Глава 31. Битва за Хогвартс.
Чарующий темный потолок большого зала был усыпан звездами, под ним стояли четыре длинных факультетских стола с взъерошенными студентами, некоторые в дорожных плащах, другие в мантиях.. Здесь и там светили жемчужино-белые фигуры школьных приведений. Каждый взгляд, живой или мертвый был заострен на профессоре Макгонаголл, которая говорила с трибуны большого зала. За ней стояли оставшиеся учителя, включая кентавра с белой гривой, Фриенза, и членов Ордена Феникса, которые прибыли чтобы сражаться. - … эвакуация будет под руководством Мистера Филча и Мадам Помфри. Перфекты, по моему приказу, вы соберете ваш факультет и по очереди отведете ваших подопечных в эвакуационный пункт. Многие студенты выглядели окаменевшими. Однако, когда Гарри прошел вдоль стены рассматривая Гриффиндорский стол в поисках Рона и Гермионы, Эрни Макмиллан встал из-за стола Хаффлпафф и закричал: - А что если мы хотим остаться и сражаться? Послышались редкие хлопки. - Если вы совершеннолетние, можете остаться. – сказала профессор Макгонаголл. - Как насчет наших вещей? – вызвалась девочка за столом Рэйвенкло. – Наши чемоданы, наши совы? - У нас нет времени собирать вещи. – сказала профессор Макгонаголл. – Сейчас важно выбраться от сюда в безопасности. - Где профессор Снейп? – крикнула девочка из-за стола Слизерина. - Он, популярно выражаясь, смылся – ответила профессор Макгонаголл и взрыв аплодисментов донесся со столов Гриффиндора, Хаффлпаффа и Рэйвенкло. Гарри продвигался пол Залу вдоль стола Гриффиндора, все еще высматривая Рона и Гермиону Когда он проходил мимо, лица поворачивались в его строну и осильный шум шепота врезался в его сознание.. - Мы уже установили защиту вокруг Замка, - продолжала профессор Макгонаголл, - но вам не рекомендуется оставаться здесь надолго, пока мы не усилим ее. Поэтому, я должна просить вас передвигаться быстро и спокойно, и следовать за вашими перфектами. Но ее последние слова утонули из-за другого голоса эхом пронесшемся через весь зал. Он был высоким, отчетливым и хладнокровным. Было неясно откуда он шел. Казалось он исходил из самих стен. Он командовал, как чудовище, которое должно быть дремало веками. - Я знаю, что вы готовитесь сражаться. –послышался крики среди студентов, которые хватали друг друга и в ужасе оглядывались по сторонам в поисках источника звука. – Ваши старания бесполезны. Вы не можете бороться со мной. Я не хочу убивать вас. Я очень уважаю преподавателей Хогвартса. Я не хочу проливать магическую кровь. Сейчас в зале царила тишина, такая тишина, которая сдавливает барабанные перепонки, которая кажется слишком большой, чтобы быть в стенах. - Отдайте, мне Гарри Поттера, - сказал голос Волдеморта, - и их никто не побеспокоит. Отдайте мне Гарри Поттера и я покину школу никого не тронув. Отдайте мне Гарри Поттера и вы будите вознаграждены. - У вас есть время до полуночи. Тишина поглотила их всех. И казалось каждая повернутая голова, каждый взгляд искал Гарри, чтобы навсегда схватить его в свете тысячи невидимых лучей. Затем из-за стола Слизерина поднялась фигура, в которой Гарри узнал Пенсии Паркинсон, она подняла дорожащую руку и закричала, - Но он здесь! Поттер здесь! Кто-нибудь схватите го! До того как Гарри смог заговорить, произошло массовое движение. Гриффиндорцы позади него встали смотря не на Гарри, а на Слизеринцев. Потом встали Хаффлпаффцы, и почти в тот же момент поднялись студенты Равенкло, все они стояли спиной к Гарри, все смотрели на Пенсии, и Гарри был ошеломлен, охвачен благоговением, видя их возникающие отовсюду палочки, взятые из плащей или рукавов. - Спасибо вам, Мисс Паркинсон, сказала профессор Макгонаголл сорвавшимся голосом . – Вы уйдете первая с Мистером Филчем. Если остальная часть вашего факультета последует за вами. Гарри слышал скрип скамей, и шум Слизеринцев переходящих на другую часть зала. - Студенты Равенкло, вы следующие! - крикнула профессор Макгонаголл. Четыре стола медленно пустели. Стол Слизерина был полностью пустой, но некоторые из старших студентов Равенкло остались сидеть, пока их товарищи по одному уходили, еще больше Хаффлпаффцев осталось сзади, и половина Гриффиндора сидела на местах, вынуждая профессора Макгонаголл сойти с преподавательской трибуны, расталкивая на своем пути несовершеннолетних. - Даже не думай, Криви, иди! И ты, Пикс! Гарри поспешил к семье Уизли, все из которых сидели за столом Гриффиндора. - Где Рон и Геримиона? - Ты их не нашел? – начал Мистер Уизли, он выглядел встревоженным. Но его оборвали прервали, так как Кингсли прошел вперед на трибуну, обращаясь к тем, кто остался. - У нас есть только половина получаса до полуночи, поэтому нам нужно девствовать быстро. План действий был согласован с учителями Хогвартса и Ордена Феникса. Профессора Флитвик, Спраут, Макгонаголл будут собирать группы борцов на вверху трех башен: Рэйвенкло, Астрономической и башне Гриффиндора., где будет хороший обзор, отличные позиции, откуда можно стрелять заклинаниями. Тем временем, Ремус, - он указал на Люпина. – Артур, - обратился он к Мистеру Уизли, сидящему за Гриффиндорским столом. – и я будем вести группы на земле. Нам нужен кто-то, кто будет проводить защиту входов и коридоров школы. - Звучит, как работа для нас, - вызываясь сказал Фред, указывая на себя и Джорджа, и Кингсли одобрительно кивнул. - Так, хорошо, командиры встаньте здесь и мы разделимся на группы. - Поттер, - сказала профессор Макгонаголл, спеша к нему, когда студенты заполнили трибуну, толкаясь на месте и получая инструкции, - Разве вы не должны искать кое-что? - Что? Ох, - сказал Гарри, - ах, да! Он почти забыл про хоркрукс, почти забыл, что схватка началась и он мог начать поиски. Непонятное отсутствие Рона и Гермионы мгновенно прогнали другие мысли из его сознания. - Тогда идите, Поттер, идите! - Правильно, да.. Он чувствовал не себе провожающие его взгляды, когда он выбежал из Большого Зала в холл, все еще переполненный спасающимися студентами. Он позволили себе сместись с ними по мраморной лестнице, но наверху он устремился через пустой коридор. Страх и паника затуманивали его мыслительный процесс. Он пытался успокоиться, сконцентрироваться на поиске хоркрукса, но его мысли безумно и тщетно гудели, как осы загнанные в стекло. Без помощи Рона и Гермионы он не мог управлять своими идеями. Он снизил темп, останавливаясь на полпути в коридоре, где он сел на постамент былой статуи и вытащил Карту Мародеров из мешка на своей шеи. Он нигде не видел имен Рона и Гермионы, хотя густая толпа точек направляющихся к Нужной Комнате могла, как он думал, скрыть их. Он отложил карту, сжимая руками лицо, и закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться. Волдеморт думал, что я пойду в башню Рэйвенкло. Вот то место, с которого нужно было начинать. Волдеморт поселил Алеко Кэрроу в общей комнате Ревенклоу, и это было единственным объяснением тому, почему он так боялся, что Гарри уже знает, что Хоркрукс связан с этим Факультетом. И единственной вещью, с которой ассоциировался Рейвенкроу, была утерянная диадема… но как Хоркрукс мог стать диадемой? Как могло случиться, чтобы Волдеморт, ученик Слизерина, нашел диадему, которая на протяжении уже многих поколений учеников Ревенклоу считалось давно утерянным сокровищем? Кто рассказал ему, где её искать, если никто среди живущих никогда её даже не видел? Гарри открыл глаза, спрыгнул с постамента и отправился обратно, откуда пришел, в погоне за своей последней надеждой. Пока он приближался к мраморным лестницам, гул голосов сотен людей, идущих в Комнате Требований становился все громче и громче. Старосты выкрикивали инструкции, пытаясь разделить учеников по факультетам, вокруг все кричали и толкались. Гарри увидел Захариуса Смита, который, расталкивая первокурсников локтями, расчищая себе дорогу к голове очереди. Тут и там плакали студенты младших курсов, те, кто постарше отчаянно звали друзей и братьев и сестер. В поле зрения Гарри попала полупрозрачная белесая фигура, медленно проплывающая через двери холла внизу, и позвал так громко, как только мог, пытаясь перекричать гул толпы: - Ник! Ник! Мне нужно с тобой поговорить! Он с трудом прокладывал себе путь сквозь плотные ряды студентов, и вскоре достиг нижнего пролета лестницы, где его ожидал Почти Безголовый Ник, приведение Башни Гриффиндор. - Гарри! Здравствуй, мой милый мальчик! Ник схватил Гарри за руки, и тот почувствовал себя так, будто опустил руки в бочку с ледяной водой. - Ник, мне нужна твоя помощь. Кто приведение башни Равенкло? По выражению лица Почти Безголового Ника было видно, что он удивился и немного обиделся. - Серая Дама, конечно; но только если услуга, о которой ты пытаешься её попросить носит духовный характер… - Уверен, она сможет мне помочь. Ты не знаешь, где она? - Сейчас посмотрим… Голова Ника слегка покачнулась, когда он начал вытягиваться и сужаться, пролетая между все так же толпившимися студентами. - Она здесь, Гарри, молодая девушка с длинными волосами. Гарри посмотрел в направлении, указанном Ником и увидел, как высокое приведение, увидев, что он на неё смотрит, удивленно подняла брови и улетела, скрывшись за каменной стеной. Гарри побежал за ней. Ворвавшись через дверь в коридор, куда скрылось приведение, он увидел его в конце длинного перехода, медленно и плавно скользившим в противоположном от него направлении. - Эй, погодите! Вернитесь! Женщина-призрак остановилось, медленно покачиваясь в нескольких дюймах от пола. Гарри подумал про себя, что она очень красивая: стройная талия, длинные волосы и мантии почти до самого пола, правда, вела она себя слишком высокомерно и надменно. Присмотревшись к приведению получше, он вспомнил, что несколько раз встречался с ним в коридорах замка, но никогда не заговаривал. - Вы Серая Дама? Она кивнула, но ничего не сказала. - Вы призрак Башни Равенкло? - Правильно, - ободряюще кивнула Серая Дама. - Пожалуйста, мне нужна помощь. Мне нужно кое-что узнать об утерянной диадеме. На её губах появилась холодная улыбка. - Боюсь, - сказала она, поворачиваясь, чтобы улететь, - я не смогу тебе помочь. -ПОДОЖДИТЕ! Он не хотел кричать, но возмущение и паника заливались по телу. Он посмотрел на часы, когда она парила над ним. Было четверть двенадцатого. - Это срочно, - отчаянно воскликнул он. – Если диадема в Хогвартсе, я должен найти её, быстро. - Ты едва ли первый студент, который хочет получить диадему, - презрительно ответила она. – Поколениями студенты дразнили меня… - Это не для того, чтобы получить хорошие оценки, - закричал на неё Гарри. – Это для Ворлдеморта…чтобы уничтожить Волдеморта…или… Вас это не волнует? Она не могла покраснеть, но её щёки стали менее прозрачными, её голос напрягся, когда она ответила: - Конечно, я…Как ты смеешь так говорить…? - Хорошо, тогда помогите мне!Её уверенность пошатнулась.- Это…это…не проблема, - запнулась она. – Диадема принадлежит моей матери… - Вашей матери? Она выглядела рассерженной на саму себя. - Когда я была жива, - натянуто произнесла она, - Меня звали Хелена Равенкло. - Вы – её дочь? Но тогда Вы должны знать, что случилось. - Диадема дарует мудрость, - сказала она, делая над собой усилие, чтобы собраться. – Но я сомневаюсь, что она увеличит твои шансы победить волшебника, называющего себя Лордом… - Я не собираюсь носить её! – В отчаянии воскликнул Гарри. – Нет времени для объяснений, но если Вас волнует судьба Хогвартса, если Вы хотите знать, что Волдеморт побеждён, Вы должны мне рассказать что-нибудь о диадеме! Она всё ещё порхала в воздухе, и безнадёжность охватила Гарри. Конечно, если бы она знала что-нибудь, она бы сказала Флитвику или Дамблдору, который, конечно, просил её об этом же. Гарри покачал головой и почти отвернулся, когда она заговорила низким голосом.- Я украла диадему у матери… - Вы…Вы что сделали? - Я украла диадему, - шёпотом повторила Хелена Равенкло. – Я хотела стать умнее, известнее, чем моя мать. И я убежала с диадемой. Гарри не знал почему она доверилась ему и не спрашивал, он просто продолжал слушать её рассказ. - Говорят, моя мать не признавала пропажу диадемы, но притворилась, что диадема всё ещё у неё. Она скрыла её утрату, моё отвратительно предательство даже от остальных основателей Хогвартса. Потом моя мать заболела – смертельно заболела. Несмотря на мое вероломство, она отчаянно пыталась найти меня еще некоторое время. Она отправила мужчину, долгое время любившего меня, но чьи ухаживания я отвергала, найти меня. Она знала, что он и не передохнёт, пока не сделает этого. Гарри ждал. Она глубоко вздохнула и качнула головой. - Он нашёл меня в лесу, где я пряталась. Когда я отказалась вернуться с ним, он применил силу. Барон всегда был вспыльчивым человеком. Разъярённый моим отказом, ревнуя мою свободу, он ударил меня. - Барон? Вы хотите сказать…? - Кровавый Барон, да, - подтвердила Серая Дама и отбросила в сторону свой плащ, чтобы показать единственную рану на своей белой груди. – Когда он увидел, что он сделал, его захватило раскаяние. Он взял оружие, отобравшее жизнь у меня, чтобы убить себя. Столетия спустя, он носит цепи в знак раскаяния,…как и должен, - горько добавила она. - А…а диадема?- Она осталась там, где я спрятала её, когда услышала приближение Барона. Она спрятана в полом дереве. - Полое дерево? – повторил Гарри. – Какое дерево? Где это было? - В лесах Албании. Это одинокое место, как я думала, было вне досягаемости моей матери. - Албания, - повторил Гарри. У него появилось чувство замешательства, он теперь понял, почему она отвергла Дамблдора и Флитвика. – Вы рассказывали эту историю кому-то, не правда ли? Другому студенту? Она закрыла глаза и кивнула.- У меня…и в мыслях не было… Он был так учтив. Казалось, что он понял…он симпатизировал…Да, подумал Гарри. Том Риддл конечно понял бы желание Хелены Рэйвенкло обладать невероятным сокровищем, на которое она имела хоть немного прав. - Ну, Вы не были первым человеком, которого очаровал Риддл, - пробормотал Гарри. – Он был очаровательным, когда хотел… Так, Волдеморт сумел, подлизавшись, выведать местонахождение диадемы у Серой Дамы. Он отправился к тому лесу и забрал диадему из тайника, возможно сразу после окончания Хогвартса, даже, прежде, чем он начал работать у Боргина и Беркса. И мог ли быть тот отдалённый албанский лес превосходным укрытием позднее, когда Водеморту было необходимо спокойное место, чтобы ждать долгих десять лет? Но диадема, как только она стала Хоркруксом, не осталась в том непритязательном дереве… Нет, диадема тайно была возвращена на своё истинное место, И Волдеморт, должно быть спрятал её…- …та ночь, когда он просил о работе! – произнёс Гарри, заканчивая свою мысль вслух. - Прошу прощения? - Он спрятал диадему в замке в ночь, когда просил Дамблдора принять его преподавателем! – воскликнул Гарри. Высказав это вслух, Гарри понял смысл всего. – Он, скорее всего, спрятал диадему по дороге или на обратном пути от кабинета Дамблдора! Но, он правильно предпринял попытку получить работу – тогда бы у него была возможность добраться также и до меча Гриффиндора…спасибо, благодарю Вас! Гарри оставил её совершенно изумлённой плавать в воздухе. Когда он побежал в вестибюль, он посмотрел на часы. Без пяти минут полночь, и хотя он теперь знал, что было последним Хоркруксом, он не стал ближе к его обнаружению…Поколения студентов были не в состоянии найти диадему; Значит, скорее всего, она не в башне Равенкло – тогда, где? Какое тайное место было у Тома Реддла в Хогвартсе, которое, он верил, останется скрытым от всех навсегда? Теряясь в отчаянных предположениях, Гарри сделал всего лишь несколько шагов вниз по коридору, когда с оглушительным треском сломалось окно слева от него. Когда он отпрыгнул в сторону, огромное тело ввалилось через окно и ударилось о противоположную стену. Что-то пушистое отделилось от тела и бросилось прямо к Гарри. - Хагрид! – заревел Гарри, отбиваясь от Клыка, когда огромная фигура ползла к его ногам. – Что…? - Гарри э здесь! Э здесь! Хагрид наклонился вниз, быстро, но сильно обнял Гарри, и отбежал к разрушенному окну: - Хороший мальчик, Гроуп! – прокричал он через отверстие в окне. – Я это, через секунду буду, хороший мальчик! Позади Хагрида, во тьме ночи, Гарри увидел отдалённые всполохи света и услышал жуткий причитающий крик. Он посмотрел на часы: была полночь. Битва началась. Чтоб мне провалиться, Гарри, - одышливо сказал Хагрид, - это оно, да? Время битвы? - Хагрид, откуда ты появился? - Услышал о Сам-Знаешь-Ком из своей пещеры. - сурово произнёс Хагрид. - Земля слухами полнится, не так ли? Вот пытался добраться к тебе до полночи, Поттер. Знал, что ты должен быть здесь, и что это произойдёт. Выходи, Клык!.. Мы пришли, чтобы присоединиться к тебе, Гарри, я и Гроуп и Клык. Мы прокладывали путь по границе леса, Гроуп нёс нас, Клыка и меня. Сказал ему, чтобы доставил меня в замок, вот он и впихнул меня через окно, слава ему. Не то, что я хотел, конечно, но... А где Рон и Гермиона? - Это, - ответил Гарри, - хороший вопрос. Пойдём. Они вместе заспешили по корридору, Клык вприпрыжку бежал за ними.Гарри слышал движение в коридорах вокруг: звуки быстрых шагов, крики; через окна он видел ещё большее количество вспышек света на тёмной земле. - Куда мы идём? - выдохнул Хагрид, ступая за Гарри след в след и заставляя половицы трястись. - На самом деле, я не знаю. - сказал Гарри, делая наугад ещё один поворот. - Но Рон и Гермиона должны быть где-то здесь... Первые жертвы битвы уже были разбросаны вокруг: Две каменные горгульи, которые обычно охраняли вход в учительскую, были разбиты заклятием,которое испарилось через очередное разбитое окно. Их останки слабо шевелились на полу, и когда Гарри приблизился к одной из отделённых от тела голов, она слабо простонала: - О, не надо меня... Я буду тихо лежать здесь и осыпаться. Её уродливое каменное лицо внезапно заставило Гарри вспомнить о мраморном бюсте Равены Равенкло в доме Ксенофилиуса, носившей столь нелепый головной убор - а затем о статуе в Башне Равенкло, с каменной диадемой на белых кудрях. И, только он дошёл до конца коридора, к нему вернулось воспоминание от третьей каменной фигуре, изображающей уродливого старого волшебника, на голову которого Гарри собственноручно воодрузил парик и покосившуюся старую шляпу. Шок пронзил Гарри с жаром огневиски, и он едва не споткнулся. По крайней мере, он знал, где его дожидался Хоркрукс. Том Риддл, который никогда не полагался ни на кого и действовал в одиночку, должно быть, был весьма высокомерным, полагая, что он, и только он проник в самые глубокие тайны Замка Хогвартс. Конечно, Дамблдор и Флитвик, эти образцовые ученики, никогда не заглядывали в этом есто, но он, Гарри, часто сбивался с протоптанного следа в школьные годы - по крайней мере, он, равно как и Волдеморт, знал о тайном месте, которое Дамблдор никогда не обнаружил бы. Его отвлекла Профессор Спраут, которая с шумом шла позади, с Невиллем и ещё дюжиной других студентов, одетых в наушники и держа в руках нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся цветочными горшками. - Мандрагора! - на бегу крикнул он над головой Гарри. - Хотим выставить её на стены - им это не понравится! Теперь Гарри знал куда идти, Он ускорился, Хагрид и Клык галопом неслись за ним. Они проходили портрет за портретом, и нарисованные фигуры перемещались около них, волшебники и ведьмы в платьях с оборками и брюках, в доспехах и мантиях толпились в чужих рамках и выкрикивали новости из других частей замка. Когда они дошли до конца этого коридора, весь замок затрясся, и, Гарри понял, когда гигантскую вазу сдуло с постамента со взрывной силой, что это заклятье по силе было более страшным, чем таковые учителей Ордена. - Всё хорошо, Клык... всё хорошо! - прокричал Хагрид, но огромный пёс, как и фарфоровые столовые приборы, шрапнелью понёсся по воздуху, и Гарри погнался за испуганным Клыком, оставляя Гарри одного. Он прокладывал путь по трясущимся коридорам, с палочкой наготове, и, по всей длине коридора нарисованный рыцарь маленького роста, сэр Кардиган, передвигался за ним от карртине к картине, лязгая доспехами и воодушевлённо крича, с маленьким пони, который галопом скакал за ним. - Хвастуны и негодяи, собаки и негодяи, здавайтесь, Гарри Поттер видит вас насквозь! Гарри добежал до угла и увидел Фреда и небольшую цепочку студентов, включая Ли Джордана и Ханну Эббот, стоящих у другого пустого постамента, статуя на котором ранее скрывала секретный проход. Их палочки были подняты, и они прислушивались к открывшемуся отверстию. - Хорошая ночка для этого! - закричал Фред, когда замок вновь затрясся, и Гарри побежал дальше, ликующий и испуганный одновременно. В другом коридоре повсюду были совы, и миссис Норрис шипела и пыталась оцарапать их когтями, несомненно, для того, чтобы вернуть в предназначенное им место. - Поттер! Аберфорт Дамблдор, стоял, блокируя коридор впереди, с палочкой наготове. - Сотни детей прошли через ход в моём пабе, Поттер! - Я знаю, мы эвакуируемся. - произнёс Гарри. - Вольдеморт... - Атакует, потому что ещё не захватил тебя, да... - закончил Аберфорт. - Я не глухой, весь Хогсмид слышал его. А вам никогда не приходило в голову взять в заложники несколько Слизеринцев? Среди тех, кого вы только что отправили в безопасное место есть дети Пожирателей Смерти. Не было бы разумнее оставить их здесь? - Это не остановит Волдеморта. - ответил Гарри. - И ваш брат никогда бы не сделал этого. Аберфорт хмыкнул и удалился в противоположном направлении. "Ваш брат никогда бы не сделал этого..." Да, это было правдой, - думал Гарри на бегу. Дамблдор, который так долго защищал Снейпа, никогда бы не стал рисковать студентами. Затем он остановился на углу коридора, и с криком смешанного облегчения и