разглядит гравировку ниже рукояти, солгал Гарри. – Мы взяли его, чтобы нарубить дров… - Подожди, Сивый! Посмотри на это, в Пророке! Как только Скабиор произнёс это, расположенный на опухшем лбу, шрам, поразила резкая боль. Более ясно, чем что-либо вокруг него, Гарри увидел высокое здание, мрачную крепость, чёрную как уголь: мысли Волдеморта снова, как лезвие бритвы, пронзили его; он скользил к огромному зданию, со спокойным чувством торжества над поставленной целью. Настолько близко… Настолько близко… Огромным усилием воли, Гарри закрыл свой разум для мыслей Волдеморта, и вернул себя назад, где он сидел в темноте, привязанный к Рону, Гермионе, Дину и Грипхуку, слушая Сивого и Скабиора. - Гермиона Грейнджер, - сказал Скабиор, - грязнокровка, как известно, путешествует с Гарри Поттером. Шрам Гарри горел огнём, но он предпринимал отчаянные попытки для того, чтобы удержать себя в настоящем, не переноситься в мысли Волдеморта. Он расслышал скрип ботинок Сивого, наклонившегося над Гермионой. - Знаешь, маленькая девчушка? Эта фотография – кошмар по сравнению с тобой. - Это не я! Это не я! Испуганный писк Гермионы был равносилен признанию. -…как известно, путешествует с Гарри Поттером, - спокойно повторил Сивый. Неподвижность овладела ситуацией. Шрам Гарри причинял отвратительную боль, но он боролся изо всех сил против напора мыслей Волдеморта. Сейчас, как никогда, важно было оставаться в собственном разуме. - Ну, это всё меняет, не так ли? – прошептал Сивый. Все молчали. Гарри ощущал на себе множество застывших взглядов, чувствовал рядом дрожащую руку Гермионы. Сивый поднялся, сделал несколько шагов в направлении Гарри, и присел над ним, чтобы разглядеть его искажённое лицо. - Что это на твоём лбу, Вернон? – мягко спросил он; Гарри ощущал его зловонное дыхание, его грязный палец надавил на шрам. - Не прикасайтесь! – завопил Гарри; он не мог сдержаться, он подумал, что может потерять сознание от этой боли. - Я думал, ты носишь очки, Поттер? – вздохнул сивый. - Я нашёл очки! – закричал один из Охотников, стоявший сзади. – Там очки в палатке, подожди, Сивый… И секунды спустя, очки водрузили на лицо Гарри. Охотники собрались вокруг и пялились на него. - Да! – прокричал Сивый. – Мы поймали Поттера! Все на несколько шагов отступили назад, ошеломлённые происходящим. Гарри всё ещё боролся за то, чтобы сохранить свои мысли в раскалывающейся от боли голове, и не мог придумать что сказать. Моментные видения прерывали действительность… - …Он прятался среди неприступных стен чёрной крепости… Нет, это Гарри, связанный и подвергающийся серьёзной опасности… -…искать, исследовать до самого верхнего окна, самой высокой башни… Это был Гарри, а они жёсткими голосами обсуждали его судьбу… -….Время лететь… -…В Министерство? - К чёрту Министерство! – прорычал Сивый. – Они возьмут деньги, и на нас не посмотрят. Я хочу сказать, что мы ведём его прямо к Вы – Знаете - Кому. - Ты вызовешь его? Сюда? – спросил Скабиор, и казалось, что он был напуган, он был в ужасе. - Нет, - проревел Сивый. – Я не… они говорят, что используют поместье Малфоя как укрытие. Мы отведём его туда. Гарри показалось, что он понял, почему Сивый не вызвал Волдеморта. Оборотню разрешали носить одеяние Пожирателя Смерти, когда он был им нужен, но только наилучшие слуги Волдеморта были заклеймены Чёрной Меткой: Сивый не удостоился такой чести. Шрам Гарри загорелся от боли вновь… …и он воспарил в ночь, он летел к окнам самой высокой башни… - …Ты полностью уверен, что это он? Потому что, если нет, Сивый, - мы погибли. - Кто здесь главный? – грозно проревел Сивый.- Я сказал, что это Поттер, он и его палочка, это двести тысяч галеонов прямо здесь! Но если у вас не хватает духу, у любого из вас, всё это достанется мне и, в любом случае, я добавлю девчонку! ….Окно было обычным разрезом в чёрной скале, не достаточно крупным для того, чтобы пройти в него мужчине… Скелетоподобная фигура была лишь видима сквозь него под одеялом… Мёртвая или спящая….? - Хорошо! – сказал Скабиор. – Мы в деле! Но что с остальными, Сивый, что будем делать с ними? - Можем взять всех. Здесь две грязнокровки – это ещё десять галеонов. И ещё дай мне меч. Если это на нем рубины – это дополнительная прибыль. Пленных потащили за ноги. Гарри услышал рядом дыхание Гермионы, быстрое и испуганное. - Граб, крепко держи этих. Я возьму Поттера! – сказал Сивый, хватая Гарри за волосы; Гарри почувствовал, как его жёлтые длинные когти царапают кожу головы. – На три! Один – два – три… Они трансгрессировали, потянув пленников за собой. Гарри боролся, пробуя оторваться от руки Сивого, но это не принесло результатов; Рон и Гермиона были сильно зажаты рядом с ним; он не мог отделиться от них, его дыхание сбилось, а шрам болел всё мучительнее… ….он проскользнул через оконную щель подобно змее и легко опустился на пол в комнате… Пленники отлетели друг от друга, когда они приземлились в городском переулке. Понадобилась минута, чтобы всё ещё опухшие глаза Гарри адаптировались, и он увидел пару железных ворот в шаге от длинной улицы. Гарри испытал крошечное облегчение. Самое худшее пока не случилось: Волдеморта здесь нет. Гарри это знал, потому что сопротивлялся этому видению в своей голове; Волдеморт был в каком-то странном месте, в крепости, на самой верхней башне. Как долго Волдеморт будет добираться до этого места, когда он узнает, что здесь Гарри, было совсем иным вопросом… Один из Охотников шагнул к воротам и пошатал их. - Как мы войдём? Они заперты, Сивый, и я не могу… о, чёрт! Он в испуге отдёрнул руки прочь от ворот. Железо начало искажаться, выворачивать себя, преображаясь в ужасающее лицо, громко воскликнувшее: Сообщите вашу цель! - У нас Поттер! – прорычал Сивый. – Мы поймали Поттера! Ворота распахнулись. -Двигайтесь! – приказал Сивый своим сообщникам, и пленники прошли через ворота и массивные преграды, заглушающие их шаги. Гарри разглядел белую призрачную фигуру повыше него, и догадался, что это был белый павлин. Он наткнулся на ноги Сивого; теперь он, пошатываясь, шёл спина к спине с другими пленниками. Гарри закрыл опухшие глаза, чтобы боль прошла через его шрам, чтобы узнать, чем занят Волдеморт, знает ли он, что Гарри пойман… Тощая фигура, двигавшаяся под одеялом, повернулась к нему, открыла глаза… Изнурённый мужчина сел, запавшие в череп глаза посмотрели на него, на Волдеморта, и он улыбнулся. У него не хватало большинства зубов… - Так, ты пришёл. Я думал, что ты придёшь…однажды. Но твоё прибытие бессмысленно. У меня никогда этого не было. - Ты лжёшь! Так же, как гнев Волдеморта разливался в нем, так и шрам Гарри, похоже, мог разорваться от боли, и мальчик попытался вернуться назад в своё тело, но пленники сошли с гравия. Свет ослепил их всех. - Что это? – прозвучал холодный женский голос. - Мы должны увидеть Того-Кого-Нельзя-Называть! – жестко сказал Сивый. - Кто вы? - Ты знаешь меня! – негодующе воскликнул оборотень. – Фенрир Сивый! Мы поймали Гарри Поттера! Сивый схватил Гарри и вытянул его на свет, сдвинув также и других пленников. - Я знаю, его лицо опухло, госпожа, но это он! – подтвердил Скабиор. – Если вы приглядитесь, то увидите его шрам. И, видите эту девочку? Это гразнокровка, которая сопровождала его, госпожа. Это, без сомнения он, и ещё, у нас его палочка! Вот, госпожа… Сквозь опухшие веки Гарри увидел Нарциссу Малфой, тщательно рассматривающую его лицо. Скабиор показал ей палочку, и Нарцисса приподняла брови. - Введите их, - сказал она. Гарри и остальных по каменному полу втолкнули в прихожую, увешанную портретами. - Следуйте за мной, - приказала Нарцисса, проходя вперед через зал. – Мой сын, Драко, дома на Пасхальных каникулах. Если это – Гарри Поттер, он его узнает. Гостиная ослепляла после темноты снаружи; Даже почти закрытыми глазами Гарри мог оценить огромные размеры комнаты. С потолка свисала хрустальная люстра, множество портретов висело на тёмно-фиолетовых стенах. Две фигуры поднялись со стульев перед каменным камином, когда пленных ввели в комнату Похитители. - Что это значит? Ужасно знакомый, растягивающий слова голос Люциуса Молфоя резанул слух Гарри. Теперь он запаниковал. Он не видел выхода, и стало проще блокировать мысли Волдеромта в голове, хоть шрам Гарри всё ещё болел. - Они говорят, что поймали Поттера! – прозвучал холодный голос Нарциссы. – Драко, подойди сюда. Гарри не посмел открыто смотреть на Драко, но боковым зрением видел его; фигура немного выше самого Гарри приподнялась с кресла, его бледное лицо резко выделялось, обрамлённое белёсыми волосами. Сивый опять растолкал пленников, чтобы поставить Гарри прямо под светом люстры. - Ну, мальчик? – прорычал оборотень. Гарри стоял как раз напротив большого зеркала в позолоченной раме над камином. Через узкие разрезы глаз Гарри впервые после отъезда с Гриммаулд- плейс видел своё отражение. Каждая черта его огромного, жёлто-розового лица была искажена проклятьем Гермионы. Его волосы достигали длиной до плеч, а вокруг его подбородка образовался тёмный синяк. Он не мог понять, что это он стоит здесь, он задавался вопросом – кто это одел его очки. Он решил ничего не говорить, потому что был уверен, что голос его выдаст. Он избегал прямого взгляда на Драко, когда тот приблизился. - Ну, Драко? – энергично спросил Люциус. – Это? Это Гарри Поттер? - Я не могу… Я не уверен, - ответил Драко. Он держался на расстоянии от Сивого, и, казалось, так же боялся смотреть на Гарри, как и Гарри опасался смотреть на него. - Ну, посмотри на него внимательней! Подойди поближе! Гарри никогда не слышал Люциуса Малфоя таким возбуждённым. - Драко, если это мы передадим Поттера Тёмному Лорду, всё будет прощено… - Теперь, я надеюсь, мы не забудем, кто действительно его поймал, мистер Малфой? – угрожающе произнёс Сивый. - Конечно, нет, конечно, нет! – нетерпеливо произнёс Люциус. Он так близко подошёл к Гарри, что мальчик мог рассмотреть на его вялом, бледном лице каждую деталь даже опухшими глазами, как будто глядя сквозь прутья клетки. - Что вы с ним сделали? - Спросил Люциус у Сивого. – Как довели до такого состояния? -Это не мы. -Как по мне, так очень похоже на Проклятие Язвы. – Прокомментировал Люциус. Его серые глаза изучали лоб Гарри. -Там кое-что есть, - прошептал он. – Это, должно быть, шрам… Драко, иди сюда, взгляни повнимательней! Что ты думаешь? Гарри теперь заметил лицо Драко, рядом с лицом его отца. Они были необычайно похожи, но отец смотрел на Гарри с волнением, Драко же выражал нежелание, даже испуг. - Я не знаю, - сказал он и ушёл к камину, где стояла и наблюдала за происходящим его мать. -Мы должны быть уверены, Люциус, - холодно сказала Нарцисса. – Полностью уверены в том, что это –Поттер, прежде чем мы призовём Тёмного Лорда…Они сказали, что это его, - она близко рассмотрела палочку из терновника, - но по описанию Олливандера она не похожа…Если мы совершим ошибку и вызовем Тёмного Лорда… Ты помнишь, что он сделал с Роулом и Долоховым? - Тогда что делать с грязнокровкой? – прорычал Сивый. Он отшвырнул Гарри, и растолкал пленников, чтобы свет люстры упал теперь на Гермиону. -Подождите, - резко воскликнула Нарцисса. – Да-да, это она была у Миссис Малкин с Поттером! Я видела её фотографию в Пророке! Взгляни, Драко – не это ли девчонка Грейнджер? - Я…возможно …да. - Но тогда, вот этот – Уизли! – крикнул Люциус, подходя к Рону. – Это они, друзья Поттера – Драко, посмотри на него, разве это не сын Артура Уизли, как его зовут…? - Да, - ответил Драко, стоя спиной к пленникам. – Может быть. За спиной Гарри открылась дверь гостиной. Заговорила женщина, и звук её голоса ранил слух Гарри ещё болезненней. -Что такое? Что случилось, Цисси? Беллатриса Лестранж медленно обошла пленников по кругу, и, остановившись справа от Гарри, пристально посмотрела на Гермиону. - Ну конечно, - спокойно сказала она, - это грязнокровка? Это Грейджер? - Да.