ярости увидел их: Рона и Гермиону, руки которых были заняты большими изогнутыми грязно-жёлтыми предметами, под руками Рона находилась ещё и рукоять метлы. - Где вы были? - закричал Гарри - В тайной комнате - произнёс Рон - В тайной... что? - удивился Гарри, шатко остановившись перед ними. - Это был Рон, это была идея Рона! - запыхавшись ответила Гермиона. - Разве она не была просто великолепной? Мы были здесь, после того, как отошли от тебя, и я сказала Рону, даже если мы найдём ещё один - как мы избавимся от него? Мы всё ещё не избавились от кубка! А потом он подумал об этом! Василиск! - Что за... - Средство, чтобы избавиться от Хоркруксов. - просто сказал Рон Гарри опустил глаза на предметы, занимающие руки Рона и Гермионы: огромные изогнутые клыки, оторванные, как он понял, от черепа мёртвого василиска. - Но как вы туда пробрались? - спросил он, переводя взгляд с клыков на Рона. - Ведь для этого нужно уметь говорить на змеином языке! - Он сделал это! - прошептала Гермиона. - покажи ему, Рон! Рон издал жуткий удушливо-шипящий звук. - Это то, что ты произнёс, чтобы открыть медальон. - сконфуженно сказал он Гарри. - Мне пришлось сделать несколько попыток, чтобы произнести это верно, но, - он скромно пожал плечами, - в конце-концов мы этого добились. - Он был поразителен! - радостно произнесла Гермиона. - Просто поразителен! - Итак... Гарри пытался держаться бодро. - Итак... - Итак, мы уничтожили ещё один Хоркрукс. - закончил Рон и извлёк из-под пиджака изувеченные остатки кубка Хаффлпафа. - Гермиона расколола его. Она подумала, что должна это сделать самостоятельно. Ведь она была лишена этого удовольствия. - Гениально! - воскликнул Гарри - Ничего такого. - скромно сказал Рон, хотя выглядел довольным собой. - А что нового у тебя? Когда он произнёс эту фразу, наверху раздался взрыв: Все посмотрели наверх, откуда валилась пыль, и услышали отдалённый крик. - Я знаю, как выглядит диадема, и я знаю где она. - скороговоркой произнёс Гарри. - Он спрятал её там же, где лежит моя старая книга зелий, где все прятали вещи веками. Он думал, что будет единственным, кто найдёт её. Пойдёмте. Когда стены вновь задрожали, он увлёк Рона и Гермиону через скрытое отверстие вниз, на лестницу к Нужной Комнате. Она была пуста, за исключением трёх женщин: Джинни, Тонкс и пожилой ведьмы, носившей изъеденную молью шляпу, в которой Гарри немедленно узнал бабушку Невилла. - А, Поттер, - твёрдо сказала она, будто ждала его. – Можешь рассказать нам, что происходит. - Всё в порядке? – спросили хором Джинни и Тонкс. - Насколько нам известно, да. – Сказал Гарри. – В проходе к Голове Вепря ещё остались люди? Он знал, что комната не могла измениться, пока в ней ещё находились люди. - Я пришла последней, - сказала Миссис Лонгботтом. – Я закрыла проход, я думаю, это было бы неразумно оставлять его открытым, когда Аберфорт покинул паб. Ты видел моего внука? - Он сражается, - сказал Гарри. - Естественно, - гордо сказала пожилая дама. – Простите, но мне нужно пойти и помочь ему. – И с невообразимой скоростью она помчалась в каменным ступенькам. Гарри посмотрел на Тонкс - Я думал, ты должна быть с Тедди у мамой. - Я бы не вынесла неведения, - страдальчески сказала Тонкс. – Она присмотрит за ним… ты видел Ремуса? - Он планировал повести группу бойцов на территорию школы… Тонкс убежала, не сказав ни слова. - Джинни, - сказал Гарри, - прости Джинни выглядела слишком оживлённой, чтобы оставлять её в убежище. - А потом ты можешь вернуться! - крикнул он ей, когда она побежала за Тонкс. - Тебе придётся вернуться! - Подожди минутку! - резко сказал Рон. - Мы кое-кого забыли! - Кого? - спросила Гермиона. - Домашних эльфов, ведь все они будут внизу в кухне, не так ли? - Ты хочешь сказать, что мы должны заставить их драться? - спросил Гарри - Нет. - серьёзно ответил Рон. - Я имею в виду, мы должны сказать им, чтобы они уходили. Мы ведь не хотим повторения случая с Добби, верно? Мы не можем приказать им умирать за нас... Раздался грохот: это клыки василиска выпали из рук Гермионы. Догоняя Рона, она бросилась ему на шею и поцеловала взасос. Рон отбросил клыки и метлу, которые он держал и ответил на этот поцелуй с таким энузиазмом, что поднял её над землёй. - Разве сейчас самое время? - слабо спросил Гарри, и, когда не почувствовал никакой реакции, кроме того, что Рон и Гермиона обнялись ещё крепче и стали покачиваться на месте, повысил голос. - Эй! Здесь идёт война! Рон и Гермиона отстранились, их руки всё ещё обвивали друг друга. - Я знаю, приятель. - произнёс Рон, который выглядел так, будто его только что ударило бладжером по затылку. - поэтому это надо было сделать сейчас или никогда, верно? - Всё в порядке, но что с Хоркруксом? - прокричал Гарри. - Вы думаете, что можно просто вот так... вот так задерживаться, пока мы не нашли диадему? - Да... верно... извини - пробурчал Рон и они с Гермионой пошли подбирать клыки, оба краснея. Как только они втроём вернулись в коридор наверху, стало понятно, что за те минуты, которые они провели в Нужной Комнате, ситуация в замке сильно ухудшилась: стены и потолок тряслись хуже, чем раньше, в воздухе летала пыль, а через ближайшее окно Гарри видел вспышки зелёного и красного так близко, что понял: Пожиратели Смерти близки к тому, чтобы ворваться в замок. Глядя вниз, Гарри увидел громаду Пушка, обходящего что-то, похожее на каменную горгулью, сорвавшуюся с крыши, и рычанием выражающего своё неудовольствие. - Будем надеяться, что он задел одного из них! сказал Рон, когда где-то вблизи эхом раздались крики. - На этом борьба не закончилась, - сказал голос: Гарри повернулся и увидел Джинни и Тонкс с палочками наготове, которые показались в следующем окне без стекол. Он не успел оглянуться, как Джинни послала хорошо-нацеленное проклятье в толпу дерущихся внизу. - Молодец! - прокричал человек, пробирающийся к ним сквозь пыль, и Гарри видел снова Аберфорта, его седые волосы разлетелись, когда он промчался мимо маленькой группы студентов. - Они вполне могут разрушить северную стену, среди них есть гиганты. ” - Ты видел Ремуса?- окликнула его Тонкс. - Он сражался с Долоховым, - прокричал Аберфорт, - не видел его с тех пор! - Тонкс, - обратилась Джинни, - Тонкс. Уверена, что с ним все хорошо. Но Тонкс уже скрылась в пыли, в след за Аберфордом. Джинни выглядела беспомощно и повернулась к Гарри, Рону и Гермионе: - Они будут в порядке, - сказал Гарри, хотя он знал, что это пустые слова. - Джинни, мы сейчас вернемся, только держись подальше от них. Будьте осторожны - пошли! – сказал он Рону и Гермионе, и они побежали вдоль стены в где находилась Выручай-Комната и ждала их следующих приказаний. Мне нужно то место, где можно все спрятать. Мысленно умолял Гарри, и дверь появилась, в тот момент, когда он прошел мимо нее третий раз. Шум битвы затих сразу же после того когда они переступили порог комнаты и дверь осталась позади. Все было тихо. Они были в месте размером с церковь и, походило на большой город, высокие стены которого возвели тысячи давно закончивших учиться студентов. - А он никогда не понимал, что любой мог сюда войти?- сказал Рон, его голос эхом отозвался в тишине. - Он думал, что он был единственным,- сказал Гарри. - Тем хуже для него, что я могу спрятаться тут в любое время, пошли сюда, - и добавил. - Я думаю, что где-то здесь…. Они поспешили вверх по смежным проходам; Гарри мог услышать эхо от шагов других, проходя мимо большой груды барахла, бутылок, шляп, корзин, стульев, книг, оружия, метел, летучие мышей.... - Где-то здесь, - пробормотал Гарри. - Где-то... где-то… Он шел все глубже и глубже в лабиринт, ища вещи, которые он заметил в прошлый раз, когда был тут. Он тяжело дышал, и его душа, казалось, дрожала. Прямо впереди он увидел облезлый старый буфет, в который он прятал старую книгу по зельеваренью, а на вершине его, стоял рябой каменный маг, в старом пыльном парике и в чем-то похожем на древнюю выцветшую диадему. Он уже протянул к нему руку и был в нескольких шагах от него, когда голос позади сказал: - Возьми его, Поттер. Он остановился и обернулся. За ним его, плечом к плечу, стояли Крэбб и Гойл и направляли палочки прямо на Гарри. Через щель межу их ухмыляющимися лицами он увидел Драко Малфоя... - Та палочка, которую ты держишь -моя, - сказал Малфой, направляя еще одну через промежуток между Крэббом и Гойлом. - Больше не твоя,- задыхаясь, сказал Гарри, сжимая в руках палочку из боярышника. - Кто нашел, тот и хозяин, Малфой. А кто отдолжил тебе эту? - Моя мать, - сказал Дракон. Гарри засмеялся, хотя в этом не было ничего смешного. Он не мог слышал больше Рона или Гермиону. Они, наверное, оказались за пределами слышимости, ища диадему. - И как же это вы пришли без Волдеморта? - спросил Гарри. - Мы хотели бы получить вознаграждение, - сказал Крэбб. Его голос был удивительно мягок для такого огромного человека: Гарри почти никогда не слышал, как он говорит раньше. Крэбб разговаривал как маленький ребенок, которому пообещали большой мешок конфет. - Мы вернулись, Поттер. Решили никуда не уходить. Решили, доставит тебя к нему.. -Хороший план, - сказал Гарри, притворно восхищаясь. Он он не мог поверить, что Малфой, Крэбб и Гойл стояли рядом и собирались помешать ему. Он начал медленно продвигаться назад к тому месту, где лежал Хоркрукс. Если бы он только мог достать его прежде, чем вспыхнула бы борьба... -Так, как вы сюда попали? - он спросил, пробуя отвлечь их. -Я фактически жил в Нужной Комнатев прошлом году, - сказал Малфой, его голос дрожал. - Я знаю, как войти. - Мы спрятались в коридоре снаружи, - хрюкнул Гойл. - Мы можем применить разоружающие чары прямо сейчас! А потом,- его лицо расплылось в отвратительной улыбке, - ты повернешься к нам и скажешь, что ты, черт побери искал! А? - Гарри? –Послышался эхом Голос Рона где-то с другой стороны стены, - Ты с кем-то говоришь? Похожей на движение кнута манипуляцией, Кребб направил свою палочку на пятидесятифутовую гору старой мебели, сломанных чемоданов, старых книг, одежды и другого непонятного мусора, и закричал: -Десендо! Стена начала шататься, и её верхняя часть обрушилась на дверной проход, совсем рядом с тем местом, где стоял Рон. - Рон! – заревел Гарри, когда вне поля зрения раздался крик Гермионы. Гарри также услышал звук множества падающих вещей с другой стороны разрушенной стены. Он указал палочкой на вал и крикнул: - Фините! - и всё тут же восстановилось. - Нет! – завопил Малфой, , останавливая руку Крэбба, собирающегося повторить заклинание. – Если ты разрушить комнату, мы можем попрощаться с диадемой! - Какая разница? – освобождаясь, спросил Крэбб. – Тёмному Лорду нужен Поттер, кому важна эта диадема? - Поттер пришёл сюда за ней, - объяснил Малфой, плохо скрывая нетерпение. – Это значит…. - Что значит? – грозно переспросил Кребб Малфоя. – Кому важно, что ты думаешь? Я больше не подчиняюсь твоим приказам, Драко. Для тебя и твоего папаши наступил конец. - Гарри? – снова закричал Рон с другой стороны горы мусора. – Что происходит? - Гарри? – издевательски скривился Крэбб. - Что происходит…нет, Поттер! Круцио! Гарри протянулся к диадеме; проклятие Крэбба пролетело мимо, но попало в каменный бюст, поднявшийся в воздух; диадема взлетела вверх, и затем упала на гору вещей, рядом с тем местом, куда приземлился бюст. - ОСТАНОВИСЬ! – закричал Малфой, и его голос эхом разнёсся по огромной комнате. – Он нужен Тёмному Лорду живым… - Ну и что? Я не убью его, - завопил Крэбб, отбрасывая протянутую руку Малфоя. – Но если я смогу, я убью, Тёмный Лорд хочет его убить, так какая разница… Стремительный луч алого цвета пролетел в дюйме от Гарри: Гермиона побежала в угол и послала Ошеломляющее заклятье прямо в голову Кребба. Но не попала, потому что Малфой оттолкнул его .- Это…это грязнокровка! Авада Кедавра! Гарри увидел, что Гермиона отпрянула в сторону, и вся ярость, кипевшая в нём, выплеснулась наружу. Он выстрелил Ошеломляющим заклятьем в Кребба, тот пошатнулся, и выбил палочку из руки Малфоя; она откатилась куда-то к горе сломанной мебели и костей. - Не убивайте его! НЕ УБИВАЙТЕ ЕГО! – закричал Малфой приближавшимся к Гарри Крэббу и Гойлу. Они секунду помедлили, но это всё, что было нужно Гарри. - Экспеллиармус! Палочка Гойла выпала из его руки и исчезла в горе хлама возле него; Гойл по-дурацки подпрыгивал на месте, пытаясь её достать; Малфой отпрыгнул от Ошеломляющего заклятия Гермионы и от Заклятия Полной Обездвиженности Рона, посланного в Кребба, еле успевшего от него увернуться. Кребб развернулся на месте и снова закричал: -Авада Кедавра! Рон исчез из вида, чтобы избежать молниеносного зелёного луча. Обезоруженный Малфой сжался за трёхногим платяным шкафом, когда к ним подбежала Гермиона, на ходу поражая Гойла Ошеломляющим Заклятием. - Она где-то здесь! – Крикнул ей Гарри, указывая на груду барахла, в которой затерялась диадема. – Поищи её, пока я пойду помогу Р… - ГАРРИ! – завопила она. Рёв позади него вовремя предупредил его. Он обернулся и увидел Рона и Крэбба, бежащих так быстро, как они только могли. - Что, горячо становится? – на бегу ревел Крэбб. Но он, похоже, не понимал того, что он делал. Огненная стена преследовала их, обжигая гору мусора, тут же превращая её в сажу. -Агуаменти! – но мощная струя воды, вырвавшаяся из его палочки, испарилась в воздухе. -БЕГИТЕ! Малфой схватил оглушённого Гойла и потащил его за собой. Крэбб обогнал их всех, он выглядел очень напуганным. Гарри, Рон и Гермиона бросились за ним, когда огонь стал нагонять их. Это был не обычный огонь, Крэбб использовал проклятье, о котором Гарри не имел понятия. Когда они завернули за угол, языки пламени погнались за ними, словно они были живыми, с собственным разумом, с жаждой убить жертву. Теперь огонь мутировал, превращаясь в целую стаю дьявольских монстров: огненных змей, химер и драконов, которые поднимались вверх и опускались вниз, чтобы затем снова подняться. Они сжирали камень, подбрасывая его вверх и проглатывая клыкастыми пастями. Малфой, Крэбб и Гойл исчезли из вида, Гарри, Рон и Гермиона встали как вкопанные, их окружали яростные монстры, приближаясь ближе и ближе, вокруг мелькали клыки, рога и хвосты, жара стояла стеной. - Что нам делать? – Гермиона пыталась перекличать рёв пламени. – Что нам делать? - Вот! Гарри схватил пару на вид тяжёлых мётел и ближайшей горы мусора и бросил одну Рону, который, потянул Гермиону и посадил позади себя. Гарри перекинул ногу через вторую метлу и, сильно оттолкнувшись от земли, они поднялись вверх, едва не угодив в пасть горящей рептилии. Огонь и дым становились невыносимыми, под ними проклятый огонь сжирал контрабандное имущество учеников, результаты неудачных экспериментов, секреты бесчисленных душ, которые искали убежища в комнате. Гарри не видел, куда побежали Малфой, Крэбб и Гойл. Он летел настолько низко, насколько это позволяли обезумевшие монстры, но он не видел ничего, кроме огня… как ужасно было вот так умирать… он никогда этого не хотел… - Гарри, надо выбираться, давай выбираться! – кричал Рон, но сквозь чёрный дым было невозможно понять, где находилась дверь. Вдруг Гарри услышал тоненький, жалкий человеческий крик, который вырвался из грома всепожирающего пламени. - Это… слишком… опасно! – кричал Рон, но Гарри взмыл в воздух. Его очки немного защищали его глаза от дыма, он искал в огне признаки жизни, хотя бы что-то живое, что ещё не обуглилось как дерево… А потом он их увидел: Малфой держал руками Гойла, который был без сознания, они сидели на горе обуглившихся парт, Гарри устремился вниз. Малфой заметил его и поднял руку, но даже когда Гарри ухватился за неё, он сразу понял, что ничего не получилось. Гойл был слишком тяжёлым, а рука Малфоя, вся потная, выскользнула из руки Гарри… - ЕСЛИ МЫ УМРЁМ ИЗ-ЗА НИХ, Я УБЬЮ ТЕБЯ, ГАРРИ! – разразился Рон, когда огромная пламенная химера бросилась на них, он и Гермиона затащили Гойла на метлу и поднялись вверх, еле удерживая равновесия, пока Малфой усаживался позади Гарри. - Дверь, быстро к двери, к двери! – кричал Малфой прямо в ухо Гарри. Гарри ускорился, следуя за Гермионой, Роном и Гойлом сквозь завесу чёрного дыма, еле дыша. Всё вокруг них, что ещё не успело загореться, начинало загораться прямо у него на глазах, огненные монстры пожирали всё на своём пути: кубки, щиты, блестящее ожерелье и старую, выцветшую диадему… - Что ты делаешь, что ты делаешь, дверь в другой стороне! – закричал Малфой, но Гарри круто развернулся и устремился вниз. Диадема падала словно в замедленной съёмке, поворачиваясь и сияя, летя прямо в открытую пасть змеи, а затем он поймал её, подцепив кистью руки, она повисла у него на запястье… Гарри снова взмыл вверх, когда змея снова ринулась на него, он поднялся выше и направился к тому месте, где, он уже молился, должна была быть открытая дверь. Рон, Гермиона и Гойл уже скрылись. Малфой кричал и так крепко держался за Гарри, что тому стало больно. Затем сквозь дым он увидел прямоугольный лоскут на стене и направил метлу в его сторону, несколько секунд спустя его лёгкие наполнились чистым воздухом, и они врезались в стену коридора. Малфой упал с метлы лицом вниз, задыхаясь, кашляя, его рвало. Гарри перевернулся и сел: дверь Выручай-комнаты исчезла, а Рон и Гермиона, тяжело дыша, сидели рядом с Гойлом, который всё ещё был без сознания. - Крэбб, - задыхался Малфой, - К-Крэбб… - Он мёртв, - отрезал Рон. Повисла тишина, в которой слышались только кашель и тяжёлое дыхание. Вдруг замок сотрясло множество громких ударов, мимо пронеслась толпа прозрачных всадников, их головы кровожадно кричали из подмышек. Гарри поднялся на ноги, когда Безголовая Охота проскакала мимо, и осмотрелся: вокруг него всё ещё шло сражение. Он слышал крики кроме тех, которые издавали безголовые привидения. Его охватила паника. - Где Джинни? – резко сказал он. – Она была здесь. Она должна была вернуться в Нужную Комнату. - Боже, ты думаешь, комната всё ещё сработает после пожара? – спросил Рон, но он тоже поднялся на ноги, потирая грудь и смотря по сторонам. – Может нам разделиться и поискать?.. - Нет, - сказала Гермиона, тоже поднимаясь на ноги. Малфой и Гойл всё ещё безнадежно валялись на полу коридора, ни у одного из них не было палочки. – Нам надо держаться вместе. Давайте пойдём… Гарри, что у тебя на руке? - Что? А, да… Он стащил диадему с запястья и поднял её. Она всё ещё была горячей, почерневшей от сажи, но когда он посмотрел на неё ближе, он смог различить маленькие слова, выгравированные на ней: 'Великий Ум – Сокровище Человека' Из диадемы текла какая-то жидкость, похожая на кровь, но она была тёмной и тягучей как смола. Неожиданно Гарри почувствовал, как диадема затряслась в его руках, затем разорвалась на части и словно именно из неё, а не откуда-то из замка, раздался душераздирающий крик. - Это, наверное, был Дьявольский Огонь! – чуть не плача, сказала Гермиона, глядя на разломанные куски. - Что, прости? - Дьявольский Огонь, проклятый огонь, его используют, чтобы уничтожать Хоркруксы, но я бы никогда, никогда в жизни не посмела бы его использовать… как Крэбб узнал?.. - Наверное научился от Кэрроу, - мрачно сказал Гарри. - Очень жаль, что он не мог сосредоточиться, когда ему рассказывали, как этот огонь прекратить, - сказал Рон, у которого, как и у Гермионы, немного обгорели волосы, а лицо почернело. – Я бы его пожалел, если бы он не пытался нас убить. - Разве ты не понимаешь? – прошептала Гермиона. – Это значит, что нам нужно только найти змею… Но она остановилась, когда послышались крики и звуки поединка, которые ни с чем нельзя было спутать. Гарри огляделся, и его сердце ушло в пятки: Пожиратели прорвались в Хогвартс. Он увидел Фреда и Перси, которые сражались с человеком в маске и капюшоне. Гарри, Рон и Гермиона побежали на помощь, вспышки заклинаний летали повсюду, человек, с которым дрался Перси быстро отходил назад. Его капюшон неожиданно упал и они увидели высокий лоб и жирные волосы… - Здравствуйте, Министр! – закричал Перси, посылая заклинание прямо в Cикнесса, который выронил палочку и поднял мантия, очевидно, чувствуя себя очень неловко. – Я не говорил, что ухожу в отставку? - Ты шутишь, Перси! – прокричал Фред, когда Пожиратель, с которым он боролся, был оглушён тремя разными заклинаниями. Тикнесс упал на землю, по всему его телу вылезли колючки, похоже, он превращался в какого-то морского ежа. Фред радостно посмотрел на Перси. - Ты правда шутишь, Перси… Не помню, чтобы ты шутил с тех пор как тебе было… Раздался взрыв. Они стояли рядом: Гарри, Рон, Гермиона, Фред и Перси, у их ног валялись два Пожирателя, один оглушённый, другой превращённый. Мир разорвало на множество кусков, Гарри чувствовал себя так, будто он парил в воздухе, он держался за палочку, которая была его единственным оружием, а руками он мог лишь закрыть голову. Он слышал крики своих товарищей, уже не надеясь узнать, что с ними случилось… Затем мир собрался воедино, тёмный и полный боли: Гарри наполовину был завален руинами коридора, который разлетелся на куски. Холодный воздух заставил понять, что у замка снесли одну из стен, горячая липкая кровь текла по его лицу. Он услышал ужасный крик, от которого его передёрнуло, в крике было слышно агонию, которую не могло вызвать никакое проклятье, он встал, покачиваясь, боясь больше, чем за весь день, возможно, чем за всю свою жизнь… Гермиона с трудом поднималась на ноги из развалин, три рыжеволосых мужчины сидели рядом на полу, где только что взорвалась стена. Гарри взял Гермиону за руку, пока они пробирались сквозь камень и дерево, шатаясь и спотыкаясь - Нет… нет… нет! – кричал кто-то. – Нет! Фред! Нет! Перси тряс своего брата, Рон стоял на коленях рядом, но глаза Фреда смотрели в пустоту, его лицо всё ещё смеялось, хотя это было всего лишь воспоминание.

Глава 32. Старейшая палочка.
Мир рухнул, так почему сражение не прекратилось, замок не замер в ужасе, и каждый боец не сложил оружие? Сознание Гарри находилось в свободном падении, вышедшем из-под контроля, было неспособным поверить в невозможное, потому что Фред Уизли не мог быть мертв, это значило, все его чувства лгут. И тут тело провалилось в дыру, образованную взрывом в стене школы, в них полетели проклятия, ударяясь в стену позади. - Пригнитесь! - Гарри кричал, потому что все больше и больше проклятий летело из темноты. Гарри и Рон, схватив Гермиону, потянули ее к земле, но Перси все еще лежал поперек тела Фреда, ограждая его от заклятий. Когда Гарри закричал: - Мы должны бежать! Он поднял голову. - Перси! Гарри видел, как слезы потекли по грязному лицу Рона, как он потянул старшего брата за плечи, но Перси не двинулся с места. - Перси, ты уже ничего не сможешь сделать для него! Мы идем...-Гермиона закричала, и Гарри, повернувшись, не стал спрашивать, почему. Чудовищный паук размером с маленький автомобиль пытался пролезть через огромную дыру в стене. Один из потомков Арагога присоединился к борьбе. Рон и Гермиона закричали вместе, их заклятия соединились, монстра отбросило назад и он, дергая лапками, исчез в темноте. -Он привел друзей! Гарри посмотрел на дыру в стене у края замка, оставшуюся от проклятия. Больше гигантских пауков карабкались на сторону замка, освобожденную от Запретного Леса, в который, должно быть, проникли Пожиратели Смерти. Гарри запустил парализующие чары в них, откинув ведущего монстра в его товарищей, так, что они отступили и скрылись из виду. Новые проклятия просвистели над головой у Гарри, так близко, что он чувствовал колебания воздуха от них. - Давайте двигаться, сейчас же! Протиснувшись между Гермионой и Роном, Гарри наклонился, чтобы схватить тело Фреда. Перси, понимая, что Гарри хочет сделать, прекратил цепляться за него и помог: вместе, приседая низко, чтобы избежать проклятий, летящих в них, они поволокли тело Фреда с прохода. - Сюда! - сказал Гарри. Они поместили его в нишу, где ранее стояли доспехи. Он не мог вынести, когда смотрел на Фреда дольше секунды, и убедившись в том, что тело хорошо спрятано, поспешил за Роном и Гермионой. Малфой и Гойл исчезли, но в конце коридора, который был теперь полон пыли и падающей каменной кладки, он видел, как много людей сновали туда-сюда, но нельзя было разобрать, друзья это или враги. Повернув за угол, Перси издав подобный быку рев: - Руквуд! - бежал в направлении высокого человека, который преследовал нескольких учеников. - Гарри, сюда! - закричала Гермиона. Она потянула Рона за гобелен. На одну сумасшедшую секунду Гарри показалось, что они там обнимаются, но потом он разглядел, что Гермиона пытается задержать Рона и не дать ему побежать за Перси. Гермиона пробовала уговорить Рона не бежать за Перси. - Слушай меня - СЛУШАЙ, РОН! - Я хочу помочь - я хочу убить Пожирателей Смерти. Его лицо было искажено пылью и дымом; он был охвачен гневом и горем. - Рон, мы единственные, кто может покончить со всем этим! Пожалуйста, Рон, мы должны убить змею! - сказала она. Но Гарри знал, что Рон чувствовал: уничтожение Хоркрукса не могло утолить жажду мести; он хотел бороться, наказать людей, которые убили Фреда!!! Он хотел найти других Уизли, удостовериться, что с ними все в порядке, особенно с Джинни, в чем он не был уверен. - Мы боролись! - сказала Гермиона. - Мы должны добраться до змеи! Мы единственные, кто может покончить с этим! Гермиона плакала и вытирала лицо порванным, подпаленным рукавом. Вдохнув побольше воздуха, чтобы успокоить себя, поскольку, все еще держала напряженно Рона, она повернулась к Гарри. - Ты должен узнать, где Волдеморт, потому что змея всегда с ним, не так ли? Сделай это! Почему это было настолько просто? Потому что его шрам горел в течение многих часов, словно хотел показать ему мысли Волдеморта? Он закрыл глаза по ее команде, и сразу, крики и удары, и все звуки сражения утихали, пока не стали отдаленными, как если бы он стоял далеко, далеко от них... Он стоял в середине пустынной, но странно знакомой комнаты с оборванными обоями на стенах и всех окнах, забитых за исключением одного. Звуки нападения на замок были приглушены и отдаленны. Единственное открытое окно показывало отдаленные вспышки света с того места, где стоял замок, но в самой комнате было темно за исключением уединенной керосиновой лампы. Он катал палочку между пальцами, наблюдая за этим, он думал о комнате в замке, Тайная комната, которую он когда-то находил, обнаружить ее сможет лишь умный, хитрый и любознательный... Он был уверен, что мальчик не найдет диадему.. .. хотя марионетка Дамблдора зашла намного дальше, чем он когда-либо ожидал ... слишком далеко... - Мой Лорд... - сказал голос, отчаянный и сломанный. Он повернулся: это был Люциус Малфой, сидящий в самом темном углу, все еще имеющий следы наказания, которое он получил после последнего спасения мальчика. Один из его глаз оставался закрытым и опухшим. - Мой Лорд ... пожалуйста... мой сын... - Если ваш сын мертв, Люциус, это не моя ошибка... Он не пришел и не присоединился ко мне, как остальная часть Слизеринцев. Возможно, он решил оказать поддержку Гарри Поттеру? - Нет, никогда... - шептал Малфой. - Вы должны надеяться, нет. - Разве Вы не боитесь, мой Лорд, что Поттер может умереть от чужой руки? - спросил Малфой, его голос колебался. - Разве не было бы ... простите меня ... благоразумнее, остановить это сражение, войти в замок и искать его самостоятельно? - Не симулируй, Люциус. Ты хочешь, чтобы сражение прекратилось, потому что сможешь узнать, что случилось с твоим сыном. Я не должен искать Поттера до наступления ночи. Поттер придет, чтобы найти меня. Волдеморт сосредоточил свой пристальный взгляд на палочке в его пальцах. Это беспокоило его ... те вещи, которые беспокоили Лорда Волдеморта должны были быть разрешены... - Позови Снэйпа. - Снэйпа, мой Лорд? - Снэйпа. Сейчас же! Он нужен мне... Ступай.. Испуганный, следуя через мрак, Люциус покинул комнату. Волдеморт продолжал стоять там, вращая палочку между его пальцами и уставившись на это. - Это единственный способ, Нагини, - он шепнул и осмотрелся; в комнате была большая толстая змея, находящаяся в воздушном пространстве, защищала место, которое он сделал для нее - звездная, прозрачная сфера где-то между блестящей клеткой и резервуаром. С удушьем Гарри отступал и открыл глаза одновременно, его уши атаковали крики и звуки боя. - Он в Визжащей Хижине. Змея с ним, она имеет своего рода волшебную защиту вокруг себя. Он только что послал Люциса Малфоя, чтобы тот нашел Снейпа. - Волдеморт сейчас в Визжащей Хижине? - сказала Гермиона, пораженная. Он не - он даже НЕ ДЕРЕТСЯ? - Он не думает, что он должен драться, - сказал Гарри. Он думает, что я собираюсь идти к нему. - Но почему? - Он знает, что я приду за Хоркруксом - он держит Нагини около себя. - Очевидно, мне придется пойти к нему, чтобы добраться до змеи... - Верно! - сказал Рон, распрямляя плечи. Значит, ты не можешь пойти, он только этого и хочет. Ты останешься здесь и позаботишься о Гермионе, а я пойду и достану его. Гарри приблизился к Рону. - Вы оба оставайтесь здесь, я пойду под Плащом-Невидимкой, и я вернусь, как только я... - Нет. - сказал Гермиона, больше смысла будет, если я возьму Плащ и ... - Даже не думай об этом!- Рон рычал на нее. Но едва Гермиона начала: "Рон, я вполне способна..." гобелен на вершине лестницы, на которой они стояли, откинулся, и... - ПОТТЕР! Два скрытых под маской Пожирателя Смерти стояли там, но не успели они поднять палочки, Гермиона закричала: - Глиццео! Лестница накренилась в скат и она, Гарри, и Рон, устремились вниз неспособные справиться с их скоростью, настолько быстро, что парализующие заклятия Пожирателей Смерти пролетели далеко над их головами. Они выкатились за гобелен у подножья лестницы и ударились о противоположную стену. - Дуро! - выкрикнула Гермиона, направив палочку на гобелен, и за ним раздались два громких болезненных крика, когда ткань превратилась в каменную стену и преследующие их Пожиратели смерти врезались в нее. - Назад! - закричал Рон, и они с Гарри и Гермионой спрятались за дверью, услышав шаги бегущих учеников, подгоняемых плюющейся профессором МакГонагалл. Казалось, она их не заметила, ее волосы растрепались, а на щеке была грязь. Когда она повернула за угол, они услышали ее крик: -Заряжай! - Гарри, ты должен надеть Плащ, - сказала Гермиона. Не думай о нас... Но он набросил его на всех трех. Они подросли, но он сомневался, что любой увидет их свободные ноги через пыль, которая забивала воздух. Они прошли следующую лестницу и оказывались в коридоре, полном дуэлянтов. Они спустились по следующей лестнице и обнаружили себя в коридоре, полном сражающихся. Портреты по обе стороны были полны фигур, выкрикивающих советы и подбадривающих, а Пожиратели Смерти, в масках и без, сражались с учителями и учениками. Дин добыл себе палочку и теперь сражался с Долоховым, Парвати - с Треверсом. Гарри, Рон и Гермиона мгновенно подняли палочки, готовые напасть, но дуэлятны двигались так быстро, что был велик риск задеть кого-то из друзей, если они бросят проклятия. Пока они стояли так, ожидая возможности напасть, раздался громкий крик "ВИИИИ!" и, подняв головы, они увидели, что над ними висит Пивз и обстреливает Пожирателей Смерти клубнями Снаргалафф, отчего головы у них порастали дрыгающимися зелеными ростками, похожими на червей. - Аах!. На голову Рону под мантией свалилась пригоршня ростков, вялые зеленые корни невероятным образом закачались в воздухе, пока Рон отчаянно пытался стряхнуть их. Там кто-то невидимый! - кричал, обращаясь, скрытый под маской Пожиратель Смерти. Дин максимально использовал мгновенное отвлечение Пожирателя Смерти, проклял его парализующим заклинанием; Долохов попытался ответить, но Парвати попала в него Связывающими чарами. -ПОЙДЕМ!- Гарри вопил, и он, Рон и Гермиона набросили Плащ, идя через середину бойцов, слегка скользили в скоплениях сока к вершине мраморной лестницы в вестибюль. - Я Драко Малфой, я - Драко, я на вашей стороне! - он умолял замаскированного Пожирателя Смерти. Гарри походя, оглушил Пожирателя. Малфой озирался по сторонам, сияющий, искал своего спасителя, и Рон ударил его кулаком из-под Плаща. И Малфой упал навзничь поверх Пожирателя Смерти, совершенно пораженный, изо рта у него текла кровь. - И это - второй раз, когда мы спасли твою жизнь сегодня вечером, двуличный ублюдок! - Рон вопил. Было больше дуэлянтов на всем протяжении лестницы и в зале. Гарри заметил, Пожиратели Смерти были всюду: Яксли около передних дверей в бою с Флитвиком, скрытый под маской Пожиратель бился с Кингсли прямо около них. Студенты бегали в каждом помещении; некоторые переносили раненных друзей и заботились о них. Гарри направил заклятие в Пожирателя; он промазал, но почти задел Невилла, который появился из ниоткуда, размахивая охапками ядовитой Тентакулы, которая радостно набросилась на ближайшего Пожирателя Смерти и впилась в него. Гарри, Рон и Гермиона бросились вниз по мраморной лестнице. Под ногами у них хрустело стекло, а из песочных часов Слизерина, в которых учитывались баллы, сыпались изумруды прямо под ноги бегущим людям. С балкона упали два тела, и когда они достигли земли, серое пятно, которое Гарри принял за животное, бросилось к ним со всех четырех ног, чтобы вонзить зубы в упавшее тело. - НЕТ!- вопила Гермиона. С оглушительным взрывом от ее палочки Фенрир Грейбэк был отброшен назад от еле шевелящегося тела Лаванды Браун. Он крушил мраморные перила и изо всех сил пытался добраться до ее ног. Тогда, с яркой белой вспышкой и трещиной, хрустальный шар упал на его голову, он рухнул на пол и не двигался. -У меня есть больше! - кричала профессор Трелони из-за перил. Для любого, кто хочет...?! Здесь ... И с движением, похожим на теннисную подачу, она поднимала другую огромную кристаллическую сферу из сумки, палочкой придала ему ускорение и отправила через весь зал, где он врезался в окно. В тот же момент взрыв передних дверей, и больше гигантских пауков направились в передний зал. Крики террора заполняют воздух: бойцы рассеялись, Пожиратели Смерти и обитатели Хогвартса также. Красные и зеленые струи света летели в середину источника монстров, которые дрожали и поднимались, более ужасающе, чем когда-либо. Как мы выйдем? - закричал Рон. Гарри и Гермиона не смогли ответить; вниз по лестнице гремя спускался Хагрид, размахивая его цветочным розовым зонтиком. Не пораньте их, не пораньте их! -Хагрид, НЕТ! Гарри забыл все остальное: он выбежал из-под плаща, уклонялся от проклятий, освещающих целый зал. - Хагрид, вернись! Но он не был даже на полпути к Хагриду, когда он увидел, что случилось: Хагрид исчез среди пауков. Со стремительным движением, грязным роящимся движением, они отступили под атакой заклятий. Хагрид был похоронен в их середине. - Хагрид! Гарри услышал свое имя, но это сейчас его не заботило: он бежал вниз... А пауки роились далеко с их добычей, и он не мог видеть Хагрида вообще. - Хагрид! Казалось, ему удалось различить огромную руку, помахавшую ему из гущи паучьего роя, за которыми он гнался, но потом обзор заслонила гигантская нога, появившаяся из темноты, и земля затряслась. Он поднял глаза: перед ним стоял великан двадцати футов высотой, его голова была скрыта в темноте, видно было только волосатые, напоминающие дерево ноги, освещенные идущим из дверей замка светом. Одним быстрым жестким движением он разбил огромным кулаком одно из верхних окон, и на Гарри посыпался град осколков, заставляя его вернуться под прикрытие дверного проема. -О боже...! - вопила Гермиона; она и Рон догнали Гарри и теперь пристально глядели вверх на гиганта. -НЕ НАДО!