да, это – Грейнджер! – вскрикнул Люциус. – И рядом с ней, мы думаем, Поттер! Поттера и его друзей, наконец, поймали! -Поттер? – повысила голос Беллатриса, и двинулась в обратном направлении, чтобы лучше рассмотреть Гарри. - Ты уверен? Тогда нужно сразу сообщить Тёмному Лорду! – она оттянула вниз по руке левый рукав: Гарри увидел Чёрную Метку, выжженную на её плоти, и он знал, что она собирается к ней прикоснуться, чтобы вызвать своего возлюбленного хозяина… - Я собирался вызвать его! – воскликнул Люциус, хватая её за запястье, тем самым, помешав дотронуться до Метки. – Я вызову его, Белла. Поттера привели в мой дом, и он в моей власти… - В твоей власти! – рассмеялась она, пытаясь вывернуть руку из его хватки. – Ты утратил власть, когда лишился волшебной палочки, Люциус! Как ты смеешь! Убери от меня свои руки! -Для тебя это ничего не значит, чтобы ты не тронула мальчика… -Прошу прощения, мистер Малфой, - вставил замечание Сивый, - но это мы поймали Поттера, и мы будем требовать золота… -Золото! – расхохоталась Беллатиса, всё ещё пытаясь отбросить в сторону шурина и освободиться, а другой рукой она искала волшебную палочку в кармане. – Забери своё золото, грязный мусорщик, зачем мне нужно золото? Мне нужна только его честь… Она прекратила вырываться, её взгляд устремился на что-то, чего Гарри не мог увидеть. Радуясь своёй победе на ней, Люциус отпустил её руку и разорвал свой рукав. -ОСТАНОВИСЬ! – закричала Беллатриса, - не касайся её, мы все погибнем, если сейчас вызовем Тёмного Лорда! Люциус остановился, указательный палец замер над Чёрной Меткой. Беллатриса сдвинулась с места, но Гарри не мог разглядеть, куда она подошла. -Что это? – услышал он её голос. -Меч, - прохрипел дрожащий Охотник. -Дай его мне. -Он не ваш, миссис, он мой, я нашёл его. Произошёл громкий удар и вспышка красного света; Гарри понял, что Охотник Ошеломлён. Остальные Охотники заревели, а Скабиор выхватил волшебную палочку. -С чем это ты играешь, женщина? -Ступефай! – крикнула она. – Ступефай! Они не представляли для неё серьёзной угрозы, даже когда их было четверо против её одной: Гарри знал, что она была безжалостной волшебницей с неординарными способностями. Они все упали на тех же местах, где и стояли, все, кроме Сивого, который застыл на коленях с протянутыми руками. Боковым зрением Гарри заметил, что она вырвала из рук оборотня меч, и её лицо помрачнело. - Откуда ты взял этот меч? – шёпотом спросила она у Сивого, выманивая его палочку из рук. - Как ты смеешь? – прорычал он; Сивый обнажил свои редкие зубы. – Освободи меня, женщина! - Где ты достал этот меч? – Спросила она, размахивая мечом перед его лицом. – Снейп спрятал его в моём хранилище в Гринготтсе! - Он был в их палатке! – просипел Сивый. – Освободи меня, говорю! Она взмахнула волшебной палочкой, и оборотень прыгнул к её ногам, но не рискнул приближаться ещё ближе. Он ходил вокруг кресла, его грязные изогнутые когти сжимали его спинку. - Драко, выведи этот мусор из дома! – приказала Беллатриса, указывая на приходящих в сознание мужчин. – Если у тебя не хватит духа, чтобы прикончить их, оставь их на заднем дворе для меня. - Не смей так разговаривать с моим сыном! – неистово разозлилась Нарцисса, но Беллатриса крикнула: - Тихо! Ситуация более серьёзная, чем мы можем представить, Цисси! У нас серьёзная проблема! Она стояла, смотря на меч, изучая его рукоять и задыхалась. Потом она повернулась, чтобы посмотреть на притихших пленников. - Если это – действительно Поттер, ему нельзя причинить вред, - пробормотала она, обращаясь преимущественно, к себе. – Тёмный Лорд желает избавиться от Поттера лично… Но если он найдёт… Я должна.. Я должна узнать… Она снова обратилась к сестре: - Пленников надо посадить в подвал, пока я подумаю, что можно предпринять! -Это мой дом, Белла, ты не имеешь права давать распоряжения в моём доме… - Делай что я говорю! Ты понятия не имеешь о той опасности, которая нам угрожает! – завопила Беллатриса. В её взгляде было безумие и страх, из её палочки вылетел тонкий поток огня и пропалил отверстие в ковре. Нарцисса задумалась на мгновение, а после обратилась к оборотню: - Отведите этих пленных в подвал, Сивый. - Подожди, - резко сказала Белатриса. – Все, кроме… кроме грязнокровки. Доставим Сивому удовольствие. -Нет! - закричал Рон. – Возьмите меня, возьмите меня! Беллатриса ударила его по лицу: звук удара отозвался эхом по всей комнате. - Если она умрёт при допросе, потом я заберу тебя, - сказала она. – Предатели крови – следующие после грязнокровок в моей книге. Отведи их вниз, Сивый, и убедись, что они безопасны, но больше с ними ничего не делай, на всякий случай. Она бросила Сивому обратно его палочку, и достала из одежд короткий серебряный нож. Она схватила Гермиону за волосы и потащила её в середину комнаты, в то время как Сивый повёл остальных пленников через комнату к другой двери, в тёмный проход. - Думаете, она угостит меня девочкой, когда закончит с ней? – напевал Сивый, ведя их по коридору. – Я думаю, что могу откусить один раз или два… Гарри почувствовал, что Рона бьет дрожь. Они спускались по крутой лестнице, всё ещё привязанные спина к спине, по скользким ступеням, рискуя сломать шею в любой момент. Внизу оказалась массивная дверь. Сивый открыл её своей палочкой, толкнул их в сырую заплесневелую комнату, и бросил в полной темноте. Оглушительный грохот от запирающейся двери не успел утихнуть, как раздался душераздирающий крик сверху. - ГЕРМИОНА! – заревел Рон, предпринимая отчаянные попытки освободиться от верёвки, которой они были связаны.- ГЕРМИОНА! -Тихо! – сказал Гарри. – Замолчи, Рон, мы должны придумать как… -ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА! -Нам нужен план, прекрати вопить… Нужно освободиться от верёвок… -Гарри? – раздался шёпот из темноты. – Рон? Это вы? Рон перестал кричать. Что-то прошуршало, двигаясь рядом с ними. -Гарри? Рон? -Луна? -Да, это я! О нет, я так не хотела, чтобы вас поймали! -Луна, ты можешь помочь нам освободиться от верёвок? – спросил Гарри. -О, да, я думаю, да… Мы тут используем старый гвоздь, если нам нужно что-то сломать…Подождите минуту… Опять послышался крик Гермионы, и можно было расслышать слова Беллатрисы, но Рон снова завопил: -ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА! -Мистер Олливандер? – услышал Гарри слова Луны. – Мистер Олливандер, у вас гвоздь? Если бы немного подвинулись… Я думаю, он возле кувшина с водой. Она вернулась через секунду. - Вы должны ещё подождать, - произнесла она. Гарри почувствовал, как она перебирает веревки, чтобы развязать узлы. Наверху раздался крик Беллатрисы. - Я спрашиваю снова! Откуда у вас меч? Откуда? -Мы нашли его… мы нашли его… ПОЖАЛУЙСТА! – закричала Гермиона снова. Рон дернулся сильнее, чем прежде, и ржавый гвоздь впился в запястье Гарри. - Рон, пожалуйста, сиди спокойно! – прошептала Луна. – Я не вижу, что делаю… -Мой карман! – воскликнул Рон. – В моём кармане Делюминатор, там полно света! Несколько секунд спустя раздался щелчок, и люминесцентные шары Делюминатора осветили потолок подвала. Они просто висели там, как крошечные копии солнца. Гарри увидел Луну, её большие глаза на бледном лице и неподвижную фигуру Олливандера, свернувшегося на полу в углу. Вытянув шею, он также, увидел их товарищей-пленников: Дина и гоблина Грипхука (Griphook), который похоже, скоро потеряет сознание. - О, так гораздо проще, Рон, спасибо, - сказала Луна и опять стала копаться в их верёвках. – Привет, Дин! Опять прозвучал голос Беллатрисы. - Ты лжёшь, мерзкая грязнокровка, и я это знаю! Вы были в моём хранилище в Гринготтсе! Говори правду, говори правду! Новый ужасающий крик… - ГЕРМИОНА! - Что ещё вы украли? Что ещё взяли? Скажи мне правду или, я клянусь, я проткну тебя этим клинком! - Там! Гарри почувствовал, что верёвки ослабли, стал растирать запястья, и заметил, что Рон мечется по подвалу в поисках люка. Лицо Дина было обиженным и окровавленным, он сказал Луне «Спасибо» и стоял рядом с Гарри, но Гринхук лежал на полу почти без чувств, его лицо тоже было все в ранах. Рон же пытался трансгрессировать без палочки. -Здесь нет выхода, Рон, - сказала Луна, наблюдая за его бесплодными попытками. – Я пыталась сначала спастись. Мистер Олливандер здесь дольше меня, он перепробовал всё. Гермиона закричала снова: этот звук причинил Гарри физическую боль. Только ощутив отвратительную пульсацию шрама, Гарри сам начал бегать по подвалу в поисках выхода, сердцем зная, что это бесполезно. - Что вы ещё забрали? ОТВЕЧАЙ МНЕ! КРУЦИО! Из-за отражающихся от стен криков Гермионы, Рон задохнулся рыданиями и заколотил кулаками по стенам подвала, а Гарри в отчаянии схватил мешочек Хагрида, висящий на шее, и вытащил снитч Дамблдора – ничего не произошло, он взмахнул сломанными половинками палочки феникса, но они были безнадёжны; из мешка выпал фрагмент зеркала, и упал, искрясь на полу. Гарри увидел свечение ярко-синего глаза Дамблдора, он пристально посмотрел на Гарри. - Помогите нам! – закричал Гарри в безумном отчаянии. – Мы заперты в подвале поместья Малфоев, помогите нам! Глаз моргнул и исчез. Гарри не был даже уверен, что он действительно там когда-то был. Он немного наклонил черепок зеркала, и не увидел ничего, кроме стен и потолка их тюрьмы. Гермиона закричала надрывней, чем раньше, и рядом с ним Рон заревел: - ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА! - Как вы вошли в моё хранилище? – слышали они голос Беллатрисы. – Этот маленький грязный гоблин в подвале помог вам? - Мы встретили его только сегодня вечером, - рыдала Гермиона. – мы никогда не были в вашем хранилище... Это не настоящий меч! Это копия, всего лишь копия! - Копия? – завизжала Беллатриса. – Ах, ну конечно! - Но мы это можем легко узнать! – вмешался голос Люциуса. – Драко, приведи гоблина, он скажет настоящий меч или нет! Гарри помчался в ту часть подвала, где лежал Грипхук. - Грипхук, - прошептал он в ухо гоблина, - ты должен сказать им, что меч – фальшивка, они не должны узнать, что он настоящий, Грипхук, пожалуйста… Гарри расслышал шум шагов в подвале; в следующее мгновение Драко произнёс из-за двери: - Стойте сзади. Выстройтесь в линию у задней стены. Не вздумайте что-то вытворить, или я вас убью! Они отошли к задней стене, Рон щёлкнул Делюминатором , и шары прыгнули в его карман, восстанавливая темноту подвала. Дверь открылась. Малфой вошёл внутрь, протягивая впереди себя палочку. Дверь хлопнула и закрылась, а одновременно с этим раздался щелчок в подвале. Рон включил Делюминатор. Три светящихся шара опять полетели к потолку из его кармана, освещая Добби, домового эльфа, который только что трансгрессировал в середину подвала. - ДОБ…! Гарри схватил Рона за руку, чтобы вовремя остановить его крик, но Рон уже и сам понял, что ошибся и выглядел испуганным. Послышались шаги наверху. Драко привёл Грипхука к Беллатрисе. Огромные, как теннисные мячи, глаза Добби расширились; он дрожал от ног до ушей. Он вернулся в дом своих старых хозяев, и стало ясно, что он был смертельно напуган и ошеломлён. - Гарри Поттер, - пропищал он в тишине подвала, - Добби пришёл спасти вас! -Но как ты…? Ужасный крик утопил слова Гарри: Гермиона снова мучалась. Гарри перешёл к действию: - Ты можешь трансгрессировать из этого подвала? – спросил он у Добби. Добби закивал, и его уши закачались в такт. - И ты можешь взять с собой людей? Добби кивнул снова. - Хорошо. Добби, я хочу, чтобы ты захватил Луну, Дина и мистера Олливандера и перенёс их… перенёс их к… - Биллу и Флер, - подсказал Рон. – Коттедж Шелл в предместьях Тинворса! Эльф третий раз кивнул. - И затем вернись, - попросил Гарри. – Ты можешь это сделать, Добби? - Конечно, Гарри Поттер! – прошептал маленький эльф. Он поспешил к мистеру Олливандеру, который, казалось, был еле в сознании. Он взял одной рукой руку Олливандера, вторую протянул Луне и Дину, но те не пошевелились. - Гарри, мы хотим помочь тебе! – зашептала Луна. - Мы не можем бросить тебя здесь, - добавил Дин. - Идите, вы оба! Мы встретимся у Билла и Флер. Когда Гарри говорил, его шрам разгорелся немыслимой болью. Он посмотрел вниз, но вместо Олливандера, увидел другого человека, который был так же стар и немощен, но зазвенел презрительный смех. - Убей меня, Волдеморт, я приветствую смерть! Но моя смерть не принесёт тебе то, что ты ищешь… Существует так много того, чего ты не понимаешь… Гарри почувствовал ярость Волдеморта, но в этот момент неистово крикнула Гермиона, и Гарри вернул свои мысли в настоящее. - Идите! – умолял Гарри Луну и Дина. – Идите! Мы за вами, только идите! Они схватились за протянутые пальцы эльфа. Раздался громкий щелчок, и Добби, Луна, Дин и мистер Олливандер исчезли. - Что это было? – вскрикнул Люциус Малфой над их головами. – Вы слышали это? Что там за шум в подвале? Гарри и Рон уставились на друг друга. - Драко – нет, позови Хвоста! Пусть он пойдёт и проверит! Шаги пересекли комнату наверху, и наступила тишина. Гарри знал что люди в гостиной слушают, что происходит в подвале. -Нам нужно попытаться обезоружить его, - прошептал Гарри Рону. У них не было выбора: в ту секунду, когда кто-то войдёт в комнату и увидит, что трое заключённых исчезло, будет означать для них конец. - Оставь свет, - добавил Гарри. - Стойте сзади, - прозвучал голос Хвоста. – Стойте подальше от двери. Я захожу. Дверь открылась. Долю секунды Хвост разглядывал, очевидно, пустой подвал, освещённый тремя пылающими шарами под потолком, плывущими в воздушном пространстве. Наконец, Гарри и Рон набросились на него. Рон схватил его руку, держащую палочку, и поднял её вверх, а Гарри закрыл ему рот ладонью, заглушая его крик. Они тихо боролись. Палочка Хвоста испускала искры; его серебряная рука обхватила горло Гарри. - Что там, Хвост? – Громко спросил Люциус Малфой наверху. - Ничего! – ответил Рон, стараясь копировать хриплый голос Хвоста. – Всё хорошо! Гарри уже с трудом дышал. - Ты хочешь убить меня? – задыхался Гарри, пытаясь разжать серебряную руку. – После того, как я спас тебе жизнь? Ты мой должник, Хвост! Серебряные пальцы разжались. Гарри не ожидал этого: он вывернулся, прикрывая рукой рот Хвоста. Он увидел похожего на крысу маленького мужчину, его водянистые глаза смотрели с опасением и удивлением. Он так же был потрясён, как и Гарри, тем, что рука сделала сама по себе в крошечном, милосердном импульсе. - Мы заберём её, - прошептал Рон, вытягивая палочку из руки Хвоста. Удивлённые, беспомощные глаза Петтигрю расширились от ужаса. Его взгляд перескакивал с Гарри на кое-что другое. Пальцы его серебряной руки непреклонно двигались к его собственному горлу. - Нет… Не задумываясь, Гарри попробовал оттянуть руку назад, но не смог. Серебряная рука, которую дал своему самому трусливому слуге, Лорд Волдемрт, направлялась к своему разоружённому и бесполезному владельцу. Петтигрю пожинал результат его колебания, мгновения жалости; он давился перед глазами мальчиков. - Нет! Рон тоже отпустил Хвоста, и вместе, он и Гарри, пытались остановить металлические пальцы, но всё было бесполезно. Петтигрю становился синим от удушья. - Релашио! – крикнул Рон, указывая палочкой на серебряную руку, но ничего не произошло; Петтигрю упал на колени, и одновременно Гермиона пронзительно крикнула наверху. Глаза Хвоста закатились вверх на его фиолетовом лице, он дёрнулся последний раз, и упал. Гарри и Рон переглянулись, оставили тело Хвоста на полу и побежали вверх по лестнице назад в темный проход, ведущий к гостиной. Они осторожно подползли к приоткрытой двери гостиной. Теперь они чётко видели Беллатрису, смотрящую вниз на Грипхука, держащего меч Гриффиндора своими длинными пальцами. Гермиона лежала у ног Беллатрисы. Она была почти без сознания. Ну? – спросила Беллатриса у Грипхука. – Это подлинный меч Гриффиндора? Гарри ждал, затаив дыхание, борясь против боли шрама. - Нет, - ответил Грипхук. – Это подделка. - Ты уверен? – задохнулась Беллатриса. – Ты точно уверен? - Да, - ответил гоблин. Волна облегчения прокатилась по её лицу, вся напряжённость спала. - Хорошо, - и щелчком палочки она глубоко порезала гоблину лицо, он упал с воплем у её ног. Она отпихнула его в сторону. - И теперь, - сказала она с нотами триумфа в голосе, - мы призовём Тёмного Лорда! Она опустила рукав и коснулась указательным пальцем Тёмной Метки. И сразу же Гарри показалось, что его голова раскололась. Его истинное я исчезло: он был Волдемортом, и тощий волшебник смеялся перед ним. Он был разгневан вызовом: он предупреждал их, чтобы они не вызывали его ни для чего иного, кроме как Поттера. Если они ошиблись… - Убей меня! – потребовал старик. – Ты не победишь, ты не сможешь победить! Эта палочка никогда не будет принадлежать тебе… Ярость Волдеморта переполнилась: взрыв зелёного света заполнил тюремную комнату, худое старое тело поднялось над кроватью, а затем, безжизненное, упало обратно. Волдеморт, вернувшись к окну, едва мог управлять своим гневом:… Они перенесли бы его возмездие, если бы не имели никакой причины для того, чтобы призвать его обратно.... - И я думаю,- сказала Беллатриса, - мы можем избавиться от грязнокровки. Сивый, бери ее, если хочешь. - НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! Рон ворвался в гостиную; Беллатриса потрясённо оглянулась. Она вынула палочку, чтобы сразиться с Роном, но вместо этого…. - Экспеллиармус! – взревел он, направляя палочку Хвоста на Беллатриссу Её палочка отлетела в воздух, и её поймал Гарри, вбежавший в комнату после Рона. Люциус, Нарцисса, Малфой и Сивый подбежали к Гарри; Он закричал: - Ступефай! И Люциус Малфой отлетел к камину. Стрелы от заклятий Драко, Нарциссы и Сивого летели в Гарри; Гарри бросился на пол, и прокатился за диван, чтобы скрыться от них. - ОСТАНОВИТЕСЬ ИЛИ ОНА УМРЕТ! Задыхаясь, Гарри выглянул из-за края дивана. Беллатриса поддерживала Гермиону, и приставила короткий серебряный нож к горлу девочки. - Опустите ваши палочки, - прошептала Беллатриса. – Опустите или мы все увидим её грязную кровь! Рон твёрдо стоял, сжимая в руке палочку Хвоста. Гарри выпрямился, всё ещё смотря на Беллатрису. - Я сказала опустить их! – взвизгнула Беллатриса, нажимая лезвием ножа на горло Гермионы: Гарри увидел, как потекли бусинки крови по её шее. - Хорошо! – крикнул он, и опустил палочку Беллатрисы на пол у своих ног, Рон тоже опустил палочку. Оба подняли руки на высоту плеч. - Хорошо! – искоса посмотрела она. – Драко, подними их! Тёмный Лорд приближается, Гарри Поттер! Близится твоя смерть! Гарри знал это; его шрам разрывался от боли из-за этого, он мог чувствовать полёт Волдеморта по небу над тёмным бурлящим морем далеко отсюда. - Теперь, - мягко сказала Беллатриса, когда Драко поспешил к ней с палочками. – Цисси, я думаю, мы должны связать этих маленьких героев снова, в то время как Сивый позаботится о мисс Грейнджер. Я уверена, что Тёмный Лорд не пожалует тебе девочку после того, что ты допустил сегодня вечером. При последних словах послышался специфический звон сверху. Все вовремя посмотрели наверх, чтобы увидеть, как хрустальная люстра со зловещим скрипом и звоном начала падать. Беллатриса стояла прямо под ней; бросив Гермиону, она отскочила в сторону с криком. Люстра упала как раз на Гермиону и гоблина, всё ещё сжимающего меч Гриффиндора в руке. Блестящие черепки хрусталя разлетелись во все стороны. Драко обхватил руками своё окровавленное лицо. Когда Рон побежал к Гермионе, Гарри решил рискнуть: он прыгнул на кресло и вырвал все три палочки из власти Драко, направил все три в Сивого и закричал: - Ступефай! Оборотня подкинуло в воздух от тройного заклятия, он подлетел к потолку и разбился об пол. Нарцисса вытянула Драко из-под осколков, Беллатриса прыгнула к её ногам, размахивая серебряным ножом, но Нарцисса направила свою палочку в дверной проём. - Добби! – закричала она, и даже Беллатриса застыла на месте.- Ты! Ты обрушил люстру…? Крошечный эльф вбежал в комнату, тыча пальцем в его старую хозяйку. - Вы не должны травмировать Гарри Поттера, - пропищал он. - Убей его, Цисси! – завопила Беллатриса, но раздался новый треск и палочка Нарциссы полетела в воздух и приземлилась в другой стороне комнаты. - ты грязная маленькая обезьяна! – закричала Беллатриса. - Как ты смеешь прикасаться к палочке ведьмы? Как ты смеешь бросать вызов своим хозяевам? - У Добби нет хозяина! – завизжал эльф. – Добби – свободный эльф, и Добби пришёл, чтобы спасти Гарри Поттера и его друзей! Шрам Гарри ослеплял его болью. Он смутно понимал, что секунды отделяли его от прибытия Волдеморта. - Рон, лови – и БЕГИ! – завопил он, бросая одну из палочек другу; потом он нагнулся, чтобы вытащить Грипхука из-под люстры. Поднимая стонущего эльфа, всё ещё цепляющегося за меч, Гарри схватил за руку Добби и приготовился трансгрессировать. Когда он исчезал в темноте, последнее, что он увидел это бледных, застывших Нарциссу и Драко, красные полосы, которые, вероятнее всего, были волосами Рона и летящий нож Беллатрисы как раз в том месте, где произошло их исчезновение… Билл и Флер… Коттедж Шелл… Билл и Флер… Он исчез в неизвестности; Всё, что он мог, - это повторять название места назначения, и надеяться, что это поможет ему туда добраться. Боль на лбу убивала его, а вес гоблина тянул вниз; он чувствовал лезвие меча Гриффиндора, упирающееся в его спину; рука Добби дрожала в его руке; он задавался вопросом в правильном ли направлении их переносит эльф, и сжал свои пальцы, чтобы показать, что всё прекрасно… Затем они приземлились на твёрдую землю, и почувствовали запах солёного воздуха. Гарри упал на колени, бросил руку Добби и поймал Грипхука, чтобы мягко опустить его на землю. - Вы в порядке? – спросил он, но Грипхук просто хныкал. Гарри искоса посмотрел сквозь темноту. Казалось, что дорога до дома очень короткая, и он даже заметил движение невдалеке. - Добби, это Коттедж Шелл? – шёпотом спросил Гарри, прижимая две палочки, которые он отнял у Малфоев, опять готовясь к борьбе, если это понадобиться. – Мы ведь именно в этом месте? Добби? Он осмотрелся вокруг. Маленький эльф стоял у его ног. - ДОББИ! Эльф немного дрожал и пошатывался, звёзды отражались в его крупных, светлых глазах. Гарри посмотрел вниз на серебряную рукоятку ножа, торчащую из судорожно трепещущейся груди эльфа. - Добби… нет… ПОМОГИТЕ! – прокричал Гарри, повернувшись к дому, к людям, передвигающимся возле него.- ПОМОГИТЕ! Он не знал и его не волновало, были ли они волшебниками или магглами, друзьями или врагами; всё, что его беспокоило, - это тёмное пятно, растекающееся по груди Добби, и что эльф протянул к Гарри руки, со взглядом мольбы о помощи. Гарри поймал его и положил боком на прохладную траву. - Добби, нет, не умирай, не умирай… Взгляд эльфа нашёл его, его губы дрожали, но он пытался что-то сказать. - Гарри… Поттер… После этого, вздрогнув, эльф затих. Его глаза, как большие гладкие шары, мерцали в свете звёзд, видеть которые они уже не могли.

Глава 24. Изготовитель палочек.