- Рон кричал, хватая Гермиону за руку, потому что она подняла волшебную палочку. "Оглушите его, иначе он разрушит половину замка..." -ХАГГЕР? Из-за угла замка выглянул Грох ; только сейчас Гарри в действительности осознал, что Грох был не очень большим великаном. Жуткий монстр, который пытался ловить людей, поднял глаза и зарычал. Под ними задрожали каменные ступени, когда он направился к своему собрату поменьше, и Грох раззявил кривой рот, открывая желтые зубы размером с кирпич; и они набросились друг на друга с львиной жестокостью. - Бежим! - заревел Гарри. Ночь наполнилась жуткими криками и ударами, великаны дрались. Гарри схватил Гермиону за руку и потащил вниз по ступеням на улицу, Рон следовал за ними. Гарри не терял надежды найти и спасти Хагрида; он бежал так быстро, что они преодолели полпути до леса, прежде чем снова остановиться. Воздух стал ледяным, у Гарри перехватило дыхание. Во тьме двигались какие-то тени, сотканные из загустевшего мрака, двигались широкой волной к замку, их лица были скрыты капюшонами, они хрипели при вдохах. Рон и Гермиона приблизились к нему, звуки борьбы позади них становились внезапно приглушенными, ослабленными - тишину могли принести лишь дементоры; и Фреда больше не было, и Хагрид наверняка погибает или уже погиб... Давай, Гарри! - крикнула Гермиона издалека. Патронус, Гарри, давай! Он поднял палочку. Он чувствовал безнадежность: сколько еще умерло, о которых он не знал? Он чувствовал, как будто его душа наполовину покинула тело… - ГАРРИ, давай! - орала Гермиона. Сто дементоров двигались, скользя к ним, высасывая, направлялись к нему, ближе к отчаянию Гарри, которое обещало им банкет... Он видел, как серебряный терьер Рона врывается в воздух, мерцает слабо и исчезает; он видел завихрение выдры Гермионы, покружилось и тоже пропало, и его собственная палочка дрожала в его руке, он почти приветствовал приближение забвения, обещание ничего, никакого чувства... И затем серебряный заяц, боров (кабан) и лиса пролетели мимо Гарри, Рона и головы Гермионы: дементоры отступали перед напором существ. Трое людей вынырнувшие из темноты, теперь стояли возле них, их протянутые палочки продолжали колдовать Патронуса: Луна, Эрни и Симус. Отлично! - сказала Луна, ободряюще, как будто они вернулись в Выручай комнату, и это было просто практическое заклинание на занятиях О.Д. - Все хорошо, Гарри ... давай, вспомни счастливый момент... что-нибудь счастливое? – сказал он сломанным голосом. - Мы все - все еще здесь, - она шептала. Мы все еще боремся! Давай, сейчас.... Была серебряная искра, затем дрогнувший свет, следом, с огромным усилием, взрыв с конца палочки Гарри. Теперь дементоры рассеялись окончательно, и немедленно вернулась ночь. В ушах стояли громкие звуки сражения. - Даже не знаю, как вас благодарить, – сказал Рон, поворачиваясь к Луне, Эрни и Симусу. Вы нас спасли. Из тьмы над лесом появился с ревом другой великан, гораздо выше всех предыдущих, и от его поступи дрожала земля. - Побежали! – снова крикнул Гарри, но другие не нуждались в команде; они все сорвались с места как раз вовремя, поскольку секунду спустя огромная нога опустилась как раз туда, где они стояли. Гарри оглянулся: Рон и Гермиона следовали за ним, а остальные трое, сражаясь, исчезли позади. - Давайте уберемся подальше! - крикнул Рон, когда великан снова размахнулся, а его рычание разнеслось в ночи, освещаемой красными и зелеными вспышками. - Плакучая Ива, - сказал Гарри. Идем! Так или иначе он думал, что окружен стеной, все это было в его переполненном сознании, в которое теперь он не мог погрузиться: мысли о Фреде и Хагриде, и о мучениях всех людей, которых он любил, должны подождать, потому что они должны были бежать, должны были добраться до змеи и Волдеморта, потому что это был, как говорила Гермиона, единственный способ покончить со всем этим… Он бежал, веря, что он мог обогнать смерть, игнорируя струи света, летящие в темноте вокруг него, и звук озера, плещущегося как море, и скрипение Запретного Леса, хотя ночь была безветренна; он бежал быстрее, чем он когда-либо бежал в его жизни. Он увидел большое дерево, Ива, с подобными кнуту, хлестающими ветвями, которая скрывала тайну в своих корнях. Задыхаясь, Гарри замедлился, окаймляя сильно бьющие ветви Ивы, глядя через темноту на ее ствол, пытаясь найти единственный узел в коре старого дерева, что парализует его. Рона и Гермиону схватили, , настолько запыхавшаяся, что она не могла сказать ни слова. - Как мы войдем? - задыхался Рон. - Я вижу место… если бы у нас были крюкостержни… - Крюкостержни? – хрипела Гермиона, сгибаясь пополам и задыхаясь. Ты волшебник, или нет? - О, верно, да…, - Рон озирался, затем направил его палочку на прут, лежащий на земле, и сказал «Вингардиум Левиоса!». Прут взлетел с земли, как будто пойманный порывом ветра, летел к стволу через зловеще колеблющиеся ветви Ивы. Прут тыкал в месте около корней, и дерево мгновенно стало корчиться. - Прекрасно! – задыхалась Гермиона. - Ждите. В течение секунды, в то время как звуки битвы заполнили воздух, Гарри колебался... Волдеморт хотел, чтобы он сделал это, хотел, чтобы он пришел... Он вел Рона и Гермиону в западню? Но действительность, казалось, закрывалась от него, жестокая и простая: единственный путь вперед заключался в том, чтобы убить змею, и змея была там, где был Волдеморт, а он был в конце этого туннеля... - Гарри, мы идем, пошли туда! - сказал Рон, толкая его вперед. Гарри извивался в земляном проходе, скрытом в корнях дерева. Это было намного более трудно - сжиматься, чем когда это было в последний раз. Потолок в тоннеле был низким. Четыре года назад им пришлось идти согнувшись, теперь же они могли только ползти на четвереньках. Гарри продвигался первым, его освещенная палочка ожидала в любой момент встретить преграды, но таких не оказалось. Они двигались тихо, пристальный взгляд Гарри был устремлен на дрожащий луч палочки, сжатой в его кулаке. Наконец, туннель начал расширяться, и Гарри видел щелочку света впереди. Гермиона потянула его за ногу Плащ! - шептала Гермиона. Надень Плащ! Он нащупывал позади него, и она положила связку скользкой ткани в его свободную руку. С трудностью он потянул ее к себе. - Нокс - погасил он свет палочки, продвигал его руки и колени, настолько тихо насколько возможно. Его чувства были напряжены: ожидание каждую секунду быть обнаруженным, услышать холодный ясный голос, увидеть вспышку зеленого света. И затем он услышал голоса, доносящиеся из комнаты прямо перед ними, только немного приглушенные старой корзиной, которая блокировала отверстие в конце туннеля. Едва смея дышать, Гарри продвигался и глядел через крошечный промежуток между корзиной и стеной. Комната была смутно освещена, но он мог видеть Нагайну, сворачивающуюся кольцами и кружащую словно под водой в ее заколдованной, сверкающей сфере, которая плавала не поддержанной в воздушном пространстве. Он мог видеть край стола, и часть белой руки с длинными пальцами, играющей с палочкой. Когда Снэйп заговорил, сердце Гарри подпрыгнуло: Снэйп находился всего в нескольких дюймах от того места, где он сидел, скрытый. ... Мой Лорд, их сопротивление слабеет - - и это делается без вашей помощи, - сказал Волдеморт его высоким, ясным голосом. Ты квалифицированный волшебник, Северус, я не думаю, что ты сейчас многое сможешь изменить… Мы - почти там ... почти. - Позвольте мне найти мальчишку. Позвольте мне притащить Вам Поттера. Я знаю, что я могу найти его, мой Лорд. Пожалуйста. Снэйп шагал мимо отверстия, и Гарри отодвигался немного, не сводя глаз с Нагайны, задаваясь вопросом, есть ли какое нибудь заклятие, которое смогло бы проникнуть через защиту, окружающую ее, но он не мог ни о чем думать... Одна неудавшаяся попытка, и он потерял бы свое положение... Волдеморт встал. Гарри мог видеть его теперь, видеть красные глаза, сглаженное, змеиное лицо, бледность такова, что он немного мерцал в сумраке. - У меня есть проблема, Северус, - сказал Волдеморт мягко. - Мой Лорд? - сказал Снэйп. Волдеморт поднял Старейшую Палочку, держа ее так изящно, точно жезл проводника. - Почему она не работает, Северус? В тишине Гарри показалось, что он услышал змею, шипящую немного, потому что она наматывалась и разматывалась - или это был свистящий вздох Волдеморта, задерживающийся в эфире? - Мой - мой Лорд? - сказал Снэйп безучастно. Я не понимаю. Вы - Вы выполняли экстраординарное волшебство этой палочкой. - Нет, - сказал Волдеморт. -Я выполнял мое обычное волшебство. Я экстраординарен, но эта палочка ... нет. - Она не показала волшебство, которое обещала. Я не чувствую никакого различия между этой палочкой и палочкой Оливандера, которой я владел все эти годы… Волдеморт спокойно размышлял, но шрам Гарри начал пульсировать и пульсировать: боль стояла в его лбу, и он чувствовал, что ей управляет ярость, охватившая Волдеморта. - Никакой разницы, - сказал Волдеморт снова. Снэйп не говорил. Гарри не мог видеть его лица. Он задавался вопросом, ощущал ли Снэйп тревогу, пробовал найти правильные слова, чтобы убедить своего хозяина. Волдеморт начал двигаться по комнате: Гарри терял из виду его на протяжении многих секунд, потому что он бродил, говоря тем же взвешенным голосом, в то время как боль и ярость усилились в Гарри. - Я думал серьезно и долго, Северус ...Ты знаешь, почему я вернул тебя с поля боя? И на мгновение Гарри увидел профиль Снэйпа. Его глаза уставились на намотки змеи в ее заколдованной клетке. - Нет, мой Лорд, но я прошу Вас, позволить мне вернуться. Позвольте мне найти Поттера. - Ты походишь на Люциуса. Ни один из вас не понимает Поттера, как я. Его не надо искать. Поттер придет ко мне. Я знаю его слабость, его большой недостаток. Он не хочет видеть жертвы вокруг себя, зная, что это случается из-за него. Он захочет остановить это любой ценой. Он придет. - Но мой Лорд, он может быть убит случайно кем-то другим…- - Мои инструкции Пожирателям Смерти были совершенно ясными. Схватить Поттера. Убить как можно больше его друзей, чем больше, тем лучше - но не убивать его. - Но я хотел поговорить о тебе самом, Северус - не о Гарри Поттере. Ты был очень полезен. Очень полезен. .. - Мой Лорд знает, что я жажду служить только ему. Но – позвольте мне уйти и найти мальчишку, мой Лорд. Позвольте мне притащить его к Вам. Я знаю, что я могу- - Я сказал тебе, нет! - ответил Волдеморт, и Гарри поймал свет его красных глаз, поскольку он повернулся снова, размахивание его плаща походило на скольжение змеи, и он чувствовал нетерпение Волдеморта в своем горящем шраме. - Меня заботит то, Северус, что случится, когда я наконец встречу мальчишку! -Мой Лорд, без сомнений, конечно…? - .. сомнение есть, Северус. Есть. Волдеморт остановился, и Гарри мог видеть его снова, он двигал Старейшую Палочку по его белым пальцам, уставившись на Снэйпа. - Почему обе палочки, которые я использовал, потерпели неудачу, когда я направил их на Поттера? - Я - я не могу ответить на этот вопрос, - мой Лорд. - Не можешь??? Волна его ярости шипами пронзила голову Гарри; он прикусил себе руку, чтобы не закричать от боли; он закрыл глаза, и внезапно стал Волдемортом, глядящим на бледное лицо Снейпа. - Моя тисовая палочка сделала все, что я просил, Северус, кроме просьбы убить Гарри Поттера. Дважды это не удалось. Олливандер сказал мне под пыткой, взять чью - либо палочку. Я так и сделал, но палочка Люциуса, была разрушена при встрече с Поттером. - Я-я не могу объяснить…, - мой Лорд. Снэйп теперь не глядел на Волдеморта. Его темные глаза все еще смотрели на намотки змеи в защитной сфере. - Я искал третью палочку, Северус. Старейшая Палочка, Палочка Судьбы, Смертельная Палочка. Я взял ее у предыдущего владельца. Я взял ее из могилы Альбуса Дамблдора. Теперь Снейп смотрел на Волдеморта, и его лицо напоминало посмертную маску. Оно было мраморно-белым и таким неестественно неподвижным, что странно было, что эти слова говорит живой человек. - Мой Лорд, - позвольте мне пойти к мальчишке – - Всю эту долгую ночь, когда я на грани победы, я сидел здесь, - сказал Волдеморт. Его голос был громче, чем шепот. - ... гадая, гадая, почему же Старейшая палочка отказывает стать тем, чем должна, делать то, что, как гласит легенда, она должна делать в руках законного хозяина... и, думаю, я нашел ответ. Снэйп молчал. Может быть, ты уже знаешь его? Ты - умный человек, в конце концов, Северус. Ты был хорошим и преданным служащим, и я сожалею о том, что должно случиться. -Мой Лорд… - Старейшая Палочка не может служить мне должным образом, Северус, потому что я не ее истинный хозяин. Старейшая Палочка принадлежит волшебнику, который убил ее последнего владельца. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты живешь, Северус, Старейшая Палочка не может быть моей. - Мой Лорд! - Снэйп протестовал, поднимая палочку. - Это единственный путь, - сказал Волдеморт. Я должен подчинить себе палочку, Северус. Если она станет моей, я наконец справлюсь с Поттером. И Волдеморт сильно рассек воздух Старейшей Палочкой. Это не сделало ничего Снэйпу, которому на доли секунды показалось, что Лорд передумал: но тогда намерение Волдеморта стало ясным. Клетка змеи плыла по воздуху, и прежде, чем Снэйп смог сделать что-то большее, чем завопить, Волдеморт сказал на змеином языке. - Убить. Был ужасный крик. Гарри видел, что лицо Снэйпа побелело, его подбитые глаза расширились, потому что клыки змеи проникли в его шею. Он был не в состоянии отодвинуть заколдованную клетку от себя, поскольку его колени подкосились, и он упал к полу. - Я сожалею об этом, - сказал Волдеморт холодно. Он отвернулся; в нем не было никакой печали, никакого расскаяния. Пришло время оставить эту лачугу и использовать палочку, которая теперь исполнила бы его любое желание. Он указал на звездную клетку, держа змею, дрейфующую вверх от Снейпа, который упал боком на пол; кровь лилась из его ран на шее. Волдеморт несся из комнаты, не взглянув назад, большая змея двигалась после него в ее огромной защитной сфере. В туннеле Гарри открыл глаза; Он тянул кровь, льющуюся из укусанных суставов, в усилии не выкрикнуть. Теперь он просматривал крошечную щель между корзиной и стеной, наблюдая за ногой в черном ботинке, дрожащем на полу. Гарри! - сказала Гермиона позади него, но он уже направил палочку на корзину, блокирующую видимость. Она поднялась на дюйм в воздух и дрейфовала боком. Он как можно спокойнее протиснулся в комнату. Он не знал, почему он делал это, почему он приближался к умирающему человеку: он не знал то, что он чувствовал, когда видел бледное лицо Снэйпа, который пытался зажать пальцами раны на шее. Гарри снял Плащ-Невидимку и смотрел вниз на человека, которого он ненавидел, чьи расширенные подбитые глаза нашел Гарри, он хотел что-то сказать. Гарри склонился над ним, и Снэйп схватил его за одежду и подтянул поближе. Ужасный хрип, булькающий шум доносился из горла Снэйпа. - Возьми ... это... Возьми ... это ... Что-то еще кроме крови просачивалось из Снэйпа. Ни газ, ни жидкость серебристо-синего цвета. Это лилось из его рта, из его ушей и глаз; Гарри знал что это было, но не знал что делать - фляга…, наколдованная из воздуха Гермионой, толкалась в его руку… Гарри, используя палочку, наполнял флягу серебристой субстанцией. Когда фляжка наполнилась до краев, Снэйп выглядел опустошенным, как будто в нем больше не осталось крови; его хватка ослабла. - Взгляни ... на .... меня ..., - он шептал. Зеленые глаза нашли черные, через секунду, что-то в темных глубинах глаз, казалось, исчезало, оставляя их застывшими и пустыми. Рука, державшая Гарри, упала на пол. Снэйп больше не двигался.

Глава 33. История Принца.