Гарри будто на мгновение погрузился в старый ночной кошмар: ему казалось, что он стоит на коленях перед телом Дамблдора, хотя на самом деле перед ним было хрупкое тельце, съежившееся в траве, пронзенное серебряным кинжалом Беллатрисы. Гарри все еще повторял: «Добби… Добби…», хотя он знал, что эльф находился там, откуда нет возврата. Примерно через минуту он увидел Билла, Флёр, Луну и Дина, собравшихся за его спиной, и понял, что они на месте. - Гермиона, - испугался Гарри, – Где она? - Рон увел ее в дом, - ответил Билл – с ней всё будет в порядке. Гарри опять посмотрел на Добби, вытащил острое лезвие из его тела, затем, сняв с себя куртку, накрыл ею эльфа. Гарри слушал шум волн, бившихся о скалы неподалеку, в то время как остальные внизу обсуждали проблемы и принимали решения, который сейчас Гарри не волновали. Дин занес раненого Грипхука в дом, Флер была с ними. Теперь Билл знал, что говорит. ?Как только он сделал это?, Гарри посмотрел на худенькое тельце и его шрам начал покалывать и гореть. В мыслях он видел, но в отдалении, будто смотрел через телескоп с обратной стороны, как Волдеморт мучает оставшихся в Особняке Малфоев. Боль, причиненная смертью Добби, притупило восприятие Гарри, и ужасающий гнев Темного Лорда казался ему лишь отголоском шторма, доносившимся с другой стороны огромного спокойного океана. - Я хочу сделать это как следует – были первые осознанные слова Гарри. – Без помощи магии. У вас есть лопата? Билл показал ему место в конце сада, между кустами, и почти сразу Гарри принялся рыть могилу. Он копал почти с неистовством, наслаждаясь физическим трудом, упиваясь его немагичностью, и каждая капля пота, и каждая мозоль были словно данью эльфу, который спас их жизни. Его шрам горел, но он управлял болью, он чувствовал ее, хотя и был от нее отделен. Он наконец-то научился тому, чему Дамблдор хотел, чтобы он научился у Снейпа: контролировать свое сознание, закрывать его от Волдеморта. Так же как Волдеморт не мог овладеть сознанием Гарри, пока тот был поглощен горем по Сириусу, так и теперь его мысли не могли проникать в Гарри, пока он грустил по Добби. Боль утраты будто отгоняла Волдеморта, хотя, Дамблдор, конечно, назвал бы это любовью. Несмотря на боль в шраме, Гарри продолжал копать, все глубже и глубже врезаясь в твердую, холодную землю, перерабатывая свою боль в пот. В темноте, окруженный только звуком своего собственного дыхания и шумом волн, Гарри вспоминал то, что случилось у Малфоев, он вспоминал то, что слышал, и понимание расцветало в темноте… Четкий ритм его рук отмерял время в унисон с его мыслями. Дары... Хоркруксы... Дары... Хоркруксы... всё это сжигало его с такой сверхъестественной, безумной тоской. Потеря и страх заставили его понять. Он чувствовал, будто очнулся от глубокого сна. Гарри копал и копал. Он знал, где был Волдеморт сегодня, кого и за что он убил в самой верхней темнице Нурменгарда… Он думал о Червехвосте, умершем из-за мимолетного проявления милосердия. Дамблдор предвидел это… Что еще было ему известно? Гарри потерял счет времени. Когда Рон и Дин подошли, он заметил только, что сильно потемело. - Как Гермиона? - Лучше, - ответил Рон, - Флер присматривает за ней. Гарри уже подготовил ответ на вопрос, почему он не захотел сделать могилу одним мановением палочки, но он ему не пригодился. Они запрыгнули в яму со своими лопатами и так вместе они молча копали, пока яма не достигла подходящих размеров. Гарри получше обернул эльфа своей курткой. Рон сел на край могилы, снял носки с ботинками, и надел их на эльфа. Дин достал шерстяную шапочку, которую Гарри аккуратно надел на голову Добби, спрятав под нее острые уши эльфа. - Нужно закрыть ему глаза. Гарри не слышал, как в темноте подошли остальные. Билл был всё еще в дорожной мантии, Флер – в большом белом фартуке, из кармана которого виднелся пузырек, и Гарри понял, что это был СкелеРост. Одетая в чью-то мантию Гермиона была очень бледна и с трудом стояла на ногах. Рон приобнял ее, когда она подошла к нему. Луна в плаще Флёр присела на корточки и, аккуратно касаясь кончиками пальцев век эльфа, опустила их. - Хорошо, - сказала она мягко, - Теперь он будто спит. Гарри положил эльфа в могилу, расположив его руки и ноги так, будто тот отдыхал, затем вылез и в последний раз посмотрел на маленькое тело. Он боролся с собой, чтобы не заплакать, вспоминая похороны Дамблдора, ряды золотых стульев, Министра Магии в первом ряду, перечисление заслуг Дамблдора и величие белой мраморной могилы. Он чувствовал, что Добби заслуживает таких же роскошных похорон, но эльф лежал здесь между кустами, в неумело вырытой могиле. - Я думаю, мы должны что-то сказать, - произнесла Луна, – Я начну, хорошо? Все смотрели на нее, пока она говорила, обращаясь к мертвому эльфу на дне могилы: - Спасибо тебе, Добби, за то, что спас меня из заточения. Несправедливо, что ты умер, будучи таким хорошим и смелым. Я всегда буду помнить, что ты сделал для нас. Надеюсь, ты сейчас счастлив. Она повернулась и выжидающе посмотрела на Рона, который откашлялся и произнес севшим голосом: - Да, спасибо, Добби. - Спасибо – пробормотал Дин. Гарри сглотнул. - Прощай, Добби, - произнес он – это было все, на что он был способен, но Луна и так все сказала за него. Билл поднял палочку и куча земли рядом с могилой поднялась в воздух и мягко упала в нее, образовав маленький, красноватый холмик. - Вы не против, если я задержусь здесь ненадолго? – спросил Гарри остальных. Он не разобрал их слов. Кто-то легонько похлопал его по спине, и они медленно пошли в дом, оставив Гарри наедине с эльфом. Он огляделся – ограда клумбы была выложена гладкими белыми камнями, отшлифованными морем. Он поднял один из самых крупных и положил его, туда, где находилась голова Добби. Он полез в карман за палочкой, там их было две. Он никак не мог вспомнить, кому они принадлежат. Кажется, он вырвал их из чьих-то рук. Он выбрал ту, что была короче, которая лучше легла в его руку, и указал ею на камень. Медленно, подчиняясь его шепоту, глубокие надрезы появлялись на камне. Он знал, что Гермиона сделала бы это быстрее и аккуратнее, но он хотел написать это сам так же, как он хотел вырыть могилу. Когда Гарри поднялся на ноги, надпись на камне гласила – «Здесь покоится Добби, свободный эльф». Гарри разглядывал свою работу еще несколько секунд, затем ушел, его шрам всё еще немного покалывало, в его голове роились мысли, пришедшие ему в голову пока он рыл могилу, идеи, которые оформились в темноте, идеи столь же ошеломляющие, сколь и ужасающие. Все сидели в светлой, уютной гостиной с небольшим камином и слушали Билла, когда он вошел в дом. Гарри не хотел пачкать ковер и поэтому стоял в дверях и слушал. - Слава богу, что Джинни на каникулах, если бы она была в Хогвартсе сейчас, они бы схватили ее до того, как мы успели бы ее забрать. Теперь мы знаем, что она в безопасности. Он посмотрел вокруг и увидел Гарри. - Я забрал всех из Норы. Пожиратели смерти знают, что Рон с тобой, и теперь они хотят уничтожить всю семью – не извиняйся – добавил Билл, увидев выражение лица Гарри, - Это всегда было лишь делом времени – всё последнее время отец говорил об этом. Мы самая большая семья предателей-крови здесь. - Как они защищены? – спросил Гарри. - Заклинание Верности. Отец – хранитель тайны. На этот дом тоже действует это заклинание. Здесь хранитель тайны – я. Никто из нас не может ходить на работу, но вряд ли это самое важное сейчас. Как только Оливандеру и Грипхуку станет лучше, мы перевезем их к Муриэль, как и остальных. Здесь не очень много комнат, а у нее предостаточно. Ноги Грифука восстанавливаются. Флер дала ему СкелеРост, мы сможем перевезти их через час или… - Нет, - сказал Гарри, и Билл удивился, - Они оба нужны мне здесь. Мне нужно поговорить с ними. Это важно. Его голос звучал властно, убежденно, целенаправленно, всё это пришло к нему, после того, как он вырыл могилу для Добби. Все лица были повернуты к нему и выглядели озадачено. - Я вымою руки, - сказал Гарри Биллу, глядя на свои ладони – все в грязи и крови Добби, - Затем мне сразу нужно будет увидеть их. Он вошел в маленькую кухню и склонился над раковиной под окном с видом на море. Рассвет появлялся из-за горизонта, окрашивая его в розовато-золотистый цвет, пока Гарри мыл руки, следуя за вереницей мыслей, которые пришли ему в голову в темном саду… Добби никогда не сможет сказать им, кто же послал его в подвал, но Гарри знал, что он видел. Пронизывающий голубой глаз смотрел из осколка зеркала, а затем пришла помощь. В Хогвартсе всегда предоставят помощь тому, кто в ней нуждается. Гарри вытер руки, не обращая внимания на красоту, простирающуюся за окном и на голоса остальных, доносящиеся из гостиной. Он смотрел на океан и чувствовал себя ближе к разгадке, ближе, чем когда бы то ни было. Его шрам до сих пор покалывало, и он знал, что Волдеморт тоже приближался. Гарри понимал и в то же время не мог понять. Его чутье подсказывало ему одно, а разум – абсолютно противоположное. Дамблдор в голове Гарри улыбался, наблюдая за ним поверх пальцев, сложенных будто в молитве. Вы дали Рону Делюминатор… Вы поняли его… Вы дали ему возможность вернуться… И вы поняли Червехвоста… Вы знали, что было какое-то сожаление, где-то здесь… Вы дали Рону Делюминатор... Вы поняли его... Вы дали ему путь к спасению… И вы поняли Червехвоста... Вы знали, насколько это печально... И если вы знали о них… Что вы знали обо мне, Дамблдор? Я должен знать, а не догадываться? Знали ли вы, как тяжело мне будет? Вот почему вы сделали это таким сложным? У меня будет время разобраться с этим? Гарри стоял неподвижно, остекленевшими глазами глядя туда, где золотой луч ослепительного солнца поднимался из-за горизонта. Затем он посмотрел на свои ладони и на мгновение удивился, что сжимает в них полотенце. Он положил его на место и вернулся в холл, его шрам начал пульсировать, и затем в его голове столь же мимолетно, как отражение стрекозы на поверхности воды, вспыхнули очертания хорошо знакомого ему здания. Билл и Флер стояли у подножия ступеней. - Мне нужно поговорить с Грипхуком и Оливандером, - сказал Гарри. - Нет, - ответила Флер, - тебе придется подождать, ‘Арри. Они оба очень устали. - Мне жаль, - сказал Гарри спокойно – но я не могу ждать. Мне нужно поговорить с ними сейчас. Лично и с каждым отдельно. Это срочно. - Гарри, что, черт возьми, происходит? – спросил Билл. – Ты появляешься здесь с мертвым домовым эльфом, и едва вменяемым гоблином, Гермиона выглядит так, будто ее пытали, а Рон просто-напросто отказывается рассказывать нам что-либо… - Мы не можем рассказать, что мы делаем, - сказал Гарри решительно. – Ты в Ордене, Билл, и знаешь, что Дамблдор оставил нам задание. Мы не можем никому об этом рассказывать. Флер раздраженно фыркнула, но Билл не посмотрел на нее, он смотрел на Гарри. Его лицо в шрамах ничего не выражало. В конце концов, он произнес: - Хорошо, с кем ты хочешь поговорить сначала? Гарри сомневался. Он знал, что зависит от этого решения. Времени осталось мало, и нужно было решить: Хоркруксы или Реликвии? - Грипхук, - сказал Гарри, - Сначала я побеседую с ним. Его сердце стучало так, будто он только что бежал на короткую дистанцию и преодолел серьезное препятствие. - Сюда, наверх, - сказал Билл, указывая дорогу. Гарри поднялся на несколько ступенек, пред тем как обернуться. - Вы оба тоже мне нужны! – позвал он Рона и Гермиону, которые выглядывали из-за дверей гостиной. Они вышли на свет, выглядя странно спокойными. - Как ты? – Гарри спросил Гермиону, - Ты была восхитительна – выдумать такую историю, когда она причиняла тебе боль… Гермиона слабо улыбнулась, когда Рон слегка пожал ее руку. - Что мы собираемся делать, Гарри? – спросил он. - Увидите. Пойдем. Гарри, Рон и Гермиона последовали за Биллом наверх, на маленькую площадку с тремя дверьми. - Сюда, сказал Билл, открывая дверь в их с Флёр спальню, окна которой тоже выходили на море, переливающееся золотом в лучах рассвета. Гарри подошел к окну, повернулся спиной к прекрасному виду и ждал, сложив руки, чувствуя, как покалывает шрам. Гермиона взяла кресло рядом с туалетным столиком. Рон сел на его ручку. Появился Билл с маленьким гоблином на руках, и усадил его на кровать. Грипхук пробормотал «Спасибо» и Билл ушел, закрыв за собой дверь. - Простите, что вытащил вас из постели, - сказал Гарри, - Как ваши ноги? - Болят, - ответил гоблин, - но уже лучше. Он всё еще сжимал в руках Меч Гриффиндора и выглядел довольно странно – отчасти свирепо, отчасти хитро. Гарри обратил внимание на желтоватую кожу гоблина, его длинные пальцы, черные глаза. Флер сняла с него ботинки: его длинные ступни были грязными. Он был крупнее домашнего эльфа, но не намного. Его куполообразная голова была гораздо больше человеческой. - Вы, должно быть, не помните… - начал Гарри - Что я был тем, кто показал вам ваш сейф, когда вы впервые были в Гринготтсе? – сказал Грипхук. – Я помню, Гарри Поттер. Даже среди гоблинов ты очень известен. Гарри и гоблин оценивающе посмотрели друг на друга. Шрам все еще покалывал. Гарри хотел как можно скорее закончить этот разговор, но в то же время он боялся допустить ошибку. Пока он пытался найти наилучший подход, гоблин заговорил. - Ты похоронил эльфа, - сказал он неожиданно враждебно, - Я наблюдал за тобой из окна соседней спальни. - Да, - ответил Гарри. Грифук посмотрел на него из уголков своих косых глаз. - Ты необыкновенный волшебник, Гарри Поттер. - В каком смысле? – спросил Гарри, рассеянно потирая шрам. - Ты вырыл могилу. - И?.. Грипхук не ответил. Гарри подумал, что гоблин презирает его за то, что он повел себя как Маггл, но ему было неважно, одобрит Грипхук то, что он сделал, или нет. Он подготовился к атаке. - Грипхук, мне нужно спросить… - Еще ты спас гоблина. - Что?.. - Ты принес меня сюда. Спас меня. - Ну, мне кажется, ты не против? – сказал Гарри нетерпеливо. - Нет, Гарри Поттер, - сказал Грипхук, и намотал тонкую черную бородку на палец, - Но ты очень странный волшебник. - Отлично, - сказал Гарри, - мне нужна помощь, и ты, Грипхук, можешь оказать мне ее. Гоблин не выказал ни тени готовности, и продолжил смотреть на Гарри так, будто никогда не видел никого подобного. - Мне нужно пробраться в подземелья Гринготтс. Гарри не хотел говорить об этом так, слова сами выскочили из него, подталкиваемые болью. Его шрам вспыхнул и он опять увидел очертания Хогвартса. Он крепко закрыл свое сознание. Сначала нужно было разобраться с Грипхуком. Рон и Гермиона смотрели на Гарри так, будто тот сошел с ума. - Гарри, - сказала Гермиона, но ее прервал Грипхук. - Пробраться в подземелья Гринготтс? – повторил гоблин, морщась, приподнимаясь на кровати, - Это невозможно. - Нет, возможно, - возразил Рон, - Ведь однажды это уже произошло. - Да, - сказал Гарри, - в тот же день, когда я встретил вас, Грипхук. Мой день рождения, семь лет назад. - Тот сейф, о котором идет речь, был тогда пуст, - отрезал гоблин. Несмотря на то, что Грипхук покинул Гринготтс, его оскорбляла сама мысль о том, что можно пробить брешь в защите банка. – Его почти не защищали. - Тот сейф, который нужен нам, не пуст, и, я думаю, что защита будет достаточно сильной, - сказал Гарри, - Он принадлежит Лестранжам. Он увидел, что Рон и Гермиона удивленно переглянулись, но будет еще достаточно времени, чтобы все им объяснить, после того, как Грипхук ответит. У тебя нет шансов, - спокойно заметил Грипхук, - Ни единого. Если ты ищешь в наших подземельях, сокровище, которое тебе не принадлежит… – Вор, тебя предупредили, берегись, – да, я знаю, я помню – сказал Гарри. – Но я не пытаюсь завладеть каким-либо сокровищем, я не хочу заполучить что-либо лично для себя. Ты можешь в это поверить? Гоблин косо посмотрел на Гарри, и шрам в виде молнии на его лбу запульсировал, но он не обратил на это внимание, отказываясь принимать эту боль и ее зов. - Если вообще есть волшебник, который не преследует личной цели, то это ты, Гарри Поттер. Гоблины и эльфы не привыкли к такому обращению и уважению, какие ты проявил сегодня. Не со стороны wand-carriers. - Wand-carriers, - повторил Гарри. Ему показалась странной эта фраза, и его шрам болел, Волдеморт направил его мысли к северу, и Гарри не терпелось поговорить с Оливандером в соседней комнате. - Право иметь волшебную палочку – сказал тихо гоблин, - было предметом разногласий между волшебниками и гоблинами. - Но гоблины могут колдовать без палочек, - сказал Рон. - Это неважно! Волшебники отказываются делить секреты искусства владения волшебной палочкой с другими магическими созданиями, они лишают нас возможности развивать нашу магическую силу. - Ну, гоблины тоже ни с кем не делят секреты своей магии, - сказал Рон. – Вы не рассказываете нам, как делать мечи и оружие, которые вы умеете делать. Гоблины умеют делать с металлом такое, что ни одному волшебнику… - Это неважно, - сказал Гарри, заметив прилив цвета к лицу Грипхука. – Речь идет не о противостоянии волшебников и гоблинов или каких-либо других магических существ… Грипхук неприятно хмыкнул. - Речь идет как раз об этом! Если Темный Лорд станет могущественнее, чем когда-либо, то ваша раса окончательно укрепится над моей. Гринготтс подчинится закону волшебников, домашние эльфы будут убиты, и из носителей палочек возразит? - Мы! – сказала Гермиона. Она села прямо, ее глаза горели. – Мы возразим! - И меня будут преследовать так же, как и любого гоблина или эльфа, Грипхук! Я – грязнокровка. - Не называй себя так, - пробормотал Рон. - Почему нет? – сказала Гермиона. – Грязнокровка, и я горжусь этим. Согласно новому порядку у меня не больше прав, чем у вас, Грипхук. Именно меня они избрали для пыток, там, у Малфоев. Пока Гермиона говорила это, она отвернула воротник и показала тонкий порез, алеющий на ее горле, оставленный Беллатрикс. - Вы знали, что именно Гарри сделал Добби свободным? – спросила она. – Вы знали, что мы хотели, чтобы эльфов освободили на долгие годы? - Рон поежился на ручке кресла. - Вы не можете желать проигрыша Сами-Знаете-Кого больше, чем мы. Гоблин смотрел на Гермиону с тем же любопытством, что и на Гарри. - Что вам нужно в хранилище Лестранж? – спросил он резко. – Меч, который находится там – подделка. Вот настоящий – он пристально посмотрел на каждого их них. – Я думаю, вы уже знали об этом. Вы попросили меня солгать. - Но поддельный меч это не единственное, что есть в этом хранилище, правда? – спросил Гарри. - Его сердце билось так сильно, как никогда. Он удвоил усилия, чтобы не обращать внимания на то, как пульсировал его шрам. Гоблин снова накрутил бородку на палец. - Это против нашего кодекса – рассказывать о тайнах Гринготтс. Мы охраняем удивительные, фантастические сокровища. Мы выполняем долг перед теми сокровищами, некоторые из которых мы создали своими руками. - Гоблин поднял меч, и его темные глаза поочередно смотрели на Гарри, Рона, и Гермиону. - Вы так молоды, и так много сражаетесь – произнес он. - Вы поможете нам? – спросил Гарри. – Без вашей помощи у нас нет ни единого шанса пробраться туда. - Да… я подумаю об этом – ответил Грипхук раздарженно. - Но.., - начал было Рон со злостью, и Гермиона толкнула его локтем. Гоблин наклонил свою большую голову в знак признательности и согнул свои короткие ножки. Я думаю, - сказал он, нарочито ложась на кровать Билла и Флер, - что действие СкелеРоста уже закончено. И я наконец смогу уснуть. Простите меня… - Да, конечно, - сказал Гарри, но перед тем как выйти из комнаты, он наклонился и взял меч. Грипхук не возразил, но Гарри показалось, что он увидел возмущение в глазах гоблина, когда закрывал дверь. - Мелкий мерзавец, - прошептал Рон. – Ему нравится, что мы зависим от него. - Гарри, - прошептала Гермиона, отталкивая их обоих от двери, на середину темной площадки, - Ты говоришь о том, о чем я думаю? Ты считаешь, что Хоркрукс в хранилище Лестранж? - Да, - ответил Гарри. – Беллатрикс ужаснулась, когда решила, что мы были там. Почему? Что мы могли там увидеть и забрать оттуда? Какой-то предмет, пропажа которого сильно разозлила бы Сами-Знаете-Кого. Но я думал, что мы ищем места, где Сами-Знаете-Кто побывал, и где он совершил что-либо важное… - сказал Рон непонимающе, - Разве он был в хранилище Лестранж? - Я не знаю, был ли он когда-нибудь в Гринготтс, - сказал Гарри. – В молодости у него не было золота, ему никто ничего не оставил. Возможно он видел банк снаружи, когда был в Косом переулке. Шрам Гарри пульсировал, но он не обращал на это внимания. Он хотел, чтобы Рон и Гермиона поняли насчет Гринготтс, до того, как они поговорят с Оливандером. - Я думаю, что он завидовал всякому, у кого был ключ к хранилищам Гринготтс. Думаю, что это казалось ему символом причастности к миру волшебников. И не забывайте, он доверял Беллатрикс и ее мужу. Они были самыми преданными его слугами до его падения и первыми стали разыскивать его, когда он пропал. Он говорил это в ночь своего возвращения, я слышал. Гарри потер шрам. - Все-таки я не думаю, что он рассказал Беллатрикс, что это был Хоркрукс. Он не сказал Люциусу Малфою правду о дневнике. Он мог сказать ей, что это вещь большой ценности, и попросить положить ее в хранилище. Самое безопасное место для того, что ты хочешь спрятать, как сказал мне Хагрид… кроме Хогвардса. Когда Гарри закончил, Рон покачал головой: - Ты действительно понимаешь его. - Отчасти, - сказал Гарри, - Хотел бы я настолько же понимать Дамблдора. Но посмотрим. А теперь Оливандер. Рон и Гермиона были в замешательстве и очень впечатлены, пока шли за ним и постучали в дверь напротив спальни Билла и Флер. Из-за двери раздалось слабое «Войдите!» Wandmaker лежал на кровати одного из близнецов, той, что была ближе к окну. Он был в темнице больше года и хотя бы раз его пытали, Гарри знал это наверняка. Оливандер выглядел истощенным, кости на лице резко выступали под желтоватой кожей. Его большие серебристо-серые глаза глубоко запали в глазницах. Руки, лежащие поверх одеяла могли принадлежать скелету. Гарри сел на свободную кровать, рядом с Роном и Гермионой. Из этой комнаты не было видно рассвет. Окна выходили на сад на краю обрыва и свежевырытую могилу. - Мистер Оливандер, простите, что пришлось вас потревожить, - сказал Гарри. - Мой дорогой мальчик, - голос Оливандера был слаб. – Ты спас нас. Я думал, мы умрем там. Я никогда не смогу отблагодарить тебя, никогда не смогу отблагодарить за всё. - Мы с радостью сделали это. Шрам Гарри сильно пульсировал. Он знал, что вряд ли осталось время остановить Волдеморта на пути к его цели. Он почувствовал укол паники, но все-таки он уже принял решение, когда решил поговорить сначала с Грипхуком. Стараясь выглядеть спокойным, он достал из мешочка на своей груди две половинки сломанной волшебной палочки. - Мистер Оливандер, мне нужна помощь. - Все, что угодно, всё, что угодно, - ответил тот слабым голосом. - Вы можете починить это? Это возможно? Оливандер протянул трясущуюся руку и взял в свою ладонь две едва скрепленных половинки палочки. - Остролист и перо феникса – произнес Оливандер дрожащим голосом, - Одиннадцать дюймов. Хорошо сделанная и гибкая. - Да, - сказал Гарри, - Могли бы вы?.. - Нет, - прошептал Оливандер, - Мне жаль, очень жаль, но палочку, которая повреждена до такой степени, невозможно починить ни одним из известных мне способов. Гарри был готов это услышать, но всё равно эти слова стали для него ударом. Он забрал половинки палочки и убрал обратно в мешочек у себя на шее. Оливандер смотрел в ту точку, где только что была сломанная палочка, и его взгляд не двинулся с места, пока Гарри не достал из кармана две палочки, которые он принес от Малфоев. - Вы можете сказать, чьи они? – спросил он. - Изготовитель палочек взял первую и пристально посмотрел на нее, поднеся к самым глазам, переворачивая ее в своих пальцах. - Ореховое дерево и сердце дракона – сказал он. – Двенадцать и три четверти дюйма. Жесткая. Эта палочка принадлежит Белластрикс Лестранж. - А эта? Оливандер произвел