Гарри всё ещё стоял на коленях около Снейпа и смотрел на него, как внезапно высокий и холодный голос заговорил с ними. От неожиданности Гарри вскочил, ещё сильнее зажав склянку в руках, думая о том, что Волдеморт вернулся. Голос Волдеморта отражался от стен, от пола, и Гарри понял, что Волдеморт говорит со всем Хогвартсом, со всеми прилежащими окрестностями, и все жители Хогсмита, и те, кто всё ещё сражался слышали его, как если бы они стояли рядом с ним, чувствовали его дыхание в спину, как дыхание смерти. - Вы сражались, - сказал резкий, холодный голос, - как герои. Лорд Волдеморт знает, как оценить храбрость. - Всё же, вы испытали большие потери. Если вы продолжите сопротивляться, то все умрёте, один за другим. Я не хочу, чтобы это произошло. Каждая пролитая капля магической крови – это большая потеря и ненужная растрата. Лорд Волдеморт милостив. Я прикажу своим войскам отступать немедленно. У вас есть один час. Позаботьтесь о раненых. А теперь, Гарри Поттер, я обращаюсь к тебе. Ты позволил своим друзьям умереть ради тебя, вместо того, чтобы самому сразиться со мной. Я буду ждать тебя в течение часа в Запретном Лесу. Если проистечении этого часа ты не придёшь ко мне, бой продолжится. На этот раз, я сам буду сражаться, и я найду тебя, и я жестоко покараю каждого мужчину, женщину, или ребёнка, который попытается спрятать тебя от меня. Один час. И Рон, и Гермиона сильно затрясли головами, смотря на Гарри. - Не слушай его, - сказал Рон. - Всё будет в порядке, - растерянно сказала Гермиона, - давай… давай вернёмся в замок. Если он действительно ушёл в Лес, нам нужно придумать новый план. Она посмотрела на труп Снейпа и поспешила. Рон последовал за ней. Гарри поднял плащ – невидимку, потом посмотрел на Снейпа. Он не знал, что чувствовать, кроме шока от того, как был убит Снейп, и причины, по которой это случилось. Все молчали, а Гарри хотелось знать, слышат ли Рон и Гермиона голос Волдеморта, который всё ещё раздавался у него в голове. - Ты позволил своим друзьям умереть ради тебя, вместо того, чтобы самому сразиться со мной. Я буду ждать тебя в течение часа в Запретном Лесу… У тебя есть всего лишь час… С того времени, как рассвело, прошло около часа, но было по-прежнему темно. Они поднялись по каменным ступенькам. Огромная собака, величиной с рыбатскую лодку, лежала, брошенная всеми, неподалёку от них. Не было ни единого следа Гроупа, или тех, с кем он сражался. В замке было непривычно тихо. Не было ни вспышек огня, ни шума, ни криков. Каменные плиты входа были покрыты кровью, повсюду валялись отколотые куски мрамора, перила лестниц были сломаны. - Где все? – прошептала Гермиона. Рон вошёл в Большой Зал. Гарри остался у входа. Столов факультетов уже не было, а весь зал был набит людьми. Выжившие собрались группами и обнимали друг друга. На возвышении, где раньше стоят стол преподавателей, расположились раненые. Мадам Помпфри и ещё несколько человек помогали им, как могли. Среди раненых был Ференц. Его бок, истекая кровью, он лежал, трясясь всем телом, как в лихорадке, не в силах подняться. Мёртвые лежали в ряд посреди Зала. Тело Фреда не было видно из-за столпившейся вокруг него семьи. Джордж стоял на коленях около его головы; миссис Уизли содрогаясь от рыданий, бессильно опустилась на его грудь. Мистер Уизли поглаживал её по волосам, из его глаз ручьём лились слёзы. Рон и Гермиона не сказав ни слова, отошли от Гарри. Гарри увидел, как Гермиона подошла к Джинни, чьё лицо было красным от слёз, и обняла её. Рон подошёл к Биллу, Флер и Перси, которые обняли его за плечи. Когда Джинни и Гермиона подошли ближе ко всей семье, Гарри увидел остальные трупы, лежащие рядом с Фредом. Ремус и Тонкс, бледные, неподвижные и умиротворённые, будто мирно спали под тёмным, зачарованным потолком. Большой Зал начал уходить у него из-под ног, он становился меньше, сжимался. У Гарри кружилась голова, и он пошатываясь вышел входа в зал. Он не мог вздохнуть. Он не мог больше смотреть ни на кого из тех, кто погиб за него. Он не мог присоединиться к рыдающей семье Уизли, он не мог смотреть им в глаза: если бы он сдался сразу!, Фред был бы жив… Он развернулся и побежал вверх по мраморной лестнице. Люпин, Тонкс…Он не хотел чувствовать…Он хотел бы вырвать своё сердце, которое разрывалось от невыносимой боли. Замок был абсолютно пуст; даже призраки присоединились к рыдающим в большом зале. Гарри бежал, не останавливаясь, сжимая в руках с мыслями Снейпа., пока не добрался до каменной горгульи, охраняющей кабинет директора. - Пароль? - Дамблдор! – выкрикнул Гарри, не задумываясь, потому что именно его он хотел сейчас увидеть больше всего, и, к его удивлению, каменная горгулья отпрыгнула в сторону, открывая проход на винтовую лестницу. Но, когда он ворвался в круглый кабинет, он заметил разительную перемену: портреты, висевшие на стенах, опустели. Ни одного директора, ни директрисы, смотрящих на него. Казалось, что все они, переместившись на другие картины, развешенные по всему замку, пытались как можно лучше разглядеть, что сейчас происходит в замке. Гарри с надеждой взглянул на портрет Дамблдора, висевший около директорского кресла, но тот был пуст. Каменный Омут Памяти был там же, где всегда. Гарри поставил его на стол, и вылил в него воспоминания Снейпа. Сбежать в чей-то разум сейчас былобы благословенным облегчением… Ни одно из воспоминаний Снейпа не могло быть хуже того, что переживал сейчас Гарри. Воспоминания переливались серебристым светом, и Гарри без промедлений, как будто это могло смягчить его горе, погрузился в мысли Снейпа. Он долго падал в море солнечного света, пока его ноги нащупали тёплую землю. Он огляделся, и понял, что находится на полупустой детской площадке. На горизонте возвышалась громадная дымовая труба. Две девочки качались на качелях, а из-за кустов за ними наблюдал худенький мальчик. Волосы его были чересчур длинны для мальчика его лет, а одежда ему совершенно не подходила: короткие джинсы, нелепый комбинезон, и огромная, мешковатая куртка, которая должно быть принадлежала взрослому. Гарри подошёл поближе к мальчику. Снейпу было не больше девяти – десяти лет, он выглядел болезненным, маленьким, и тощим. С нескрываемой жадностью он смотрел на младшую из двух девочек, раскачивающуюся всё выше и выше на качелях, чем её сестра. - Лили, перестань! – крикнула старшая девочка. Но младшая продолжала раскачиваться на качелях всё выше и выше.. Она взлетала всё выше, а потом полетела, по настоящему. С громким смехом она как снаряд вылетела в воздул, и, вместо того, чтобы упасть на асфальтированную площадку, парила в воздухе и легко опустилась на землю. - Мама просила тебя больше так не делать! Петунья остановила качели, со скрипом затормозив каблучками сандалей, спрыгнула на землю, уперев руки в бока. - Мама запретила тебе так делать, Лили! - Но со мной же ничего не случилось, - сказала Лили, всё ещё хихикая. – Туни, посмотри-ка! Посмотри, что я могу! Петунья обернулась по сторонам. Кроме них на площадке никого не было, а Снейпа она не заметила. Лили подобрала сорванный цветок, рядом с клумбой, за которой притаился Снейп. Петунья из любопытства подошла поближе, хоть и была взволнована. Лили подождала, пока Петунья подойдёт достаточно близко, протянула руку, в которой держала цветок, и его лепестки начали раскрываться и закрываться сами по себе, как щупальца необыкновенного моллюска. - Прекрати! - взвизгнула Петунья. - Он же тебя не съест! – сказала Лили, но опустила ладонь с цветком и выбросила его на землю. - Так не должно быть, - сказала Петунья, она всё ещё смотрела на, валяющийся на земле, цветок. – Как ты это делаешь? – спросила она уже с неподдельным интересом. - Это очевидно, разве нет? – Снейп не мог больше прятаться и выпрыгнул из кустов. Петунья вскрикнула, и отбежала к качелям, но Лили, тоже явно испуганная, осталась на месте. Снейп покраснел, стеснялся своей нелепой одежды. - Что очевидно? – спросила Лили. Снейп был сильно взволнован. Взглянув на Петунью, прятавшуюся за качелями, он понизил голос, и сказал: - Я знаю, кто ты. - Что ты имеешь в виду? - Ты…ты – ведьма, - прошептал Снейп. Лили обиделась. - Очень плохо говорить подобные вещи незнакомым людям! – сказала она, и, задрав нос, быстро отошла к сестре. - Нет! – сказал Снейп. Он сильно раскраснелся, и Гарри удивился, почему же он не снимет эту огромную куртку, если, конечно, он не хочет показывать комбинезон под ней. Он подбежал к девочкам; его огромная куртка развевалась, и в ней он выглядел, как летучая мышь, как своя взрослая копия. Сёстры неприязненно рассматривали его, прячась за качели, будто это было самое безопасное место. - Ведь ты, - сказал Снейп, - ты ведь ведьма. Я наблюдал за тобой. В этом нет ничего плохого. Моя мама ведьма, а я – волшебник. Петунья рассмеялась, но смех этот был отнюдь не весёлый. - Волшебник! – вскрикнула Петунья. Она уже не боялась выпрыгнувшего, будто из ниоткуда, мальчика. – Я знаю, кто ты. Ты – сын Снейпов! Они живут в Тупике Прядильщиков около реки, - сказала она Лили, и по её тону было понятно, что это была далеко не лестная рекомендация, - Зачем ты за нами шпионил? - Я не шпионил, - сказал Снейп. Он был очень взволнован; раскрасневшийся, с растрёпанными чёрными волосами, - За тобой я бы точно не шпионил, - и добавил, - ты – маггл. И хотя Петунья не поняла этого слова, по тону, с которым он его произнёс, она поняла смысл. - Лили, пойдём, мы уходим. Лили послушалась сестру, и взглянув ещё раз на Снейпа, пошла за ней. Он смотрел на то, как они уходили с детской площадки, а Гарри, оставшийся один на один со Снейпом, заметил в нём горькое разочарование, и понял, что Снейп обдумывал этот разговор, но всё пошло не так, как он планировал… Детская площадка исчезла, и прежде чем Гарри смог понять, где находится, он увидел вокруг себя множество деревьев, освещённую ярким солнцем речку, струящуюся между стволов деревьев. Тени, отбрасываемые деревьями, наполняли берег тёмной зелёной прохладой. Двое детей сидели, скрестив ноги, друг напротив друга. На Снейпе уже не было того плаща; а его толстовка не выглядела слишком чудаковато в тени деревьев. - …и министерство накажет, если ты используешь магию вне школы, с совой приходит уведомление. - Но я ведь использовала магию вне школы! - Нам-то можно. У нас ещё нет волшебных палочек. Они не наказывают, потому что мы – дети, и не можем её контролировать. Но когда тебе исполнится одиннадцать, - он кивнул со значением, - ты начнёшь учиться, и тогда нужно быть осторожным. Наступила небольшая пауза. Лили подобрала упавшую ветку, и начала крутить ею в воздухе. Гарри знал, что она представляет , что от неё разлетаются искорки. Она бросила ветку, наклонилась к мальчику, и спросила: - Ведь всё это правда? Ты не шутишь? Петунья говорит, что ты мне врёшь. Петунья говорит, что нет никакого Хогвартса. А он есть, ведь так? - Для нас он есть, - сказал Снейп, - Но не для неё. Мы получим письма, я и ты. - Точно? – прошептала Лили. - Точно, - сказал Снейп. И не смотря на его растрёпанный вид, он производил на неё сильное впечатление, был единственным, кто мог ей всё объяснить. - И его принесёт сова? – прошептала Лили. - Так обычно бывает, - сказал Снейп. Но ты магглорождённая, поэтому придёт кто-то из школы и объяснит всё твоим родителям. - А какая разница, магглорождённый ты или нет? Снейп заколебался. Его горящий взгляд скользнул в мрак деревьев, подальше от светлого личика и тёмных, рыжих волос. - Нет, - сказал он. Нет никакой разницы. - Отлично, - сказала Лили, с вздохом облегчения. Она заметно волновалась. - В тебе куча магии, - сказал Снейп, - Я видел. Все время, когда наблюдал за тобой… Его голос стих; не слушая, она подняла глаза с покрытой листьями земли на зеленый полог над ними, а он продолжал смотреть на нее с такой же жадностью, как и тогда, на детской площадке. - Как у тебя дела дома? – спросила Лили. - Нормально. - Они больше не ссорятся? - Нет, ссорятся всё ещё. Он поднял охапку листьев, и начал разрывать их на мелкие кусочки, совершенно не осознавая, что он делает. Осталось не так уж и много, и я уеду. - Твоему отцу не нравится магия? - Ему ничего не нравится из того, что связано с магией, - ответил Снейп. - Северус? Он слегка улыбнулся, когда она произнесла его имя. - Да? - Расскажи мне ещё раз про дементоров. - Для чего ты хочешь знать о них? - Если я случайно использую магию вне школы. - Они не пошлют за тобой дементоров из-за этого! Дементоров насылают на людей, которые совершили что-то действительно плохое. Они охраняют тюрьму для волшебников – Азкабан. Тебя не отправят в Азкабан, ты слишком… он снова покраснел, и снова подобрал несколько листьев. Шелест листьев позади Гарри заставил его обернуться: Петунья, прятавшаяся за деревом, оступилась. - Туни!- удивлённо и дружелюбно воскликнула Лили, но Снейп уже вскочил. - И кто теперь шпионит? – вскрикнул он. – Что тебе нужно? Петунья, застигнутая врасплох, не могла вымолвить ни слова. Гарри заметил, что она искала слова, чтобы как можно сильнее обидеть Снейпа. - Да что на тебе надето? – сказала она, указывая на Снейпа, - Мамина блузка? Раздался треск. Ветка, над головой Петуньи упала. Лили закричала. Ветка ударила Петунью по плечу, она отшатнулась назад и расплакалась. - Туни! Но Петунья уже убегала от них. Лили обернулась к Снейпу. - Ты это специально сделал? - Нет. Он ответил дерзко, но выглядел испуганным до ужаса. - Это ты сделал! Она отшатнулась от него. - Это ты! Ты её ранил! - Нет – нет, это не я! Но ложь не убедила Лили. Она бросила на него последний испепеляющий взгляд, и побежала сквозь заросли за своей сестрой, а Снейп выглядел несчастным и смущенным… Гарри очутился в другом месте. Он стоял на на платформе девять и три четверти. Снейп стоял неподалёку,, слегка сгорбившись, рядом с худой, угрюмой, больного вида женщины, которая была похожа на него, как две капли воды. Снейп смотрел на семью из четырёх человек неподалёку от него. Две девочки отошли от своих родителей; Лили о чём то умоляла сестру. Гарри подошёл поближе, чтобы послушать, о чём они говорят. - Послушай, Туни, прости меня! Послушай- Она схватила руку сестры, и крепко сжала, несмотря на то, что Петунья вырывалась из-зи всех сил. – Как только я приеду – нет, послушай! – как только я туда приеду, я пойду к профессору Дамблдору и попрошу передумать! - Я – не – хочу –туда – ехать! – сказала Петунья и вырвала свою руку у сестры. – Ты думаешь, я хочу поехать в какой-то дурацкий замок, чтобы учиться быть… Её бледные глаза быстро оглядели платформу: мяукавших котов, ухающих сов, учеников, некоторые из которых уже переоделись в чёрные длинные мантии, они загружали свои сундуки в поезд или приветствовали друг друга после долгого лета разлуки. - ...ты думаешь я хочу быть... чудачкой? У Лили на глаза навернулись слёзы, а Петунии удалось высвободить руку. - Я не чудачка, - сказала лили. - Не говори таких вещей. - Вот куда ты едешь, - жестоко сказала Петуния. - Спецшкола для чудаков. Ты и этот Снейп... странные, вот кто вы. Хорошо, что вас изолируют от нормальных людей. Ради нашей же безопасности. Лили посомтрела на своих родителей, которые оглядывали платформу с удовольствием, наслаждаясь видом. Она посмотрела на сестру, её голос стал низким и грубым. - Ты не думала о ней как о школе для чудаков, когда писала директору и умоляла принять тебя. Петуния побагровела. - Умоляла? Я не умоляла! - Я видела его ответ. Он был очень добрым. - Ты не должна была читать... - прошептала Петуния, - это мои личные... как ты могла?.. Лили мельком взглянула на Снейпа. Пеутния открыла рот от удивления. - Этот мальчик нашёл его! Ты и этот мальчик рылись у меня в комнате! - Нет... мы не рылись... - теперь Лили пришлось защищаться. - Северус увидел конверт, он не мог поверить, что кто-то из Хогвартса обащлся с магглом, вот и всё! Он говорит, что на почте, наверное, работают волшебники под прикрытием... - Видимо, волшебники суют свой нос куда попало! - сказала Петуния, на этот раз побледнев так же быстро, как она покраснела до этого. - Уродина! - выпалила она и убежала к родителям... Сцена исчеза и возникла вновь. Снейп бежал по Хогвартскому Экспрессу, пока поезд ехал по стране. Он уже переоделся в школьную форму, при первой же возможности избавляясь от маггловских вещей. Он остановился у купе, где разговаривали два мальчика, а у окна сидела Лили. Он открыл дверь купе и сел напротив Лили. Она взглянула на него и отвернулась к окну. Она плакала. - Я не хочу говорить с тобой, - рассержено сказала она. - Почему? - Туни ненавидит меня. Потому что мы видели то письмо от Дамблдора. - И что? Она посмотрела на него с презрением. - То, что она моя сестра! - Она всего лишь... - он быстро остановился. Лили, вытиравшая слёзы, не слышала его. - Но мы ведь едем! - сказал он, не скрывая радости. - Вот и всё! Мы едем в Хогвартс! Она кивнула, вытирая глаза, но слегка улыбнулась. - Ты будешь в Слизерине, - сказал Снейп, ободрённый тем, что она немного повеселела. - В Слизерине? Один из мальчиков, сидящих в их купе, который до этого не обращал внимания на Снейпа и Лили, обернулся при этом слове, и Гарри, чьё внимание было увлечено парой у окна, увидел своего отца: худого, темноволосого, как Снейп, но с тем налётом избалованности, заботы, которых Снейпу явно не доставало. - Кому охота быть в СЛизерине? Я бы ушёл в таком случае, а ты? - спросил Джеймс у мальчика, сидящего напротив него, и с восторгом Гарри узнал Сириуса. Сириус не улыбался. - Вся моя семья была в Слизерине, - сказал он. - Господи, - сказал Джеймс, - а я-то думал, ты нормальный! Сириус хитро улыбнулся. - А может, я нарушу традицию. А ты куда собираешься, уже выбрал? Джеймс поднял невидимый меч. - В Гриффиндор, где обитают сердцем храбрые! Как мой папа. Снейп издал тихий пренебрежительный звук. Джеймс повернулся к нему. - Какие-то проблемы? - Нет, - ответил Снейп, хотя тон его говорил обратное. - Если у тебя мышцы вместо мозгов. - А ты-то куда собрался, если у тебя нет ни того, ни другого? - вмешался Сириус. Джеймс расхохотался. Лили села прямо, её лицо было красным, она с отвращением посмотрела на Джеймся и Сириуса. - Пойдём, Северус, найдём другое купе! - Оооооо… Джеймс и Сириус скопировали её надменный голос. Джеймс попытался подставить Снейпу подножку. - Увидимся, Сопливус! - закричал голос, и дверь купе закрылась. Сцена сменилась… Гарри стоял позади Снейпа, лицом к столам Факультетов, освещённым свечами. Профессор МакГонагалл сказала: "Эванс, Лили!" Он видел, как его мама на дрожащих ногах подошла и села на шаткую табуретку. Профессор МакГонагалл надела Сортировочную Шляпу ей на голову, и лишь Шляпа коснулась копны рыжих волос, она прокричала: "Гриффиндор!" Гарри слышал, как Снейп издал недовольный стон. Лили сняла шляпу и отдала её МакГонагалл, а затем поспешила к ликующим Гриффиндорцам, но когда она взглянула на Снейпа, на её лице была печальная улыбка. Гарри видел, как Сириус уступил ей место рядом с собой на скамейке. Она посмотрела на него, узнала, сложила руки и отвернулась от него. Продолжали называть имена по списку. Гарри видел, как к Лили и Сириусу за столом Гриффиндора присоединились Люпин, Петтигрю и его отец. Наконец осталось лишь двенадцать студентов. МакГонагалл позвала Снейпа. Гарри подошёл в табурету вместе с ним, смотрел, как он надел Шляпу, который закричала: "Слизерин!" И Северус Снейп пошёл в другой конце Зала, прочь от Лили, где его приветствовали Слизеринцы, где Люциус Малфой с сияющим значком Префекта на груди похлопал Снейпа по спине, когда тот сел рядом с ним… Снова сменились декорации... Лили и Снейп шли по двору замка, видимо, споря. Гарри поторопился, чтобы успеть за ними и подслушать. Когда он настиг их, он понял, как сильно они выросли. Похоже, прошло несколько лет с их распрделения. - ...думала, что мы лучшие друзья? - сказал Снейп. - Лучшие друзья? - Да, мы друзья, Сев, но мне не нравятся некоторые люди, с коорыми ты общаешься! Простие, но я не выношу Авери и Мульсибера! Мульсибера! Что ты нашёл в нём, Сев, он страшный! Ты знаешь, что он пытался сделать с Мэри Макдональд на днях? Лили подошла к столбу и опёрлась на него, смотря на худое болезненное лицо. - Ничего такого, - сказал Снейп. - Это была шутка, вот и всё... - Это была Тёмная Магия, и если ты думаешь, что это смешно... - А как насчёт того, что вытворяет Поттер с дружками? - заявил Снейп. На его лице появился румянец, казалось, он больше не мог сдераживаться. - Причём тут Поттер? - спросила Лили. - Они шастают по ночам. Что-то не так с этим Люпиным. Куда он пропадает? - Он болен, - сказала Лили. - Говорят, он болеет... - Каждый месяц в полнолуние? - сказал Снейп. - Я знаю о твоей теории, - холодно сказала Лили. - Почему они тебя так волнуют? Какое тебе дело до того, что они делают по ночам? - Я пытаюсь показать тебе, что они не такие замечательные, как о них все думают. Его пристальный взгляд заставил её покраснеть. - НО они ведь не пользуются Тёмной Магией, - она понизила голос. - А ты неблагодарный. Я слышала, что случилось той ночью, когда ты полез в туннель, ведущий к Воющей Хижине, а Джеймс Поттер спас тебя от того, что там было... Лицо Снейпа искривилось и она выпалил: - Спас? Спас? Ты думаешь, он такой герой? Он спасал свою шкуру и шкуру своих друзей! Ты же не... я тебе не позволю... - Не позволишь? Что? Глаза Лили превратились в узкие щели. Снейп моментально опомнился. - Я не хотел... Я просто не хочу, чтобы над тобой издевались... Ты ему нравишься, ты нравишься Джеймсу Поттеру! - он говорил слова против собственной воли. - А он не такой, как все думают... герой Квиддича... - горечь Снейпа оставалась неясной, слова были несвязанными, а Лили всё выше и выше поднимала брови. - Я знаю, что Джеймс Поттер - самодовольная свинья, - сказала она, прерывая Снейпа. - Мне не надо этого объяснять. Но юмор у Мульсибера и Авери очень злой. Злой, Сев. Я не понимаю, как ты можешь с ними дружить. Гарри сомневался, что он слышал её разговор о Мульсибере и Авери. Когда он оскорбила Джеймса Поттера, он расслабился, и они пошли прочь, шаг Снейпа ускорился… Сцена снова сменилась… Гарри смотрел, как Снейп покидал Большой Зал после С.