те же действия. - Боярышник и шерсть единорога. Ровно десять дюймов. Достаточно гибкая. Эта палочка принадлежала Драко Малфою. - Принадлежала? – повторил Гарри, - Разве она до сих пор не принадлежит ему? - Думаю, нет, если вы забрали ее… - Да, я забрал. - …она может быть вашей. Конечно, обстоятельства, при которых вы ее забрали, имеют значение. Многое также зависит и от палочки самой по себе. Но в общем, если вы выиграли ее, то она может поменять хозяина. В комнате наступила тишина, и только отдаленный шум волн доносился из окна. - Вы говорите о палочках так, будто у них есть чувства, - сказал Гарри, - Так, будто они сами могут что-то решать. - Палочка выбирает волшебника, - сказал Оливандер. - Но ведь можно пользоваться палочкой, которая тебя не выбирала?.. – спросил Гарри. - Да, конечно, если ты волшебник, то ты можешь колдовать практически любой палочкой. И тем не менее, наилучшие результаты достигаются, если между волшебником и палочкой есть связь. Это очень сложная связь, она включает в себя тот опыт, который палочка перенимает у волшебника и тот опыт, который волшебник перенимает у палочки. Прибой бился о берег. Это был печальный звук. - Я отнял эту палочку у Драко Малфоя силой, - сказал Гарри, - могу я спокойно ею пользоваться? - Я думаю, да. Непростому закону подчиняются волшебные палочки, но я думаю, что отнятая палочка будет служить своему новому хозяину. - Значит, я могу использовать эту? – спросил Рон, доставая из кармана палочку Червехвоста и протягивая ее Оливандеру. - Каштановое дерево и сердце дракона. Девять с четвертью дюймов, хрупкая. Я сделал ее вскоре после того, как меня похитили, для Питера Петтигрю. Да, думаю, если ты выиграл ее, то она будет служить тебе лучше, чем любая другая. - И это правило распространяется на все палочки? – спросил Гарри. - Думаю, да, - ответил Оливандер, разглядывая Гарри своими выпуклыми глазами, - Вы задаете глубокие вопросы, мистер Поттер. Наука о волшебных палочках очень сложная и запутанная сфера магии. - То есть не обязательно убивать предыдущего владельца, чтобы использовать палочку? – спросил Гарри. Оливандер сглотнул. - Обязательно? Нет, не думаю, что обязательно нужно убивать. - Но есть легенды, - сердце Гарри забилось еще сильнее, боль в шраме усилилась. Он был уверен, что Волдеморт уже решил претворить свой план в жизнь. – Легенды о волшебной палочке – или палочках – которые передавались из рук в руки с помощью убийства. Оливандер побледнел. Его лицо выглядело серым на фоне белоснежной подушки, его глаза были огромных размеров, выпученные от страха. - Только одна палочка, я думаю – прошептал он. - И она нужна Сами-Знаете-Кому, не так ли? – спросил Гарри. - Я… откуда?.. – каркнул Оливандер, глядя на Рона и Гермиону в поисках поддержки. – Откуда вы узнали об этом?.. - Он хотел знать, как преодолеть связь между нашими палочками – ответил Гарри. Оливандер выглядел испуганным. - Он пытал меня, вы должны понять! Он использовал заклинание Круцио, я…, у меня не было иного выбора… мне пришлось сказать ему, всё, что я знал, о чем я догадывался. - Я понимаю, - сказал Гарри. – Вы сказали ему об одинаковых сердцевинах? Вы сказали ему, что нужно взять чужую палочку? Оливандер выглядел шокированным, убитым наповал тем, что Гарри знал. Он медленно кивнул. - Но это не сработало – продолжил Гарри, - моя палочка все равно победила чужую палочку. Вы знаете, почему? Оливандер покачал головой так же медленно, как только что кивнул. - Я… я никогда не слышал ни о чем подобном. Ваша палочка совершила что-то экстраординарное тогда вечером. Связь одинаковых сердцевин очень редка, я не знаю, почему ваша палочка победила чужую. - Мы говорили о другой палочке. Той, которая меняет хозяина после убийства. Когда Сами-Знаете-Кто понял, что с моей палочкой что-то не так, он вернулся к вам и спросил о другой палочке? - Откуда вы знаете? Гарри не ответил. - Да, он спросил, - прошептал Оливандер, - он хотел знать всё, что я могу рассказать ему о Смертельной Палочке, Палочке судьбы или Старшей Палочке. Гарри посмотрел на Гермиону, она выглядела ошеломленной. - Темному Лорду, - сказал Оливандер испуганно и тихо, - всегда нравилась та палочка, которую я сделал для него (Тис и перо феникса, тринадцать с половиной дюймов), до тех пор, пока он не узнал об одинаковых сердцевинах. Теперь он ищет другую, более могущественную палочку, потому что это единственный способ победить вас. - Но он скоро узнает, если еще не узнал, что моя сломана и ее невозможно починить - сказал Гарри тихо. - Нет! – сказала Гермиона испуганно, - Он не может знать этого? Откуда?.. - Приори Инкантатем, - сказал Гарри, - Мы оставили у Малофев твою палочку и палочку из терна , Гермиона. Если они исследуют их, заставят их повторить последние заклинания, они увидят, что твоя палочка сломала мою, они увидят, что ты пыталась починить ее, и что тебе это не удалось, и они поймут, что после этого я использовал черношипник. Гермиона снова побледнела. Рон посмотрел на Гарри осуждающе и сказал: - Давайте сейчас не будем об этом беспокоиться… Но мистер Оливандер прервал его: - Темный Лорд разыскивает Старшую Палочку не только для того, чтобы уничтожить вас, мистер Поттер. Он хочет завладеть ею, потому что считает, что она сделает его непобедимым. - А она сделает? - Обладателю Старшей Палочки всегда стоит опасаться нападения – сказал Оливандер, - Но если Темный Лорд заполучит Палочку Смерти, то это… это внушает большие опасения. Гарри вспомнил о том, как он был неуверен при первом встрече, в выборе его палочки. Даже сейчас, после пыток и заточения, мысль о том, что Темный Лорд завладеет этой палочкой, одновременно очаровывала и пугала Оливандера. - Мистер Оливандер, вы действительно считаете, что эта палочка существует? – спросила Гермиона. - О, да – ответил Оливандер, - вполне возможно проследить путь этой палочки сквозь историю. Есть, конечно, промежутки, в течение которых о ней ничего не известно. У нее есть свои признаки , по которым ее сразу может узнать любой, кто изучал Науку о волшебных Палочках . Есть много письменных данных, которые я и другие изготовители палочек изучили. Они достаточно подлинны. - То есть, вы не думаете, что это сказка или миф? – с надеждой спросила Гермиона. - Нет – ответил Оливандер, - Нужно ли заполучить ее с помощью убийства – я не знаю. Но ее история кровава, как и любая история ценной вещи, которая окружена страстями волшебников. Она чрезвычайно могущественна, опасна, попав не в те руки, и является объектом восхищения для тех, кто изучает силу палочек. - Мистер Оливандер, - сказал Гарри, - вы сказали Сами-Знаете-Кому, что Старшая палочка была у Грегоровича? Оливандер стал, если это вообще было возможно, еще более бледным. Он был похож на призрака, когда сглотнув, произнес: - Но откуда, откуда вы?.. - Неважно, как я узнал об этом, - сказал Гарри закрывая глаза от боли, которая пронзила шрам: на секунду он увидел главную улицу Хогсмида, всё еще темную, потому что она находилась гораздо севернее. – Вы сказали Сами-Знаете-Кому, что палочка была у Грегоровича? - Это слухи, - прошептал Оливандер, - Слухи, которые распространялись годами, задолго до того, как вы родился. Я думаю, что Грегорович сам пустил этот слух. Это несомненно пошло на пользу его бизнесу, люди думали, будто он изучил качества Старшей Палочки и мог их воспроизводить. - Да, понятно, - сказал Гарри и поднялся, - Мистер Оливандер, последний вопрос и мы дадим вам отдохнуть. Что вы знаете о Дарах Смерти? - О чем?.. – Оливандер выглядел сбитым с толку. - Дарах Смерти. - Боюсь, я не понимаю, о чем вы. Это что-то связанное с волшебными палочками? Гарри посмотрел в изможденное лицо Оливандера и понял, что тот не врет. Он ничего не знал о Реликвиях. - Спасибо, - поблагодарил Гарри, - Спасибо вам большое. Мы пойдем, а вы отдыхайте. Оливандер выглядел окончательно сломленным. - Он пытал меня! – с трудом проговорил он, - Заклятие Круцио, вы не представляете себе… - Представляю, - ответил Гарри, - Я действительно представляю. Пожалуйста, отдыхайте. Спасибо вам, что рассказали нам всё это. Он спустился с Роном и Гермионой по ступенькам. Он заметил Билла, Флёр, Луну и Дина, сидевших за столом с чашками чая. Они все посмотрели на Гарри, когда он возник в дверях, но он едва кивнул им и прошел дальше в сад вместе с Роном и Гермионой. Гарри подошел к холмику земли, который возвышался над могилой Добби, голова его болела всё сильнее. Ему приходилось прикладывать громадные усилия, чтобы справиться с видениями, но он знал, что ему осталась терпеть недолго. Скоро он добьется своегои узнает, верна ли его теория. Ему нужно постараться еще всего лишь раз, и тогда он сможет всё объяснить Рону и Гермионе. - Давным-давно Старшая Палочка действительно принадлежала Грегоровичу. Когда Сами-Знаете-Кто выследил его, оказалось, что палочки у Грегоровича больше не было, её похитил Гриндельвальд. Откуда Гриндельвальд узнал, что палочка у Грегоровича, я не знаю, хотя если у Грегоровича хватило ума пускать слухи, то найти палочку было несложно. Волдеморт стоял у ворот Хогвартса. Гарри видел его и фонарь, болтающийся в предрассветных сумерках, приближающийся ближе и ближе. - И Гриндельвальд использовал Старшую Палочку, чтобы стать могущественным. На высоте его славы Дамблдор понял, что он единственный, кому по силам победить Гриндельвальда, они сразились на дуэли и Дамблдор забрал Старшую Палочку. - Старшая Палочка у Дамблдора? – спросил Рон, - Но тогда где она сейчас? - В Хогвартсе, - ответил Гарри изо всех сил стараясь противостоять видениям. - Но тогда нужно спешить, - сказал Рон нетерпеливо. – Гарри, давай пойдем и заберем ее, пока он не сделал этого. - Уже поздно, - сказал Гарри. Он не мог ничего поделать, но сжал голову, чтобы хоть как-то сдержать видения. – Он знает, где она. Он сейчас там. - Гарри! – вскричал Рон, - Как давно ты знаешь об этом, почему мы тратим время? Почему ты сначала поговорил с Грипхуком? Мы могли бы отправится туда, мы всё еще можем… - Нет, - ответил Гарри, и он опустился на колени в траву. – Гермиона права. Дамблдор не хотел, чтобы я получил эту палочку. Он не хотел, чтобы я забрал ее. Он хотел, чтобы я нашел Хоркруксы. - Непобедимая палочка, Гарри! – простонал Рон. - Я не собираюсь… Я собираюсь найти Хоркруксы. Вокруг было прохладно и темно: солнца не было видно из-за горизонта, пока он скользил рядом со Снейпом, прямо над землей, по направлению к озеру. - Я вскоре присоединюсь к тебе в замке, - сказал он своим высоким, холодным голосом. – Оставь меня. Снейп поклонился и пошел обратно, его темная мантия развивалась за его спиной. Гарри шел медленно, ожидая пока фигура Снейпа исчезнет. Не следовало, чтобы Снейп, да и кто-либо еще, увидел, куда он идет. Но окна замка не горели, и он мог замаскироваться. Через секунду он направил на себя Маскирующее Заклятье, которое скрыло его даже от его собственных глаз. И он шел дальше, вдоль берега озера, разглядывая очертания замка, его первого дома, права по рождению. А вот и она, за озером, отражается в темной воде. Белое мраморное надгробие, ненужное пятно на привычном пейзаже. Он снова ощутил эйфорию, чувство, что он достиг цели. Он поднял палочку из тиса. Какое подходящее заклинание, для того, чтобы стать последним для этой палочки. Могила раскрылась от ступней до головы. Укрытое саваном тело было таким же длинным и худым, как и при жизни. Он снова поднял палочку. Ткань спала. Лицо было полупрозрачным, бледным, запавшим, но все же отлично сохранилось. Они оставили очки у него на носу: он нехотя усмехнулся. Руки Дамблдора были сложены на груди, и вот она лежала под ними, похороненная вместе с ним. Неужели старый дурак думал, что могила защитит палочку? Неужели он думал, что Темный Лорд не осмелится осквернить его могилу? Паукообразная ладонь резко вырвала палочку из рук Дамблдора, и когда он взял ее, она выпустила сноп искр, осветивших последнего хозяина, готовая служить новому.

Глава 25. Коттедж Шелл.