О.В. по Защите от Тёмных Искусств, смотрел, как он ушёл из замка и направился к тому дереву, где вместе сидели Джеймс, Сириус, Люпин и Петтигрю. Но он не подошёл на этот раз, потому что он знал, что произошло после того, как Джеймс подвесил Северуса в воздухе. Он знал, что была сделано и сказано, и ему совсем не доставляло удовольствия слышать это вновь… Он видел, как Лили подошла к толпе и стала защищать Снейпа. Издалека он слышал, как Снейп закричал на Лили в порыве гнева и обозвал её Грязнокровкой. Сцена сменилась… - Прости меня. - Мне всё равно. - Прости! - Не трать лишних слов. Была ночь. Лили в ночной сорочке, скрестив руки на груди, стояла, облокотясь на портрет Полной Дамы. - Я вышла только потому, что Мэри сказала, что угрожаешь остаться здесь до утра. - Я собирался. И ждал бы. Я никогда бы не назвал тебя грязнокровкой, это просто- - С языка слетело? В голосе Лили не было сочувствия, - Уже поздно. Я много лет прощала тебя. Никто из моих друзей не понимает, почему я даже разговариваю с тобой. Ты и твои крошки Пожиратели Смерти – вот видишь, ты даже не отрицаешь этого! Ты даже не отрицаешь того, кем стремишься стать! Ты дождаться не можешь, когда сможешь присоединиться к Сам-Знаешь-Кому, не так ли? Он открыл рот, но закрыл его, так ничего и не сказав. - Я не могу больше претворяться. Ты выбрал свой путь, я – свой. - Нет…послушай, я не то имел в виду… - Называя меня грязнокровкой? Но ты всех, таких, как я, зовёшь грязнокровками, Северус. Чем я от них отличаюсь? Он из-за всех сил пытался что-то сказать, но Лили, презрительно взглянув на него, развернулась и ушла через портрет Полной Дамы. Коридор растаял, сцене понадобилось немного времени, чтобы появиться вновь: Гарри словно летел через разные предметы и цвета, пока они снова не собрались воедино, он стоял на вершине холма, в холодной темноте, ветер свистел, задевая ветви деревьев без листьев. Взрослый Снейп тяжело дышал, крутясь на месте, он крепко сжимал палочку, ожидая чего-то или кого-то… Его страх передался Гарри, хотя он знал, что ему ничего не грозило, он посмотрел через плечо, думая о том, чего ждал Снейп… Затем ослепляющая струя белого света пролетела сквозь воздух. Гарри подумал, что это была молния, но Снейп упал на колени и уронил палочку. - Не убивайте меня! - Я и не собирался. Звук аппарирования Дамблдора поглотил звук ветра среди веток. Он стоял перед Снейпом, его мантия развевалась, а его лицо освещал свет от палочки. - Ну, Северус? Какое сообщение отправил мне Лорд Волдеморт? - Нет, никаких сообщений. Я пришёл по своей воле! Снейп заламывал руки. Он выглядел обезумевшим, его чёрные волосы тоже развевались на ветру. - Я… я пришёл с предупреждением… нет, с просьбой… пожалуйста… Дамблдор взмахнул палочкой. Хотя листья и ветки всё ещё шумели вокруг них, там, где они стояли, повисла тишина. - Какая просьба ко мне может быть у Пожирателя Смерти? - Это… пророчество… предсказание… Трелони… - Ах, да, - сказал Дамблдор. – Что ты рассказал Лорду Волдеморту? - Всё… всё, что я слышал! – сказал Снейп. – Вот почему… поэтому… я думаю, речь идёт о Лили Эванс! - В пророчестве говорилось не о женщине, - сказал Дамблдор. – В нём говорилось о мальчике, рожденном в конце июля… - Вы знаете, о чём я! Он думает, что речь шла о её сыне, он будет охотиться за ней… убьет их всех… - Если она тебе так дорога, - сказал Дамблдор, - разумеется, Лорд Волдеморт помилует её. Разве ты не можешь попросить спасения матери, вместо сына? - Я уже… уже спрашивал… - Ты мне противен, - сказал Дамблдор, и Гарри никогда не слышал столько презрения в его голосе. Казалось, Спейн сжался. – Значит, тебя не волнует смерть её мужа и ребёнка? Они могут умереть, если ты получишь то, что хочешь? Спейн ничего не говорил, лишь взглянул на Дамблдора. - Тогда спрячьте их всех, - прохрипел он. – Чтобы они были в безопасности. Пожалуйста. - А что ты мне дашь взамен, Северус? - Взамен? – Снейп смотрел на Дамблдора, и Гарри ждал, когда он запротестует, но спустя несколько мгновений Снейп ответил. – Что угодно. Вершина холма исчезла, Гарри стоял в офисе Дамблдора, что-то издавало ужасный звук, как будто раненый зверь. Снейп сидел в кресле, над ним стоял мрачный Дамблдор. Снейп поднял лицо, он выглядел так, словно сотню лет после встречи на вершине холма он прожил в страданиях - Я думал… вы должны были… спасти… её… - Она и Джеймс доверили свою судьбу не тому человеку, - сказал Дамблдор. – Как и ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Лорд Волдеморт её пощадит? Снейп отрывисто дышал. - Её мальчик выжил, - сказал Дамблдор. – У него её глаза, в точности такие же. Ты помнишь форму и цвет глаз Лили Эванс, не так ли? - ХВАТИТ! – закричал Снейп. – Ушла… мертва… - Это раскаяние, Северус? - Я хочу… пусть лучше бы я умер… - И какая бы была от этого польза? – холодно сказал Дамблдор. – Если ты любил Лили Эванс, если действительно любил её, то твой дальнейший путь мне ясен. Снейп с трудом пытался понять смысл слов Дамблдора. - Что… что вы имеете в виду? - Ты знаешь, как и почему она умерла. Сделай так, чтобы это было не напрасно. Помоги мне защитить сына Лили. - Ему не нужна защита. Тёмный Лорд исчез. - Тёмный Лорд вернётся, и Гарри Поттер тогда будет в большой опасности. Наступила тишина, и постепенно Снейп начал приходить в себя, он стал дышать ровнее. Наконец он сказал: - Хорошо. Хорошо. Но никогда… никогда не рассказывайте это, Дамблдор! Это только между нами! Поклянитесь! Я не вынесу… особенно сына Поттера… дайте мне слово! - Слово, Северус, о том, что я никогда не открою в тебе лучшие черты? – Дамблдор вздохнул и посмотрел в страдальческое, но свирепое лицо Снейпа. – Если ты настаиваешь… Кабинет исчез, но тут же возник вновь. Снейп бегал взад-вперёд перед Дамблдором. - … заурядный, высокомерный, как его отец, неисправимый нарушитель, получающий удовольствие от своей славы, жадный до внимания и дерзкий… - Ты видишь то, что хочешь, Северус – сказал Дамблдор, не поднимая глаз с экземпляра Трансфигурации Сегодня. – Другие преподаватели отмечают скромность, привлекательность и талант мальчика. Лично я нахожу его весьма обаятельным ребёнком. Дамблдор перевернул страницу и, всё ещё не поднимая глаз, сказал: - Присмотри-ка за Квирреллом. Водоворот цвета снова поглотил его, затем всё потемнело, Дамблдор и Снейп стояли порознь в коридоре замка, пока последние загулявшиеся студенты возвращались в замок после Святочного Бала, чтобы отправиться по постелям - Ну что? – пробормотал Дамблдор. - Метка Каркарова тоже темнеет. Он в панике, он боится наказания, вы знаете, как сильно он помог Министерству после падения Тёмного Лорда, - Снейп посмотрел в сторону на Дамблодра. – Каркаров собирается бежать, если Метка загорится. - Неужели? – мягко сказал Дамблдор, когда Флёр Делакур и Роджер Девис, хихикая, зашли в замок. – И тебе бы хотелось к нему присоединиться? - Нет, - сказал Снейп, глядя на Флёр и Рождера. – Я не такой трус. - Действительно, - согласился Дамблдор, - ты гораздо храбрее Игоря Каркарова. Ты знаешь, иногда мне кажется, мы распределяем по факультетам слишком быстро… Он ушёл, оставив Снейпа, который выглядел больным… Теперь Гарри снова стоял в кабинете директора. Была ночь, и Дамблдор полулежал в своём кресле. Его правая рука бессильно свисала, обожженная и почерневшая. Снейп нашоптывал заклятья, направив свою палочку на запястье, а свободной рукой поил Дамблдора зельем, золотого оттенка. Через некоторое время веки Дамблдора дёрнулись, и он открыл глаза. - Зачем, - спросил Снейп, без какого-либо вступления, - Зачем вы надели это кольцо? На нём лежит проклятье, и вы точно знали это. Зачем к нему нужно было вообще прикасаться? На столе перед Дамблдором лежало кольцо Марволо Гонта. Оно было сломано; рядом лежал меч Гриффиндора. Дамблдор поморщился. - Я… Совершил ошибку. Это было так соблазнительно… - Что было соблазнительно? Дамблдор не ответил. - Чудо, что вы смогли вернуться! Снейп был в бешенстве. – На это кольцо наложено проклятие удивительной силы, нам остаётся надеяться, что его удастся сдержать; я задержал проклятье на одной руке на некоторое время… Дамблдор поднял почерневшую руку, и начал разглядывать её, как редкую находку. - Ты отлично справился, Северус. Как ты думаешь, сколько мне ещё осталось? Голос Дамблдора был спокоен; он будто говорил о прогнозе погоды на завтра. Снейп немного помедлил, а потом сказал: - Точно я не знаю. Может быть год. Невозможно сдерживать подобное проклятье вечно. Оно освободится в конце концов; проклятья, подобные этому, с годами становятся всё сильнее. Дамблдор улыбнулся. Новость, что жить ему осталось меньше года , казалось, совсем его не огорчает. - Мне повезло, очень повезло, что у меня есть ты, Северус. - Если бы вы позвали меня немного раньше, я бы смог больше сделать, у вас было бы больше времени!- в ярости вскрикнул Снейп. Он посмотрел на сломанное кольцо и на меч. – Вы уверены, что, сломав кольцо, исчезнет и проклятье? - Что-то вроде того…Я был вне себя, это точно…- сказал Дамблдор. Он с трудом выпрямился в кресле – Ну, на самом деле, это лишь всё упрощает. Снейп был в крайнем недоумении. Дамблдор улыбнулся. Я имею в виду план Лорда Волдеморта с моим участием. По его плану бедный Драко должен будет убить меня. Снейп сел в кресло напротив Дамблдора, которое часто занимал Гарри, когда он занимался с директором. Гарри был уверен, что Снейп хотел сказать что-то ещё по поводу больной руки Дамблдора, но тот сделал знак, что не хочет больше говорить об этом. Снейп нахмурился и сказал: - Тёмный Лорд не рассчитывает, что у Драко это получится. Это всего лишь наказание за недавние ошибки Люциуса. Медленная пытка для его родителей. Им придётся смотреть на провал Драко, а после, наблюдать за его смертью. - То есть мальчику вынесли смертельный приговор, так же как и мне, - сказал Дамблдор. - Я предполагаю, что в случае, если Драко не сможет это сделать, то это сделаешь ты? Наступила небольшая пауза. - В этом, я думаю, и состоит план Тёмного Лорда. - Предвидит ли Лорд Волдеморт, что в ближайшем будущем ему не понадобится шпион в Хогвартсе? - Да, он хочет захватить школу. - И если ему это удастся, - сказал Дамблдор, - То ты, как обещал, сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы защитить учеников? Снейп кивнул. - Хорошо.В таком случае, тебе прежде всего нужно узнать, что затевает Драко. Напуганный подросток опасен для окружающих так же, как и для самого себя. Предложи ему помощь и защиту; он позволит тебе помочь, ты ему нравишься- - Не меньше, чем услуга, которую ему оказал отец. Драко винит меня, он думает, что я хотел занять место Люциуса. - Тем не менее, попробуй. Я меньше беспокоюсь за себя, чем за случайных жертв, которых вполне можно ожидать. В конце концов, мы можем сделать только одно, чтобы спасти его от гнева Лорда Волдеморта. Снейп удивлённо поднял брови и язвительным тоном сказал: - Вы собираетесь позволить ему убить себя? - Конечно, нет. Ты должен убить меня. Последовала долгая пауза, прерываемая лишь шёлкающими звуками: Феникс Дамблдора Фоукс щёлкал своим клювом, поедая что-то вкусное. - Вы хотите, чтобы я сделал это сейчас? – спросил Снейп, голосом полным иронии. – Или вы хотите сначала сочинить эпитафию? - Не совсем. Полагаю, что момент представится с течением времени. Судя по произошедшему сегодня, - он показал на изувеченную руку, - с уверенностью можно сказать, что это произойдёт в течение года. - Если вы не против умереть, - небрежно предположил Снейп. – Почему не дать Драко сделать это? - Душа мальчика ещё не повреждена, - сказал Дамблдор, - Я бы не хотел, что бы это случилось из-за меня. - А моя душа, Дамблдор? Моя? - Ты сам знаешь, повредит ли твоей душе, освобождение старого человека от боли и унижения, - сказал Дамблдор. – Я хочу, чтобы ты оказал мне эту услугу, Северус, потому что смерть приближается ко мне так же стремительно, как Чадли Кэннонс будет лучшим игроком лиги в этом году. Признаюсь, я хочу быстрой и безболезненной смерти, а не медленной и неприятной, какой она может оказаться, если, например, Грейбэк будет в ней участвовать – я слышал, Волдеморт принял его в свои ряды? Или же очаровательная Беллатриса, которая любит играть со своей жертвой, прежде чем прикончить её. Говорил он беззаботно, но его глаза пронзали Снейпа, так же, как они пронзали Гарри, и будто видели душу, сидящего перед ним человека. Наконец, Снейп отрывисто кивнул. Дамблдор выглядел довольным. - Спасибо, Северус… Кабинет исчез, и теперь Снейп и Дамблдор в сумерках прогуливались по пустынным окрестностям замка. - Чем вы занимаетесь с Поттером, во время ваших вечерних занятий, - резко спросил Снейп. Дамблдор выглядел слегка уставшим. -Чем? Не пытаешься ли ты снова оставить его после занятий, Северус? Мальчик и так проводит больше времени отбывая наказания, чем на открытом воздухе. - Он опять ведёт себя как его отец- - Выглядит он, возможно как Джеймс, но в глубине души он больше похож на свою мать. Я провожу занятия с Гарри, потому что мне нужно обсудить с ним некоторые вопросы, и сообщить ему некоторую информацию… пока не поздно. - Информацию ,- повторил за ним Снейп. – Вы доверяете ему…вы не доверяете мне. - Здесь дело не в доверии. Мы оба знаем, что жить мне осталось немного. Я даю ему только ту необходимую информацию, которой ему будет достаточно для того, чтобы сделать то, что ему необходимо будет сделать. - А почему я не могу хранить эту информацию? - Я не предпочитаю хранить все мои секреты в одной корзине, особенно в той, которая очень много времени проводит с Лордов Волдемортом. - Я делаю это по вашему приказу! - И ты очень хорошо справляешься. Не думай, что я недооцениваю постоянную опасность, которой ты себя подвергаешь, Северус. Сообщать Волдеморту так называемую ценную информацию, при этом, утаивая главную сущность, я бы не доверил никому, кроме тебя - Тем не менее, вы больше доверяете мальчишке, который ничего не смыслит в Окклюменции, чьи магические способности заурядны, и у которого есть прямой доступ к разуму Тёмного Лорда! - Волдеморт боится этой связи, - сказал Дамблдор, - не так давно он на себе испытал, что для него значит хоть самая тончайшая связь с разумом Гарри. Он испытал боль, которую никогда не испытывал. Я уверен в том, что он больше не попытается захватить разум Гарри. Только не этим способом. - Я не понимаю. - Изувеченная душа Лорда Волдеморта не может вынести тесный контакт с такой душой как у Гарри. Как языком по ледяной стали, как плоть в пламени.- - Души? Мы говорили о разуме! - В случае с Гарри и лордом Волдемортом, упомянуть об одном значит упомянуть и о другом. Дамблдор огляделся вокруг, чтобы убедиться, что они одни. Они уже приближались к Запретному Лесу, но не было и намёка на чьё-либо присутствие. - После того, как ты убьёшь меня, Северус- - Вы отказываетесь сообщить мне детали плана, и всё же ожидаете, что я выполню эту услугу! – огрызнулся Снейп, и его худое лицо побагровело от гнева. Вы слишком во всём уверены, Дамблдор! Может, я передумаю! - Ты дал мне слово, Северус, а раз уж мы заговорили об услугах, которые ты мне должен, я полагаю, ты согласился присматривать за нашим молодым слизеринцем? Снейп всё ещё был зол. Дамблдор вздохнул. - Приходи сегодня ко мне в кабинет, в одиннадцать, и ты не будешь больше жаловаться на то, что я не доверяю тебе… Они снова стояли в кабинете Дамблдора. За окнами было темно; Фоукс сидел тихо; Снейп сидел молча; а Дамблдор ходил по кабинету и говорил. - Гарри не должен это знать, ни до последнего момента, ни до того момента, когда ему это понадобится, иначе как у него хватит сил сделать то, что ему придётся сделать? - А что ему придётся сделать? - Это только между мной и Гарри. А теперь, слушай внимательно, Северус. Придёт время – уже после моей смерти – не перечь мне и не перебивай! Придёт время, когда Лорд Волдеморт будет волноваться за жизнь своей змеи. - За жизнь Нагини? Снейп был удивлён. - Совершенно верно. Если наступит время, когда Лорд Волдеморт не будет поручать ей выполнять свои приказы, а будет держать её подле себя, под магической защитой, в таком случае, я думаю, будет вернее сказать Гарри. - Что сказать Гарри? Дамблдор сделал глубокий вздох и зкрыл глаза. - Сказать ему, что в ту ночь, когда Лорд Волдеморт пытался убить его, когда Лили поставила свою жизнь, как щит между ними, Смертельное проклятье отскочило от Лорда Волдеморта, и часть души Волдеморта отделилась от целого, и вселилось в единственное живое существо, оставшееся в здании. Часть души Лорда Волдеморта живёт в Гарри, поэтому он может говорить со змеями, и даёт ему связь с разумом Лорда Волдеморта, которую никто не мог объяснить. И пока эта часть души, упущенная Волдемортом, находится в Гарри, Волдеморт не может умереть. Гарри смотрел на них, будто находился в конце долгого тоннеля, они были так далеко от него, что их голоса как эхо отдавались у него в ушах. - Мальчик… должен умереть? – спросил Снейп довольно спокойным тоном. - Волдеморт сам должен сделать это, Северус. Это – самое главное. Последовала долгая пауза. Снейп сказал: - Я думал…что все эти годы… мы защищаем его ради неё. Ради Лили. - Мы защищаем его, потому что было важно обучить его, воспитать, дать ощутить свою силу, - сказал дамблдор, - глаза его были плотно закрыты. -Всё это время связь между ними становилась всё сильнее, и сильнее. Иногда мне казалось, что он догадывается об этом. Дамблдор открыл глаза. Снейп был в ужасе. - Вы сохранили ему жизнь, что бы он мог умереть в подходящий момент? - Не удивляйся, Северус. Сколько мужчин и женщин умерли у тебя на глазах? - В последнее время – только те, кого мне не удалось спасти, - сказал Снейп. Он встал на ноги. – Вы меня использовали. - В смысле? - Я шпионил для вас, лгал ради вас, подверг себя смертельной опасности ради вас. Сделал всё, чтобы защитить сына Лили Поттер. А теперь вы говорите, что выращивали его, как свинью на убой… - Очень трогательно, Северус, - серьёзно сказал Дамблдор. – Ты уже привык заботиться о мальчике? - О нём? – закричал Снейп. – Экспекто Патронум! Из кончика его палочки вырвалась серебряная лань. Она приземлилась на пол кабинета, один раз пробежалась по нему и выпрыгнула в окно. Дамблдор смотрел, как она улетела, а когда её серебристое сияние исчезло, он повернулся к Снейпу, глаза того были полны слёз. - Даже после всего, что случилось? - Всегда, - сказал Снейп. И сцена изменилась. Теперь Гарри видел Снейпа, разговаривающим с портретом Дамблдора позади его стола. -Ты должен будешь передать Волдеморту точную дату отбытия Гарри от его дяди и тети-сказал Дамблдор.-Не вызвать подозрения, когда Волдеморт поверит, что ты так хорошо информирован. Однако, ты должен внедрить идею о приманках; это, как я думаю, должно будет гарантировать безопасность Гарри. Попытайся ударить Кондундусов Мундугуса Флетчера. И Северус, если тебе придеться принять участие в приследование, будь уверен, что сыграл свою роль убедительно… Я Расчитываю на то, что ты останешься на хорошем счету у Лорда Волдеморта та долго, как это возможно, или Хогвартс останеться в милости у Пожирателей.… Теперь Снейп был в неизвестной таверне, лицом к лицу с Мундугусом, который выглядел необычно бледно, Снейп хмурился, концентрируясь. -Вы предложите Ордену Феникса-пробормотал Снейп-они используют приманки. Оборотное зелье. Такие же как Поттер. Это единственная вещь, которая сработает. Вы забудете, что я предложил это. Вы предложите это им как свою собственную идею. Вы поняли? -Я понял-пробормотал Мундугус, его глаза расбежались.. Теперь Гарри летел рядом со Снейпом на метле через безоблачную темную ночь,сопровождаемый другими Пожирателями Смерти, и впреди них были Люпин и Гарри, который в действительности был Джорджем…Пожиратель Смерти обогнал Снейпа и поднял свою палочку, направляю прямо в спину Люпина. -Сектусемпра! - закричал Снейп. Но заклинание, предназначенное для пожерателя смерти, пролетело и вместо этого поразило Джорджа… И следущее, Снейп стоял на коленях с старой спальне Сириуса. Слезы капали с кончика его носа, в то время как он читал старое письмо Лили. Вторая страница содержала только несколько слов: Возможно, когда-либо дружили с Геллертом Гриневальдом. Я думаю, она двинулась умом. С большой любовью, Лили Снейп взял страницу, содержащую подпись Лили и ее любовь, и положил в свою мантию. Потом он разорвал фоторграфию, которую держал, на две части, так, что теперь он держал часть, на которой Лили смеется, бросая часть с Джеймсом и Гарри на пол, под комод… И теперь Снейп снова стоял перед портретом директора Финеаса Ниггелуса, посколько тот прибыл в свой портрет. -Директор, они остановились в Декановом Лесу! Грязнокровка -не говори это слово! -девчонка Грейнджер, тогда, упомянула это место, когда она открыла свою сумку и я услышал ее! -Хорошо.Очень хорошо-прокричал портрет Дамблдора позади стола директора.-Теперь, Северус, меч! Но не забывайте, он должен быть получен в условиях важности и храбрости -и он не должен знать, что вы помогаете ему!Если Волдеморт сможет прочитать мысли Гарри и увидит твою помощь… -Я знаю-кратко ответил Северус. Он приблизился к портрету Дамблдора и отодвинул его в сторону. Портрет отъехал вперед, предъявляя полость позади него, из которой он взял меч Гриффиндора. -И вы до сих пор не собираетесь сказать мне почему так важно дать Поттеру меч?-спросил Снейп, пока он надевал походный плащ поверх мантии. -Нет, я так не считаю-ответил Дамблдор-Он должен знать, что делать с ним. И Северус, будь осторожен, они будут не очень любезны к вам, после неудачи с Джорджем Уизли.. -Не волнуйтесь, Дамблдор-сказал он прохладно.-У меня есть план.. И Снейп вышел из комнаты. Гарри поднялся из Омута памяти и секунду спустя лежал на покрытым ковром полу, в той самой комнате, которую Снейп, возможно, только что закрыл дверь.