Домик Билла и Флер в одиночестве стоял на утёсе, спускающемся к морю. Это было одинокое и прекрасное место. Везде, где бы Гарри ни находился – в крошечном доме или в саду, он слышал звуки прилива и отлива моря, похожие на дыхание крупного, дремлющего существа. Большую часть своего времени в последующие дни Гарри потратил на то, чтобы придумать оправдание и сбежать из переполненного дома; чтобы забраться на самую вершину утёса, откуда открывался вид на небо и на широкое, пустое море, где захватывало ощущение холодного, солёного ветра, прикасающегося к лицу. Грандиозность принятого им решения не пытаться наперегонки с Волдемортом отыскать палочку всё ещё пугала Гарри. Он не мог припомнить, чтобы хоть раз он делал выбор в пользу бездействия. Его переполняли сомнения, сомнения, которые каждый раз при встрече озвучивал Рон. - Что, если Дамблдор хотел, чтобы мы получили палочку? Если разобраться, то может, тот символ означал, что ты «достоин» получить Дары? Гарри, если это действительно Старшая Палочка, то, чёрт возьми, как мы уничтожим Сам-Знаешь-Кого? Гарри не знал что ответить: случались моменты, когда он думал, что будет безумием не попытаться препятствовать Волдеморту вскрыть могилу. Он даже сносно не мог объяснить причину, по которой не делает этого: каждый раз, внутренне пытаясь аргументировать самому себе, все доказательства кажутся ему слишком слабыми. Странно, что Гермиона, поддерживающая его решение, так же сбивала с толку, как и Рон со своими сомнениями. Теперь необходимо было признать, что Старшая Палочка действительно существует, она является частью Тёмной магии и что отвратительный план Волдеморта с целью обладания этой палочкой не учтен. - Ты никогда не сможешь сделать этого, Гарри, - повторяла Гермиона снова и снова. – Ты никогда не вскроешь могилу Дамблдора. Но сама идея разворошить могилу Дамблдора пугала Гарри намного меньше, чем то, что он, возможно, неправильно истолковал намерения живого Дамблдора. Гарри чувствовал, - он идёт наощупь в темноте; он выбрал свой путь, но всё ещё оглядывался назад, задаваясь вопросом – возможно, что он неверно читал знаки, не должен ли он пойти другой дорогой. Время от времени, гнев на то, что Дамблдор погиб по его вине, такой же сильный гнев, как и удары волн о скалу ниже дома, захватывал его, появлялась злость на то, что Дамблдор, будучи при жизни, всё ему не объяснил. - Но он ведь мёртв? – спросил Рон спустя три дня после их прибытия в дом. Гарри в замешательстве прохаживался возле стены, отделяющей сад дома от утёса, когда Рон и Гермиона нашли его. Гарри пожалел, что они его нашли, ему бы не хотелось продолжать бесконечный спор. - Да, Рон. Пожалуйста, не начинай снова! - Взгляни на факты, Гермиона, - сказал Рон, проходя мимо Гарри, продолжающего смотреть куда-то за горизонт. - Отвлекись от всего... Меч. Глаз, который Гарри видел в зеркале… - Гарри допускает, что, возможно, глаз ему почудился! Правда, Гарри? - Мог почудиться, - ответил Гарри, не глядя на неё. - Но ведь может быть, что и не почудился, так ведь? – спросил Рон. - Да, может быть, - произнёс Гарри. - Вот именно! – быстро сказал Рон, прежде, чем Гермиона смогла бы продолжить. – Если это был не Дамблдор, тогда объясни, откуда Добби узнал, что мы в подвале, Гермиона? - Я не знаю откуда…Но а ты можешь объяснить, как в таком случае отправил его к нам Дамблдор, если он сам лежит в могиле в Хогвартсе? - Ну, наверное, это мог быть призрак! - Дамблдор не вернулся бы в виде призрака, - сказал Гарри. Осталось совсем не много о Дамблдоре, насчёт чего он ещё был уверен, но это он знал точно. – Он бы пошёл дальше. - Что ты подразумеваешь под «пошёл дальше»? – спросил он, но прежде, чем Гарри смог ответить, раздался голос позади них. - `Арри? Флер вышла из дома, её длинные серебряные волосы, развевались по ветру. - `Арии, Грипхук хотел поговорить с тобой. Он в самой маленькой спальне, говорит, что не хочет, чтобы вас подслушали. Её неприязнь к гоблину, отправившему её с сообщением, была очевидна; она выглядела раздраженной, когда шла обратно к дому. Грипхук, как и сказала Флер, ждал их в самой маленькой спальне из трёх, в которой Гермиона и Луна спали этой ночью. Он повесил красные хлопковые занавески у окна напротив облачного неба, что наполнило комнату пламенным жаром, резко контрастируя с воздушным, светлым домиком. - Я принял решение, Гарри Поттер, - сказал гоблин, сидевший скрестив ноги на низком стуле и обхватив руки скрюченными пальцами. – Гоблины Гринготтса подумают, что это предательство, но я решил помочь тебе… - Это отлично! – облегчённо воскликнул Гарри. – Грипхук, спасибо, мы действительно… …взамен, - твёрдо сказал гоблин, - на оплату. Гарри озадаченно поколебался. - Сколько вы хотите? В смысле, золота. - Не золото, - возразил Грипхук. – У меня есть золото. Его чёрные глаза заблестели; ничего светлого в них не было. - Я хочу меч. Меч Годрика Гриффиндора. Настроение Гарри резко упало. - Я не могу вам его отдать, - сказал он. – Простите. - Тогда,- мягко сказал гоблин. – У нас проблемы. - Мы можем отдать вам что-нибудь другое, - нетерпеливо сказал Рон. – Держу пари, у Лестранж много ценностей, вы сможете выбрать всё, что угодно, когда мы зайдём в хранилище. Он сделал ошибку, сказав это. Грипхук сердито вспыхнул. - Я не вор, мальчик! Я не возьму сокровище, на которое не имею прав! - Меч наш… - Нет,- возразил гоблин. - Мы – Гриффиндорцы, и меч принадлежал Годрику Гриффиндору… - А прежде, чем он попал к Гриффиндору, чей он был? - требовательно спросил гоблин, сидя прямо. - Ничей, - сказал Рон. – Меч был сделан специально для него, не так ли? - Нет! – ощетинившись, закричал гоблин в гневе, и тыкнул своим длинным пальцем в Рона. – Снова высокомерие волшебников! Этот меч принадлежал Рангуку Первому, и был отнят у него Годриком Гриффиндором! Это- ….шедевр гоблинского труда! Он принадлежит гобл… Меч – это цена моего наёма, как хотите! Грипхук впился в них взглядом. Гарри посмотрел на остальных… и сказал: - Мы должны обсудить это, Грипхук, всё в порядке. Дадите нам пару минут? Грипхук кисло кивнул. Внизу в пустой гостиной, Гарри, сдвинув брови, подошёл к камину, пытаясь придумать, что можно сделать. Сзади него Рон воскликнул: - Да он просто смеётся. Мы не можем позволить ему взять меч. - Это правда? – спросил Гарри у Гермионы. – меч был украден Гриффиндором? - Я не знаю, - безнадёжно сказала она. Истории о волшебниках часто упускают подробности того, что волшебники сделали для достижения цели, и я ничего не знаю о том, что Годрик Гриффиндор украл меч. - Это одна из гоблинских историй, - сказал Рон, - о том, как волшебники издеваются над ними. Я думаю, нам ещё повезло, что он не потребовал наши палочки. - У гоблинов есть серьёзные основания, чтобы не любить волшебников, - воскликнула Гермиона.- С ними в прошлом жестоко обращались. - Гоблины – это ведь не маленькие пушистые кролики, ведь так? – спросил Рон. – Они многих из нас убили. Они тоже вели грязную борьбу. - Но обсуждение с Грифуком –какая раса более великая и сильная не простимулирует его сотрудничать с нами, не так ли? Наступила тишина, во время которой они думали о решении своей проблемы. Гарри посмотрел из окна на могилу Добби. Луна устанавливала цветок морской лаванды в банку из-под джема около надгробного камня. - Хорошо, - сказал Рон, и Гарри развернулся, столкнувшись с ним. – Как вам это? Мы скажем Грипхуку, что не отдадим ему меч, пока не зайдём в хранилище, а затем он сможет его забрать. Там есть фальшивка, не так ли? Мы поменяем их, и отдадим ему копию. - Рон, он заметит разницу раньше, чем все мы! – воскликнула Гермиона. – Он единственный, кто разобрался, что произошёл обмен! - Да, но мы сможем… исчезнуть прежде, чем он разберётся… Он испугался взгляда, которым одарила его Гермиона. - Это, - спокойно сказала она, - омерзительно. Просить его о помощи, а потом обмануть его? И ты ещё удивляешься, почему гоблины не любят волшебников, Рон? Уши Рона покраснели. - Хорошо, хорошо! Это единственное, что я мог придумать! Что ты надумала? - Мы должны предложить ему что-нибудь другое, что-нибудь такое же ценное. - Замечательно, я пойду и заберу один из самых древних мечей, сделанных руками гоблинов, а ты заберёшь обёртку от него. Снова опустилась тишина. Гарри был уверен, что гоблин согласится взять только меч, даже если они предложат какую-нибудь другую ценность. Но ведь меч был их единственным, необходимым оружием против Хоркруксов. Гарри закрыл глаза на несколько мгновений и услышал шум моря. Мысль о том, что Гриффиндор, возможно, украл меч была неприятна ему: он всегда гордился тем, что он гриффиндорец; Гиффиндор был покровителем магглорожденных, волшебником, боровшимся с любовью к чистой крови Слизерина… - Возможно, он лжёт, - сказал Гарри, снова открывая глаза. – Грипхук. Возможно, Гриффиндор не крал меч. Как мы узнаем, что гоблин говорит правду? - А разве есть какая-то разница? – спросила Гермиона. - Это повлияет на то, что я чувствую, - ответил Гарри. Он глубоко вздохнул. - Мы скажем ему, что он получит меч после того, как поможет нам попасть в хранилище, но не скажем когда именно отдадим ему меч. Медленно по лицу Рона расплылась улыбка. Гермиона, однако, выглядела встревожено. - Гарри, мы не можем… - Он его получит, - продолжил Гарри. – После того, как мы уничтожим все Хоркруксы. Я уверен, что он его получит. Я сдержу своё слово. - Но это может случиться через годы! – воскликнула Гермиона. - Я не знаю, но он его получит. Я не солгу… действительно. Гарри встретил её вызывающий и униженный взгляд. Гарри вспомнил слова, выгравированные у ворот Нурменгарда: ДЛЯ ОЧЕНЬ ХОРОШЕГО. Он выбросил эту мысль из головы. Какой у них был выбор? - Мне это не нравится, - сказала Гермиона. - Мне тоже не очень, - признался Гарри. - Ну а я думаю, что это гениально, - вставая с места, сказал Рон. – Пойдём и скажем ему. В самой маленькой спальне Гарри предложил это Грипхуку, осторожничая, чтобы не сказать о временных рамках. Гермиона во время этого разговора хмуро смотрела на пол; Гарри злился на неё и боялся, что она может выдать обман. Но Грипхук ни на кого, кроме Гарри не смотрел. - Ты дашь мне слово, Гарри Поттер, что отдашь мне меч Гриффиндора, когда я помогу вам? - Да, - пообещал Гарри. - Тогда договорились, - сказал гоблин, протягивая руку. Гарри взял и пожал её. Он думал о том, что могли разглядеть эти тёмные глаза в глазах Гарри. Тогда Грипхук отпустил его, хлопнул в ладоши и сказал: - Так! Начинаем! Это всё больше было похоже на разработку плана для того, чтобы захватить Министерство. Они расположились в самой маленькой спальне, которая по желанию Грипхука оставалась в полутьме. - Я был в хранилище Лестранж лишь однажды, - рассказал им Грипхук. – Тогда, когда я подкинул туда фальшивый меч. Это одна из самых старых комнат. Самые древние семейства волшебников хранят свои сокровища на самом нижнем уровне банка, там самые большие и наиболее защищённые хранилища… В течении многих часов они просидели в этой комнате. Дни медленно перетекали в недели. Появлялись проблемы за проблемами, не последней из которых было то, что припасы Оборотного Зелья очень истощились. - Здесь хватит только на одного из нас, - сказала Гермиона, поднеся бутыль с тёмного цвета жидкостью к свету. - Этого достаточно, - ответил Гарри, рассматривая самые глубокие ходы на карте, придерживаемой Грипхуком. Другие обитатели домика Шелл едва ли могли не заметить, что Гарри, Рон и Гермиона что-то затевают, появляясь только на время приёма пищи. Никто из них ни о чём не спрашивал, хотя Гарри часто чувствовал на себе обеспокоенный, заинтересованный взгляд Билла за столом. Чем больше они проводили времени вместе, тем яснее Гарри понимал, что гоблин ему не нравится. Грипхук оказался неожиданно кровожадным, он смеялся над тем, что можно причинить боль меньшим существам и смаковал возможность ранить кого-нибудь из волшебников на пути к хранилищу Лестранж. Гарри мог бы сказать, что его отвращение разделяют его друзья, но они не обсуждали это. Грипхук им был необходим. Гоблин неохотно питался вместе с остальными обитателями дома. Даже после того, как его ноги исцелили, он продолжал требовать, чтобы еду ему доставляли в комнату, как и всё ещё болеющему Олливандеру, до тех пор, пока Билл (после рассерженной вспышки Флер) поднялся наверх, чтобы сообщить ему, что это больше не может продолжаться. Тогда Грипхук