Глава 34. Снова в лесу.
Наконец, он узнал всю правду. Лицо Гарри впечаталось в пыльный ковер кабинета, где как он когда-то думал, он узнавал тайны победы. Гарри понял наконец, что он не должен был выжить. Он должен был спокойно идти в раскрытые объятия Смерти. По пути, он должен был избавиться от нитей, привязывающих Волдеморта к жизни, так, чтобы, когда наконец он встанет поперек дорожки Волдеморта, и не поднимет палочку, чтобы защититься, все будет проделано чисто, и работа, которая должна быть сделана в Годриковой Низине, будет закончена. Никто не останется в живых, никто не сможет выжить. Он чувствовал, что его сердце отчаянно колотится в его груди. Как странно, что на пороге смерти, сердце перекачивало его кровь все сильнее, сохраняя в нем жизнь. Но ему суждено было остановиться, и скоро. Оставшиеся ему удары были уже сочтены. Сколько потребуется времени, чтобы он поднялся, прошел через замок, пространство вокруг и дошел до леса? Страх ушел из него, пока он лежал на полу в кабинете, с похоронным колоколом в груди. Будет ли ему тяжело умирать? Всякий раз, когда он думал, что это произойдет, и ускользал, он никогда не думал непосредственно о самой смерти: его желание жить было сильнее, чем страх смерти. Теперь же ему было не попытаться спастись, ускользнуть от Волдеморта. Игра была закончена, он знал это, оставалось только собственно умереть. Если бы он только мог умереть той летней ночью, когда он оставил в последний раз, дом номер 4 по Прайвет Драйв, когда его спасла палочка пером благородного феникса! Если бы он только мог умереть подобно Хедвиг, так быстро, что он не понял бы, что это случилось! Если бы он он мог встать перед палочкой, чтобы спасти кого - то, кого он любил... Он завидовал даже смерти своих родителей. Эта хладнокровная прогулка к собственному эшафоту требовала особого вида храбрости. Он чувствовал, что его пальцы немного дрожат и постарался восстановить контроль над ними, хотя никто не мог видеть его; портреты на стенах были весь пусты. Медленно, очень медленно, он сел, и сделав это, он почувствовал себя еще более живым и больше знающим о собственном живом теле, чем когда-либо прежде. Почему он никогда не думал о чуде своей жизни, о мозге и нервах, о бьющемся сердце? Это все уйдет... или по крайней мере, он уйдет от этого. Его дыхание стало медленным и глубоким, и его рот, и горло полностью пересохли, но его глаза - также . Предательство Дамблдора было почти ничем. Конечно, все был частью большего плана: Гарри просто был слишком глуп, чтобы видеть это, он понял это теперь. Он никогда не подвергал сомнению собственное предположение о том, что Дамблдор хотел, чтобы он жил. Теперь он видел, что его продолжительность жизни всегда измерялась временем, требуемым, чтобы устранить все хоркруксы. Дамблдор передал ему задачу их разрушения, и разрушая их он должен был оборвать связи с жизнью не только Волдеморта, но свои! Какое чистое, какое изящное решение, не тратить впустую чужие жизни, но дать опасную задачу мальчику, который был уже отмечен для жертвы, и чья смерть не будет непоправимой катастрофой, а просто очередным ударом по Волдеморту. И Дамбледор знал, что Гарри не струсит, что он продолжал бы идти до конца, даже при том, что это был ЕГО собственный конец, потому что сам принял на себя решение этой проблемы. Дамблдор знал, как знал и Волдеморт, что Гарри не позволит кому - либо еще умирать за него теперь, когда он обнаружил, что это в его власти остановить это. Образы Фреда, Люпина и Тонкс, лежащих мертвыми в Большом Зале, вошли в его мысли и на мгновение он мог едва дышать. Смерть была нетерпелива... Но Дамблдор переоценил его. Он потерпел неудачу: змея выжила. Один хоркрус останется связывать Волдеморта с землей, даже после того, как Гарри будет убит. Что ж , это будет означать более легкую работу для кого - то. Он задавался вопросом, кто сделает это... Рон и Гермиона, конечно, знают то, что должно быть сделано.. Вот почему Дамбледор хотел, чтобы он доверился двум другим... так, чтобы, если он выполнил свое истинное предназначение немного раньше, они могли бы продолжить... Подобно дождю на холодном окне, эти мысли барабанили по твердой{трудной} поверхности непреложной истины, которая была в том, что он должен умереть. Я должен умереть. Это должно закончиться. Ему казалось, что Рон и Гермиона далеко, в далекой стране; он чувствовал, что давно расстался с ними. Не будет никаких прощаний и никаких объяснений, он точно знал это. В это путешествие они не могли отправиться вместе, и все попытки только приведут к пустой трате бы ценного времени. Он посмотрел вниз на разбитые золотые часы, которые он получил на свой семнадцатый день рождения. Почти половина часа, отведенного Волдемортом для его сдачи, истекла. Он встал. Его сердце прыгало внутри его ребер подобно испуганной птице. Возможно оно знало, насколько мало ему осталось времени времени, возможно оно решило пробить удары целой жизни перед самым концом. Он не оглянулся назад, закрывая дверь кабинета. Замок был пуст. Он чувствовал, что идет сквозь замок как призрак, как будто он уже умер. Люди с портретов все еще отсутствовали в рамах; все было устрашающе пусто, как будто вся оставшаяся жизненная сила была сконцентрирована в Большом Зале, переполненном мертвыми и скорбящими. Гарри натянул мантию—невидимку и начал спускаться по этажам, до последнего парадного пролета мраморной лестницы, ведущего в вестибюль. Возможно, какая—то крошечная часть Гарри надеялась, что его почуят, заметят, остановят, но мантия была, как и всегда, непроницаема, совершенна, и он легко достиг входной двери. Тут в него почти врезался Невилл. Он был одним из двоих, несущих со двора тело. Гарри поглядел вниз и почувствовал тупой удар в животе: Клин Криви. Хотя он и был несовершеннолетним, но, наверное, пробрался в замок, как это сделали Малфой, Крэбб и Гойл. В смерти он казался совсем крошечным. "Знаешь что, Невилл? Я справлюсь с ним сам », — сказал Оливер Вуд, перекинул тело через плечо и понес его в Большой Зал. Невилл прислонился к дверному косяку на мгновение и вытер лоб тыльной стороной руки. Он казался стариком. Затем он снова отправился в темноту, чтобы забрать тела остальных. Гарри бросил взгляд на вход Большого Зала. Люди двигались вокруг, пробуя подбодрить друг друга, пили, становились на колени около мертвых, но он не увидел никого из людей, которых он любил, никаких следов Гермионы, Рона, Джинни, никого из других Уизли, Луны. Он чувствовал, что готов отдать все время, оставшееся ему, для того, чтобы увидеть их в последний раз; но хватило ли бы ему тогда сил, чтобы прекратить смотреть? Лучше уж так. Он ушел в темноту. Было около четырех утра, и смертельная неподвижность двора заставляла затаить дыхание, в ожидание того, что он должен был сделать то, что должен. Гарри подошел к Невиллу, который склонился над другим телом. — Невилл! _— Осторожней, Гарри, у меня чуть сердце не остановилось! Гарри стянул мантию, ему внезапно пришла в голову идея, рожденная желанием быть абсолютно уверенным во всем. «Куда ты идешь в одиночку? » — спросил подозрительно Невилл. «Это - часть плана», — сказал Гарри. «Есть кое—что, что я должен сделать. Слушай, Невилл"…. « «Гарри! » — Невилл выглядел внезапно испуганным. «Гарри, ты не думаешь сдаться ему? » "Нет", — Гарри лгал легко. «Конечно, нет... тут кое-что еще. Но некоторое время я буду занят. Ты знаешь змею Волдеморта, Невилл? У него есть огромная змею... Он зовет ее Нагайной» «Я слышал, да... Что там с ней? » «Ее надо убить. Рон и Гермиона знают это, но если у них не получится..---« Ужас от этой идеи перехватил на мгновение его горло, лишил возможности продолжать говорить. Но взял себя в руки: Это был решающий момент, он должен походить на Дамблдора, держать голову холодной, быть уверенным, что есть запасные игроки, чтобы продолжать игру. Дамблдор умер, зная, что три человека знают о Хоркруксах, теперь Невилл займет место Гарри, в тайну будет по—прежнему посвящено трое. «На всякий случай, если они будут заняты, и тебе выпадет шанс…" «Убить змею? » «Убить змею», — повторил Гарри «Хорошо, Гарри. Ты в порядке? » «Все хорошо. Спасибо, Невилл. » Но Невилл схватил его за запястье, когда Гарри собрался идти дальше. «Мы все собираемся продолжать бороться, Гарри. Ты понимаешь это? » «Да, я-" Конец предложения застрял у Гарри в горле; он не мог продолжить. Невилл, не находил это странным. Он потрепал Гарри по плечу, выпустил его, и ушел, искать других погибших. Гарри надел мантию и пошел дальше. Недалеко был кто—то еще, наклонившийся к лежащей на земле фигуре. Он был в шаге от нее, когда понял, что это Джинни. Он остановился. Она присела у девочки, которая шепотом звала маму. «Все хорошо», — сказала Джинни. «Все хорошо. Сейчас мы перенесем тебя внутрь » «Но я хочу идти домой», — шептала девочка. «Я не хочу сражаться больше! » «Я знаю, » сказала Джинни, и ее голос надломился. «Все будет хорошо» Холодок пробежал по коже Гарри. Он хотел закричать, он хотел, чтобы Джинни знала, что он здесь, он хотел, чтобы она знала, куда он идет. Он хотел, чтобы его остановили, отправили домой.. Но он БЫЛ ДОМА. Хогварц был первым и лучшим домом, который он знал. И он, и Волдеморт, и Снэйп, осиротевшие дети, все нашли дом здесь.... Джинни стояла на коленях около раненой девочки, держа ее за руку. С огромным усилием Гарри взял себя в руки. Ему показалось, что он видел, как оглянулась Джинни, когда он прошел, и задавался вопросом, ощутила ли она кого - то, прошедшего поблизости, но он не сказал ни слова, и не оглянулся назад. Хижина Хагрида вырисовывалась в темноте. Свет не горел, не слышно было Клыка, царапающего в двери, его приветственного лая. Все визиты к Хагриду, и свет медного чайника на огне, каменные пироги и гигантские личинки, его большое бородатое лицо, и Рон, рвущий слизняками, и Гермиона, помогающая ему спасти Норберта... Он шел дальше, и остановился, достигнув края леса. Стаи дементоров скользили среди деревьев; он мог чувствовать их холод, и он не был уверен, что он будет способен благополучно их миновать. Он не имел сил вызвать Патронуса. Он больше не мог справиться с собственной дрожью. В конце концов, умирать было не так уж легко. Каждую секунду он вдыхал, запах травы, прохладный воздух на его лице, были драгоценностью. Тяжело было думать, что люди проживали годы и годы, пропадающие впустую, медленно тянущиеся годы, и он цеплялся за каждую секунду. В то же самое время он понимал, что он не способен продолжать, и знал, что он должен делать. Длинная игра была закончена, снитч был пойман, пришло время приземляться.... Снитч. Его бессильные пальцы на мгновение задержались, возясь с мешочком на его шее, и он вытащил его. Я открываюсь в закрытии. Дышалось быстро и тяжело, он чувствовал себя смущенным. Теперь, когда он хотел, чтобы время двигалось настолько медленно, насколько возможно, он, казалось, ускорялся, и понимал все яснее и яснее. Это было завершением. Это был момент истины. Он прижал золотой металл к его губам и прошептал: « я собираюсь умереть ». Металлический снаряд раскрылся. Он усмирил свою дрожащую руку, взмахнул под мантией палочкой Драко и пробормотал: "люмос". Черный камень с трещиной, пересекающей центр, покоился в двух половинках снитча. Камень Воскрешения был разломан по вертикальной линии, представляющей Старшую Палочку. Треугольник и круг, обозначающие мантию и камень были все еще заметны. И снова Гарри понял, не думая. Речь не шла о возвращении мертвых, поскольку он собирался присоединяться к ним. Он не призывал их: Они призывали его. Он закрыл его глаза и повернул камень в своей руке три раза. Он понял, что это произошло, потому что он слышал легкое движение вокруг себя, похожее на шаги легких тел по глинистой земле, отмечавшей границу леса. Он открыл его глаза и посмотрел вокруг. Они не были ни призраками, ни живыми людьми из плоти и крови, он ясно видел это. Больше всего они напоминали Тома Риддла, вышедшего из дневника, воспоминание, принявшее вещественный облик. Менее осязаемые, чем живые люди, но намного более, чем призраки. И на каждом лице, была та же самая любящая улыбка. Джеймс был точно того же самого роста, как Гарри. Он носил одежду, в которой он умер, и его волосы были беспорядочны и взъерошены, его очки были немного перекошены, как у мистера Уизли. Сириус был высок и привлекателен, намного моложе, чем Гарри знал его в жизни. Он двигался с небрежной грацией, с руками в карманах и усмешкой на лице. Люпин был тоже моложе, и намного менее потрепан, его волосы были гуще и темнее. Он выглядел счастливым оттого, что вернулся в знакомые места, где было столько юных проделок. Улыбка Лили была самой широкой из всех. Она отбросила назад свои длинные волосы, "as she drew closed to him", и ее зеленыt глаза, так похожие на его, рассматривали его лицо с жадностью, как если бы у нее никогда больше не было бы возможности насмотреться на него. — Ты был так храбр — Он не мог говорить. Его глаза наслаждались ей, он думал, что хотел бы стоять и смотреть на нее вечно, и этого было бы достаточно. — Ты - почти у цели — сказал Джеймс. — Очень близко. Мы... так гордимся тобой — — Это больно? — Детский вопрос сорвался с губ Гарри прежде, чем он смог сдержать себя. — Умирать? Нисколько —сказал Сириус. — Быстрее и легче чем заснуть — — И он захочет, чтобы это было быстро. Он хочет закончить все — сказал Люпин. — Я не хотел, чтобы вы умерли — сказал Гарри. Эти слова вылетели против его воли. — Никто из вас. Я сожалею … Он обращался к Люпину больше чем к любому из остальных, как бы умоляющим тоном. — сразу после того, как у Вас родился сын.. — Римус, я сожалею — Мне тоже жаль,— сказал Люпин. — Жаль, что я никогда не узнаю его... но он будет знать, почему я умер, и я надеюсь, что он поймет. Я пробовал создать мир, в котором он мог бы жить более счастливой жизнью. Холодный бриз, который, казалось, исходил из сердца леса, шевелил волосы на лбу Гарри. Он знал, что они не скажут ему, что пора идти, что это должно быть его решением. — Вы останетесь со мной? — — До самого конца, — сказал Джеймс. — Они не смогут видеть вас? — спросил Гарри. — Мы - часть тебя, — сказал Сириус. — Невидимая для кого - либо еще. Гарри посмотрел на его мать. — Будь ближе ко мне, — сказал он спокойно. И он пошел дальше Холод дементоров не задевал его; он проходил через него вместе со своими спутниками, и они действовали подобно Патронусам, вместе они прошли через старые деревья, которые росли близко друг к другу, их ветки спутались, их узловатые корни путались в ногах. Гарри сильно запахивал мантию в темноте, идя глубже и глубже в лес, точно не зная, где находиться Волдеморт, но уверенный, что найдет его. Около него, почти без звука, шли Джеймс, Сириус, Люпин и Лили, и их присутствие придавало ему храбрости, и было основанием для того, чтобы продолжать отрывать от земли одну ногу за другой. Его тело и сознание чувствовали себя странно разъединенными, его члены, работали без сигналов от мозга, как будто он был пассажиром, а не водителем, в теле, которое он был должен покинуть. Мертвые, которые шли около него через лес, были намного более реальны для него теперь, чем оставшиеся в замке: Рона, Гермиону, Джинни, и всех остальных он ощущал как призраков, поскольку он поскользнулся и скользил к концу жизни, к Вольдеморту... Глухой стук и шепот: какое—то существо возилось рядом. Гарри остановился под мантией, оглядываясь вокруг и прислушиваясь, и его мать и отец, Люпин и Сириус остановились тоже. — Кто - то там есть, — послышался грубый шепот на расстоянии вытянутой руки. — У него есть плащ—невидимка. Может быть это он? Две фигуры появились из-за ближайшего дерева: их палочки вспыхнули, и Гарри увидел Яксли и Долохова, глядящих в темноту, прямо туда где стояли Гарри, его мать и отец, Сириус и Люпин. Очевидно, они не могли ничего видеть. — Определенно что—то послышалось, — сказал Якси. — Какой—то зверь, ты думаешь? — — Этот "hesdcase" Хагрид держал здесь целую коллекцию экспонатов, — сказал Долохов, заглядывая через плечо. Яксли посмотрел на часы. — Время почти вышло. У Поттера был час. Он не идет. — — А он был уверен, что он придет. Он будет разочарован. — —Лучше вернемся, — сказал Яксли. —Узнаем, какой теперь план. — Они с Долоховым повернулись и пошли в глубину леса. Гарри следовал за ними, зная, что они приведут его точно туда, куда он хотел попасть. Он поглядел вокруг, и его мать улыбнулась ему, а его отец кивнул ободряюще. Так они шли несколько минут, когда Гарри увидел свет впереди, и Яксли с Долоховым, вышли на полянку, которую Гарри знал, как место, где когда-то жил чудовищный Арагог. Остатки его обширной сети были все еще там, но мириады потомков, которых он породил, был изгнаны Пожирателями смерти, "to fight for their cause". Огонь горел в середине поляны, и его мерцающий свет падал на толпу притихших, настороженных Пожирателей Смерти. Некоторые из них все еще носили маски и капюшоны; другие открылилица. Два гиганта сидели в на краю группы, отбрасывая массивные тени, их лица были жестокими, грубо-высеченные подобно скалам. Гарри видел Фенрира, то прятавшего, то постукивающего своими длинными когтями; крупный, блондинистый Роул пытался подправить кровоточащую губу. Он видел Люциуса Малфоя, который выглядел побежденным и ужаснувшимся, и Нарциссу, глаза которой были заплаканы и полны предчувствия. Все глаза был устремлены на Волдеморта, стоявшего со склоненной головой и его белые руки, сомкнувшиеся вокруг Старшей Палочки перед ним. Он, возможно, молился, или что—то тихо подсчитывал в уме, и Гарри, стоявшему неподвижно на краю поляны, пришла нелепая ассоциация с ребенком, отсчитывающем "раз—два—три" в прятках. Позади его головы, извивалась и переплеталась огромная змея Нагайна, подобная в своей сверкающей заколдованной клетке чудовищному нимбу. Когда Долохов и Яксли присоединились к кругу, Волдеморт оглянулся. — Никаких признаков его, мой Лорд, — сказал Долохов. Выражение Волдеморта не изменялось. Красные глаза, казалось, горели в свете от костра. Он медленно протягивал Старшую Палочку между своими длинными пальцами. — Мой Лорд — Заговорила Беллатрикс. Она сидела ближе всех к Волдеморту, растрепанным, ее лицо было немного окровавленным, но в—остальном она была невредима. Волдеморт поднял руку, призывая ее к мочанию, и она не произнесла больше ни слова, но глядела на него в боготворящем восхищении. — Я думал, что он придет, — сказал Волдеморт своим высоким, ясным голосом, глядя на взметнувшийся огонь. — Я ожидал, что он придет. Никто не говорил. Они казались столь же испуганными как Гарри, сердце которого теперь билось внутри его его ребер, как если бы решило убежать из тела, которое он собирался оставить. Его руки были влажными, поскольку он снял мантию—невидимку и сунул ее под одежду вместе с палочкой. Он не хотел, чтобы у него оставался соблазн бороться. — Я, кажется, ошибся, — сказал Волдеморт. — Нет, не ошибся. Гарри сказал это так громко, как он только мог, со всей силой, какую он смог собрать: он не хотел, чтобы в его голосе звучал страх. Камень Воскрешения скользнул между его оцепенелыми пальцами, и уголком глаз он видел, как его родители, Сириус и Люпин исчезают, когда он ступил вперед в свет от костра. В тот момент он понял, что никто не имел значение, кроме Волдеморта.Они остались только вдвоем. Иллюзия ушла так же, как и пришла. Гиганты ревели, Пожиратели Смерти разом встали, раздались крики, вздохи, даже смех. Волдеморт застыл, там где он стоял, но его красные глаза нашли Гарри, и он смотрел как Гарри, шел к нему, не отделенный от него ничем, кроме костра. Затем Гарри услышал вопль: — Гарри! НЕТ! Он обернулся: Нагрид был связан, привязан к дереву поблизости. Его массивное тело сотрясало ветви до самого верха, поскольку он отчаянно боролся. —НЕТ! НЕТ! Гарри, чт'ты ? — ТИХО! — закричал Роул, и щелчком палочки заставил Хагрида замолчать. Беллатрикс, вскочив на ноги, смотрела нетерпеливо то на Волдеморта, то на Гарри, ее грудь вздымалась. Единственные вещи, которые двигались, были пламя и змея, заматывавшаяся и разматывавшаяся в блестящей клетке позади головы Волдеморта. Гарри мог чувствовать палочку на своей груди, но он не сделал никакой попытки достать ее. Он знал, что змея была слишком хорошо защищена, знал, что, если бы он сумел указать палочку на Нагайну, пятьдесят проклятий поразили бы его сначала. И тем не менее, Волдеморт и Гарри смотрели на друг друга, и теперь Волдеморт наклонил голову немного к набок, рассматривая мальчика, стоящего перед ним, и безрадостная улыбку вился тронула безгубый рот. — Гарри Поттер, — он сказал очень мягко. Его голос, казалось, был частью искрящего огня. — Мальчик, который Жил. Ни один из Пожирателей Смерти не двигался. Они ждали: Все ждало. Хагрид боролся, и Беллатрис задыхалась, и Гарри думал о Джинни, и ее сверкающем взгляде, и об ощущении ее губ на его--- Волдеморт поднял палочку. Его голова все еще склонялась набок, подобно любопытному ребенку, задающемуся вопросом, что случится, если он.. . Гарри смотрел прямо в красные глаза, и хотел, чтобы это случилось теперь, быстрее, пока он может еще стоять, прежде, чем он потеряет контроль над собой, прежде, чем он поддастся страху. Он увидел движение губ и вспышку зеленого света, и все ушло.