присоединился к ним за переполненный стол, тем не менее, отказываясь есть тоже самое, что и остальные, требуя огромное количество сырого мяса, коренья и различных грибов. Гарри чувствовал ответственность за всё это: в конце концов, это он настоял, чтобы гоблин остался в домике Шелл для того, чтобы расспросить его; по его вине всё семейство Уизли вынуждено было искать убежище, в том, что Билл, Фред, Джордж и мистер Уизли не могли работать. - Мне очень жаль, - сказал он Флер в один ветреный вечер, когда помогал ей готовить обед. – Я никогда не хотел, чтобы у вас были проблемы со всем этим. Она только что приказала ножам нарезать мясо на бифштексы для Грипхука и Билла, которые после укуса Сивого предпочитали мясо с кровью. Когда ножи начали резать мясо, её раздражённое лицо смягчилось. - `Арри, ты спас жизнь моей сестре, я это не забыла. Грубо говоря, это было верно, но Гарри не стал напоминать ей, что Габриэлла никогда не была в реальной опасности. - Тем не менее, - продолжила Флер, указывая палочкой на горшок с соусом на печи, начавший пузыриться. – Мистер Олливандер сегодня уезжает в Мюриэл. Можно переселить гоблина. – нахмурилась она при этом упоминании. – Ты, Рон и Дин можете переместиться в его комнату. - Мы не против спать в гостиной, - отказался Гарри, зная, что Грипхуку не понравится спать в гостиной на диване; сохранить у Грипхука хорошее настроение было невероятно важно для осуществления их плана. – Не беспокойся о нас. – И когда она попробовала возразить, он продолжил. – Мы тоже скоро уедем, я, Рон и Гермиона. Мы не на долго задержимся. - Что ты хочешь сказать? – сердито глядя на него, спросила Флер, указывая палочкой на кастрюлю, застывшую в воздухе. – Вы не должны уезжать, вы здесь в безопасности! Она была невероятно похожа на миссис Уизли в этот момент, и Гарри очень образовался, когда открылась дверь чёрного хода. На кухню зашли Луна и Дин, мокрые от дождя, с дровами в руках. - … и хрупкие маленькие ушки, - говорила Луна. – Папа рассказывал, что они немного похожи на бегемотов, только фиолетовые и волосатые. И если ты хочешь их позвать, надо пожужжать; они любят вальс, ничего быстрее по темпу… Видимо, чувствуя себя некомфортно, Дин пожал плечами, когда прошёл за Луной мимо Гарри в объединённую столовую и гостиную, где Рон и Гермиона сервировали обеденный стол. Получив шанс не отвечать на вопросы Флер, Гарри подхватил два кувшина тыквенного сока и последовал за ними. - … и если ты когда-нибудь придёшь к нам в гости, то я покажу тебе его горн, папа мне об этом написал, но я сама ещё не видела, потому что Пожиратели Смерти выкрали меня из Хогвартс - экспресса и я не была дома на Рождество, - продолжала рассказывать Луна, когда она и Дин возобновили разговор. - Луна, мы говорили тебе, - обратилась к ней Гермиона. – Тот горн взорвался. Он от Эрумпента, а не Морщерогого кизляка… - Нет, это определённо был рог Кизляка. – чётко сказала Луна. – Папа говорил мне. Они, вероятно, изменились в наше время, они ведь меняют себя, ты знаешь. Гермиона кивнула и продолжила раскладывать вилки, корда появился Билл, ведя мистера Олливандера вниз по лестнице. Изготовитель волшебных палочек всё ещё выглядел изнурённым, он цеплялся за руку Билла, который нёс его чемодан. - Я буду скучать по вам, мистер Олливандер, - воскликнула Луна, приближаясь к старику. - И я по тебе, моя дорогая, - сказал Олливандер, гладя её по плечу.- Ты была мне невыразимой опорой в том ужасном месте. - Ну, до свидания, мистер Олливандер, - сказала Флер, целуя его в обе щёки. – И я бы хотела попросить вас вернуть кое-что тётушке Билла Мюриэл? Я всё ещё не отдала ей диадему. - Это будет честь для меня, - ответил Олливандер с небольшим поклоном, - это самое меньшее, чем я могу отплатить вам за ваше щедрое гостеприимство. Флер протянула бархатный сундучок, открыв его, чтобы показать Олливандеру. Лежащая там диадема сверкала и мерцала от лучей низко висящей люстры. - Лунные камни и бриллианты, - заметил Грипхук, незаметно для Гарри входя в комнату. – Я думаю, её сделали гоблины? - И заплатили за неё волшебники, - спокойно сказал Билл, а гоблин недовольно и сомнительно посмотрел на него. Сильный ветер подул в окна дома, когда Билл и Олливандер вышли в ночь. Остальные втиснулись за столом, локоть к локтю. Огонь в камине потрескивал и лизал прутья каминной решётки. Гарри заметил, что Флер почти ничего не ела; каждые несколько минут она поглядывала на окна. Однако, Билл вернулся раньше, чем они съели первое, его длинные волосы запутались от ветра. - Всё прекрасно, - сообщил он Флер. – Олливандер надёжно устроился, мама и папа передают всем приветы, Джинни просила передать, что всех любит, Фред и Джордж у тётушки Мюриэл, они занимаются делами Ордена Сов в её задней комнате. Она обрадовалась, когда вернули диадему назад. Она думала, мы её украли. - Ах, она п`гелестна, твоя тётя, - раздражённо сказал Флер, размахивая волшебной палочкой и оставляя на всём грязные пятна от поднятого в воздух стейка. Она поймала его и вышла из комнаты. - Папа сделал диадему, - вставила Луна. – Она действительно намного больше короны. Рон поймал взгляд Гарри и усмехнулся; Гарри понял, что друг вспомнил смехотворный головной убор, который они видели, когда были в Ксенофилиусе. - Да, он попробует воссоздать потерянную диадему Равенклоу. Он теперь думал, что нашёл большинство главных элементов. Но то, что он добавил крылья Брюховёртки немного изменило… Раздался удар в переднюю дверь. Все сразу развернулись на стук. Флер, испуганно глядя на дверь, выбежала из кухни; Билл подскочил на стуле и направил волшебную палочку на дверь; Гари, Рон и Гермиона повторили его движение. Грипхук тихо соскользнул со своего стула под стол. - Кто там? – вопросительно крикнул Билл. - Это – я, Римус Джон Люпин! – раздался голос, перекрывающий ветер. Гарри испытал острое ощущение опасения, что могло случиться? – Я – оборотень, женился на Нимфадоре Тонкс, и ты, Хранитель Коттеджа Шелл, дал мне адрес и разрешил прийти в критической ситуации! - Люпин, - пробормотал Билл и побежал открывать дверь. Люпин упал на порог, он был бледный, завёрнутый в дорожный плащ, ветер трепал его волосы. Он выпрямился, осмотрелся в комнате, удостоверяясь, что нет чужих и громко закричал: - Это – мальчик! Мы назвали его Тэдом, в честь отца Доры! Гермиона завопила. - Что…? Тонкс… Тонкс родила малыша? - Да, да, она родила малыша! – крикнул Люпин. За столом прозвучали крики восхищения и вздохи облегчения: Гермиона и Флер дружно завизжали: - Поздравляем! А Рон воскликнул: - Вот это да, ребёнок! – как будто он никогда о таком раньше не слышал. - Да…да…мальчик, - снова воскликнул Люпин, ошеломлённый собственным счастьем. Он подошёл к столу и обнял Гарри, чего никогда не случалось в стенах Гриммолд-плейс. - Ты будешь крёстным? – спросил Люпин, отпустив Гарри. - Я..я? – запнулся Гарри. - Ты, да, конечно…Дора согласна, никто не будет лучшим…. - Я…да…это...да… Гарри чувствовал удивление и восхищение; Билл поспешил принести вино, а Флер убеждала Люпина присоединиться к ним, чтобы выпить. - Я не могу надолго остаться, мне надо вернуться, - сказал Люпин, обводя всех сияющим взглядом: Гарри никогда не видел его выглядящим моложе, чем сейчас. – Спасибо, спасибо, Билл. Билл быстро наполнил кубки, и все их высоко подняли для тоста. - О-о… На кого он похож? – спросила Флер. - Я думаю, он похож на Дору, а она думает, что на меня. У него не очень много волос. Они были тёмными, когда он родился, но я клянусь, что они стали рыжими спустя час после родов. Вероятно, он будет блондином, когда я вернусь. Андромеда говорит, что волосы Тонкс начали меняться в цвете в день, когда она родилась. – Он выпил вино. – О, налей ещё, налей ещё один, - сияя добавил он, когда Билл опять наполнил его кубок. Ветер обдувал маленький домик со всех сторон, огонь в камине прыгал и потрескивал, и вскоре Билл открыл новую бутылку вина. Новости Люпина, казалось, отстранили их от осадного положения, в котором они находились: новость о новой жизни подбодрила их. Только гоблин остался равнодушным к внезапной праздничной атмосфере и через некоторое время он отправился в спальню, занимаемую теперь им одним. Гарри думал, что он был единственным, заметившим это, пока не увидел взгляд Билла, следящий за гоблином на лестнице. - Нет… Нет… Я действительно должен вернуться, - наконец сказал Люпин, выпивая ещё бокал вина. Он поднялся и взял свой плащ. - До свидания, до свидания… я попробую принести фотографии через несколько дней… все будут очень довольны узнать, что я вас навестил… Он застегнул дорожный плащ, обнял на прощание женщин, пожал руки мужчинам, и с сияющим лицом вернулся в ночь. - Крёстный отец, Гарри! – воскликнул Билл, когда они вместе шли на кухню, помогая убирать со стола. – Какая честь! Поздравляю! Когда Гарри поставил пустые бокалы, Билл закрыл дверь, приглушив этим громкие голоса продолжающих праздновать даже без Люпина. - Я хотел с тобой поговорить наедине, Гарри. Нелегко найти возможность это сделать в доме, полном людей. Билл замялся. - Гарри, ты что-то планируешь с Грипхуком. Это прозвучало как утверждение, не вопрос, и Гарри не стал отрицать. Он просто в ожидании посмотрел на Билла. - Я знаю гоблинов, - начал Билл. – Я начал работать в Гринготтсе после окончания Хогвартса. Настолько, насколько вообще может возникнуть дружба между гоблином и волшебником, я могу сказать, что у меня есть друзья-гоблины…или, по меньшей мере, я хорошо знаю гоблинов, и они мне нравятся. Билл снова замялся. - Гарри, что тебе надо от Грипхука и что ты пообещал взамен? - Я не могу сказать, - ответил Гарри, - Прости, Билл. Дверь кухни позади них открылась; Флер предложила помочь преодолеть трудности с пустыми кубками. -Подожди, - остановил её Билл. – Одну минуту. Она вышла, и снова закрыла дверь. - Тогда я должен предупредить тебя, - продолжил Билл. – Если ты заключил сделку с Грипхуком, и особенно, если эта сделка связана с сокровищами, ты должен быть предельно осторожен. Понятия гоблина о собственности, оплате и выплате…они не такие же, как человеческие. Гарри почувствовал небольшой дискомфорт внутри, будто маленькая змея зашевелилась в нем. - Что ты хочешь сказать? - Спросил он. - Я говорю о разных вариантах того, как всё может быть, - ответил Билл. - Деловые отношения между волшебниками и гоблинами были чреваты в течение многих столетий - но ты знаешь это из Истории Волшебства. Ошибались обе стороны, я бы никогда не смог сказать, что волшебники были не виноваты. Однако, есть мнение среди гоблинов, и те, что сидят в Гринготтсе относятся к таким, что волшебникам нельзя доверять в вопросах золота и сокровищ, что волшебники не уважают право собственности гоблинов. - Я уважаю, - начал Гарри, но Билл покачал головой. - Ты не понимаешь, Гарри, никто не поймёт, если он не жил с гоблинами. У гоблинов законный и истинный владелец любой ценности – не покупатель, а изготовитель, мастер. Всё, что сделал гоблин своими руками, по его мнению, принадлежит ему. - Но эта вещь была куплена… -…тогда они считают, что тот, кто заплатил деньги, просто взял вещь в аренду. Но, тем не менее, у них есть определённая трудность в отношении сокровищ, переходящих от волшебника к волшебнику. Ты видел лицо Грипхука, когда ему на глаза попалась диадема. Он этого не одобряет. Я полагаю, он думает, точно так же, как и многие из гоблинов, что эта диадема должна быть возвращена гоблину, сделавшему её, когда первоначальный покупатель умрёт. Они считают нашу привычку к хранению сделанной гоблином ценности, передавая её от волшебника к волшебнику, ничем иным, как воровством. Гарри захватили зловещие предчувствия; возможно ли, что Билл на самом деле был осведомлён обо всём куда лучше, чем делал вид. - Всё, что я сейчас сказал, - произнёс Билл, кладя руку на дверную ручку, - было сказано затем, чтобы ты был очень острожен с обещаниями, данными гоблину, Гарри. Гораздо менее опасно ворваться в Гринготтс, чем нарушить своё слово в отношениях с гоблином. - Да, - сказал Гарри, когда Билл уже открыл дверь. – Да, спасибо. Я приму это к сведению. Когда Гарри последовал за Биллом к остальным, злобная мысль посетила его, рождённая, без сомнения, вином, которое он выпил. Ему показалось, что он был выбран крёстным отцом для Тэда Люпина так же опрометчиво, как и Сириус Блек был выбран крёстным для него самого.

Используются технологии uCoz