Глава 35. Кингс-кросс.
Он лежал лицом вниз и слушал тишину. Он был абсолютно один. Никто не наблюдал за ним. Там больше не было никого. Он не был абсолютно уверен в том, что он сам там есть. Прошло очень много времени, а возможно времени не было вообще, пока он понял, что должен существовать, что он должен быть чем-то большим, чем бестелесной оболочкой, так как он лежал, определённо лежал, на какой-то поверхности. Следовательно, он чувствовал прикосновение и вещи, рядом с которыми он лежал, тоже существовали. Сделав этот вывод, Гарри практически сразу же обнаружил, что он наг. Поскольку он убедился, что находится в полном одиночестве, это не смутило его, но слегка заинтриговало. Ему стало интересно – если он может чувствовать – способен ли он видеть? Открыв глаза, он обнаружил, что они у него есть. Он лежал в ярком тумане, но этот туман был не похож на тот, который он знал. Окружающий его мир не был спрятан за туманной дымкой; скорее, туманная дымка ещё не до конца сформировалась в пространстве. Пол, на котором он лежал, казался белым, ни тёплым, ни холодным, он просто был – плоский, пустой. Гарри сел. Его тело оказалось невредимым. Он прикоснулся к лицу. На нём больше не было очков. А потом до него донесся какой-то шум, шедший из безформенной пустоты, окружавшей его: тихие, мягкие удары чего-то, что хлопало, цеплялось и боролось. Это был жалкий звук, но при этом слегка неприличный. У Гарри было неприятное ощущение, будто бы он подслушивает что-то тайное, бесстыдное. Первым его желанием стало одеться. Как только желание сформировалось в его голове, мантия появилась неподалеку. Он взял её и надел на себя. Она была мягкая, чистая и тёплая. Это было непостижимо – как она появилась именно в тот момент, когда он захотел этого… Он стоял и смотрел вокруг себя. Находился ли он в какой-нибудь большой Нужной Комнате? Чем дольше он смотрел, тем больше было на что смотреть. Огромная куполообразная стеклянная крыша сверкала в солнечном свете высоко над ним. Возможно, это был дворец. Всё было тихим и спокойным, за исключением тех разрозненных ударяющих и хныкающих звуков, доносящихся откуда-то из тумана ... Гарри медленно повернулся, и окружающий его мир, казалось, сам открывается перед его глазами. Широко открытое пространство, яркое и чистое, зал, размерами превышающий даже Большой Зал, с этим чистым куполообразным стеклянным потолком. Оно было абсолютно пустым. Он был единственным человеком там, за исключением... Он отпрянул. Он определил то, что издавало эти звуки. Оно имело форму маленького, обнажённого ребёнка, скрутившегося на земле. Его кожа была сырой и грубой, словно содранной; оно лежало, содрогаясь, под сидением, где было оставлено, нежеланное, скрытое от взоров, борясь за каждый вдох. Он испугался этого. Хотя оно было маленькое, хрупкое и раненное, он не хотел к нему приближаться. Тем не менее, он медленно направился к нему, готовый отскочить в любой момент. Вскоре Гарри оказался достаточно близко, чтобы коснуться его, но не мог заставить себя сделать это. Он чувствовал себя трусом. Он должен был успокоить это, но оно отталкивало его. - Ты не можешь помочь. Он оглянулся. Альбус Дамблдор шёл прямо к нему, оживлённый и распрямлённый, одетый в широкую тёмно-синюю мантию. - Гарри - Он широко развёл руками. Его обе ладони были целыми, белыми и неповреждёнными - Ты замечательный парень. Ты смелый, смелый человек. Давай немного пройдёмся. Ошеломлённый, Гарри последовал за Дамблдором, который широкими шагами уходил от того места, где всхлипывая, лежал обескоженный ребёнок, ведя его к двум сиденьям, которых Гарри прежде не заметил, стоящих слегка поодаль, под этим высоким, сверкающим потолком. Длинные седые волосы и борода Дамблдора, сияющие голубые глаза за стёклами очков в форме полумесяцев, крючковатый нос: всё так, как он помнил. И всё же . . . - Но вы мертвы, - сказал Гарри. - О, да, - прозаично ответил Дамблдор. - Тогда… Я тоже мёртв? -А, - сказал Дамблдор, улыбаясь ещё шире. -Это вопрос, не так ли? В целом, дорогой мой мальчик, я думаю, нет. Они смотрели друг на друга, и старик по-прежнему лучезарно улыбался. - Нет? - повторил Гарри. - Нет, - ответил Дамблдор. - Но...- Гарри инстинктивно поднял руку к молниеобразному шраму. Казалось, что его там не было. -Но я должен был умереть – я не защищался! Я решил дать ему убить меня! - И это, - сказал Дамблдор, - как я думаю, всё изменило. Дамблдор, казалось, излучал счастье как свет, как огонь: Гарри никогда не видел человека столь откровенно, столь ощутимо довольного. - Объясните, - попросил Гарри. - Но ты ведь и сам уже знаешь, - ответил Дамблдор. Он лениво потёр руки. - Я дал ему убить себя, - сказал Гарри. - Разве нет? - Так, - кивнул Дамблдор. -Продолжай! - Значит, часть его души, которая была во мне... Дамблдор кивнул с ещё большим энтузиазмом и широкой ободряющей улыбкой на лице, заставляя Гарри продолжать. -... она умерла? - О, да! - сказал Дамблдор. -Да, он уничтожил её. Твоя душа целиком и полностью твоя, Гарри. - Но тогда... Гарри взглянул через плечо на маленькое, искалеченное существо, дрожащее под стулом. - Что это, профессор? - Нечто, чему мы не можем помочь, - сказал Дамблдор. - Но если Волдеморт использовал Смертельное Заклятье, - Гарри начал снова, - и на этот раз никто не умер за меня – так как же я могу быть живым? - Я думаю, ты знаешь, - сказал Дамблдор. - Вернись назад. Вспомни, что он делал в своём невежестве, в своей жадности, в своей жестокости. Гарри задумался. Он обвёл местность взглядом. Если это действительно был дворец, то он был очень странным, со стульями, выставленными маленькими рядами и немногочисленными рельсами там и тут, и по-прежнему он с Дамблдором и чахлое существо под стулом были единственными, кто находился здесь. А потом ответ пришёл к нему легко, без напряжения. - Он взял мою кровь, - сказал Гарри. - Точно! - сказал Дамблдор. - Он взял твою кровь и воссоздал своё тело из неё! Твоя кровь в его венах, Гарри, защита Лили внутри вас обоих! Он обрёк тебя жить до тех пор, пока жив он сам! - Я жив . . . пока он жив? Но я думал… Я думал всё как раз наоборот! Я думал, мы обое должны умереть? Или это одно и то же? Он отвлёкся от всхлипывающего и бьющегося в агонии существа за ними, но потом снова взглянул на него. - Вы уверены, что мы ничего не можем сделать? - Мы ничем не можем помочь. - Тогда объясните… больше - попросил Гарри. Дамблдор улыбнулся. - Ты был седьмым Хоркрусом, Гарри, Хоркрусом, который он никогда не хотел создавать. Он настолько повредил свою душу, что она разделилась на части, когда он совершил тот акт немыслемого зла – убил твоих родителей, попытался убить ребёнка. Но когда он убегал из той комнаты, от него осталось даже меньше, чем ему казалось. Он оставил не только тело. Он запер часть себя в тебе, жертве, которая выжила. Его знания остались ужасно неполными, Гарри! Вещи, которые Волдеморт не считал ценными, он и не пытался понять. О домовых эльфах, детских сказках, о любви, верности, чистоте Волдеморт ничего не знает и не понимает. Ничего. То, что это сильнее его, сильнее и богаче любой магии – это истина, которую он никогда не постигнет. Он взял твою кровь, в надежде, что это сделает его сильнее. Он принял в своё тело крошечную частицу чар твоей матери, которые она передала тебе, когда умирала за тебя. Его тело хранит её жертву, и пока эти чары живы, жив и ты, и у Волдеморта остаётся только одна надежда – на него самого”. Дамблдор улыбнулся Гарри, и Гарри уставился на него. - И вы знали это? Вы знали – всё время? - Я догадывался. Хотя мои догадки обычно бывают верны, - сказал Дамблдор, улыбаясь. Они сидели в тишине, казалось, довольно долго, пока существо за ними продолжало всхлипывать и трястись. - И еще, - сказал Гарри. - Ещё одно. Почему моя палочка сломала ту, которую он одолжил? - Что касается этого, то я не могу быть уверенным. - Тогда попробуйте догадаться, - сказал Гарри, и Дамблдор засмеялся. - Что ты должен понимать, Гарри, так это то, что ты и Лорд Волдеморт объеденены между собой в сферах магии, которые до сих пор неизвестны и непроверены. И то, что случилось, как мне кажется, беспрецедентный случай, и никакой изготовитель палочек, я думаю, никогда не смог бы предсказать или объяснить этого Волдеморту. Сам того не желая, как ты знаешь, Лорд Волдеморт удвоил связь с тобой, когда возвращал себе человеческий облик. Часть его души уже была привязана к твоей, и, думая, что он становится сильнее, он принял в себя часть жертвы твоей матери. Если бы он мог осознать точность и ужас силы этой жертвы, он, возможно, не посмел дотронуться до твоей крови... Но тогда, если бы он был способен это осознать, он бы уже не смог быть Лордом Волдемортом, и больше никогда бы не смог убивать. Обеспечив эту двойную связь, свернув ваши с ним судьбы воедино более надежно, чем были связаны когда-либо в истории два волшебника, Волдеморт продолжил нападение на тебя с палочкой, имеющей общий сердечник с твоей. И тогда, как мы знаем, случилось нечто очень странное. Сердечники сработали так, как Лорд Волдеморт, никогда не знавший, что твоя палочка – близнец его, не ожидал. В ту ночь он был напуган гораздо сильнее тебя, Гарри. Ты допустил, и даже принял возможность смерти, чего Лорд Волдеморт никогда не был способен сделать. Твоя смелость победила, твоя палочка взяла верх над его. И между палочками произошло что-то, что было своеобразным эхом отношений между их хозяевами. Я думаю, что твоя палочка впитала некоторые силы и возможности палочки Волдеморта в ту ночь, можно сказать, она содержит маленькую частицу самого Волдеморта. Итак, твоя палочка узнала его, когда он преследовал тебя, узнала человека, который одновременно был родственником и смертельным врагом, и направила часть его собственной магии против него, магии, более могущественной, чем всё, что палочка Люциуса когда-либо совершала. Твоя палочка теперь содержит силу твоей огромной храбрости и убийственные навыки Волдеморта: так какие были шансы выстоять у бедной щепки Люциуса Малфоя? ” - Но если моя палочка настолько могущественна, как Гермионе удалось сломать её? - спросил Гарри. - Мой милый мальчик, это удивительное действие было направлено исключительно против Волдеморта, так опрометчиво вмешавшегося в глубочайшие законы магии. Только против него твоя палочка была невероятно могущественна. В других случаях это была обычная палочка…думаю, хорошая палочка. Уверен в этом, - закончил Дамблдор.. Гарри сидел задумавшись довольно долго, а возможно и несколько секунд. Здесь было очень сложно быть уверенным в таких вещах, как время. - Он убил меня вашей палочкой. - Он не смог убить тебя моей палочкой, - поправил Дамблдор Гарри. - Я думаю, мы можем согласиться с тем, что ты не умер – хотя, конечно, - добавил он, как-будто боясь показаться невежливым, - я не преуменьшаю твоих страданий, которых, я уверен, было много. - Сейчас я себя чувствую замечательно, но - сказал Гарри, глядя вниз на свои чистые, незапятнанные ладони - Где конкретно мы находимся? - Ну, я как раз собирался спросить это у тебя,- сказал Дамблдор, оглядываясь по сторонам. - Как ты думаешь, где мы находимся? До того, пока Дамблдор не задал вопрос, Гарри не имел об этом ни малейшего представления. Сейчас, однако, у него был готовый ответ. - Это похоже, - сказал он медленно, - на станцию Кингс-Кросс. Только здесь слишком чисто и пусто, и здесь, как я вижу, нет поездов. - Станция Кингс-Кросс! - Дамблдор бурно захлопал. - Мило, неправда ли? - А вы как считаете, где же мы находимся? - спросил Гарри, и в его голосе прозвучали оборонительные нотки. - Мой дорогой мальчик, я понятия не имею. Как говорится, это твой вопрос. Гарри представления не имел, что это означает; Дамблдор сердился. Гарри посмотрел на него, затем вспомнил более насущные вопросы, чем их конкретное месторасположение. - Дары Смерти - сказал он. И обрадовался, увидев, что эти слова стёрли улыбку с лица Дамблдора. -А, да, - сказал тот. Он казался слегка обеспокоенным. - Ну? Впервые с тех пор как Гарри встретил Дамблдора, тот не был похож на старика, совсем не похож. Он напоминал маленького мальчика, пойманного на совершении чего-то запретного. - Ты сможешь простить меня? - спросил он. -Ты сможешь меня простить за то, что я не доверял тебе? За то, что не рассказал тебе? Гарри, я просто боялся, что ты потерпишь неудачу, как потерпел её я. Я только опасался, что ты повторишь мои ошибки. Я прошу прощения, Гарри. Я лишь недавно понял, что ты намного лучше меня. - О чём вы говорите? - спросил Гарри, испуганный тоном Дамблдора, и внезапными слезами на его глазах. - Дары, Дары... - проворчал Дамблдор. - Мечта отчаявшихся людей! - Но они же настоящие! -Настоящие, и опасные. И, к тому же, соблазн для дураков, - сказал Дамблдор. - И я был таким дураком. Но ведь ты знаешь, не так ли? У меня больше нет от тебя секретов. Ты знаешь. - Что я знаю? Дамблдор всем телом повернулся к Гарри, и слёзы всё ещё поблескивали в его ярких голубых глазах. - Повелитель Смерти, Гарри, повелитель Смерти! Был ли я лучше, чем тот же Волдеморт? - Конечно, вы были, - сказал Гарри. - Конечно – как вы можете спрашивать? Вы никогда не убивали, если могли избежать этого! - Правда, правда - сказал Дамблдор, и в этот момент он был похож на ребёнка, надеющегося на то, что его сейчас разуверят. - Но я тоже искал способ покорить смерть, Гарри. - Но не так, как это делал он, - ответил Гарри. После всего его гнева на Дамблдора, как странно это было – сидеть здесь, под высоким сводом потолка и защищать Дамблдора от него самого. - Дары, не Хоркрусы. - Дары, - проворчал Дамблдор, - не Хоркрусы. Точно. Повисла пауза. Существо позади них всхлипывало, но Гарри больше не смотрел по сторонам. - Гриндельвальд тоже искал их? - спросил он. Дамблдор на какой-то миг закрыл глаза и кивнул. - Это была та вещь, которая, кроме всего прочего, объединяла нас, - сказал он тихо. - Двое умных, самонадеянных мальчишек, одержимых общей идеей. Он хотел приехать в Годрикову Лощину, как я уверен, ты уже догадался, из-за могилы Игнотуса Певерелла. Он хотел исследовать место смерти третьего брата. - Так это правда? - Спросил Гарри. - Всё это? Братья Певерелл... —были тремя братьями из сказки, - сказал Дамблдор, кивая. - О да, мне так кажется. Не знаю, действительно ли они встретили Смерть на пустынной дороге… Я думаю, скорее всего, братья Певерелл были просто одарёнными, опасными волшебниками, преуспевшими в создании этих могущественных вещей. История о том, что владелицей Даров была сама Смерть, кажется мне очередной легендой, созданной вокруг этих творений. - Мантия-Неведимка, как ты уже знаешь, прошла сквозь века. Она передавалась от отца к сыну, от матери к дочери, прямо к последнему живому потомку Игнотуса, который, как и сам Игнотус, родился в селе, в Годриковой Лощине. Дамблдор улыбнулся Гарри. - Я? - Ты. Ты, я думаю, угадал, почему в ночь смерти твоих родителей Мантия оказалась у меня. Джеймс показал её мне всего несколькими днями ранее. Это сильно прояснило то, что никто не мог обнаружить его шалости в школе! Я с трудом поверил в то, что я видел. Я попросил одолжить Мантию для того, чтобы изучить её. Я уже давно отказался от своей мечты объединить Дары, но я не мог устоять, не мог не взглянуть поближе... Это была Мантия, подобной которой я не видел никогда, чрезвычайно старая, идеальная во всех отношениях… а потом твой отец погиб, и у меня было уже два Дара наконец-то только мои! Его тон был невыносимо горек. - Мантия в любом случае не помогла бы им выжить, - быстро сказал Гарри. - Волдеморт знал, где находятся мои мама и папа. Мантия не смогла бы защитить их от проклятия. - Правда, - вздохнул Дамблдор. - Правда. Гарри ждал, но Дамблдор ничего не сказал более, и тогда он переспросил старика: - Итак, вы уже отказались от своих поисков Даров, когда увидели Мантию?” - О, да, - ответил Дамблдор чуть слышно. Казалось, он собирает все свои силы для того, чтобы посмотреть в глаза Гарри. - Ты знаешь, что случилось. Ты знаешь. И ты не можешь презирать меня сильнее, чем я презираю себя сам. - Но я не презираю вас... - А должен, - сказал Дамблдор. Он глубоко вдохнул. - Тебе известен секрет болезни моей сестры, что сделали те магглы, и что с ней стало. Ты знаешь, как мой бедный отец отомстил им, и заплатил за это, умерев в Азкабане. Ты знаешь, как моя мать посвятила свою собственную жизнь заботе об Ариане. Я был обижен на них, Гарри. Дамблдор проговорил это открыто и холодно. Теперь он смотрел поверх головы Гарри, в пространство. - Я был одарённым, я был великолепным! Я хотел сбежать… Я желал блеска. Жаждал славы. Не пойми меня превратно, - сказал он, и боль настолько исказила его лицо, что он вновь выглядел необычайно старым. - Я любил их, я любил моих родителей, я любил моих брата и сестру, но я был эгоистом Гарри, в противовес тебе; ты ведь необыкновенно самоотверженный человек, насколько это вообще можно себе представить. Итак, когда моя мать умерла, и я один остался ответственным за больную сестру и капризного брата, я вернулся домой со злостью и горечью. Пойманый в ловушку, теряющий время, как мне казалось! А потом, конечно, появился он... Дамблдор опять посмотрел прямо Гарри в глаза. - Гринделвальд. Ты даже представить себе не можешь, как его идеи захватили меня, Гарри, воспламенили меня. Магглы принуждены к сотрудничеству. Триумф волшебников! Гриндельвальд и я – блистательные юные лидеры революции! - О, у меня были некоторые сомнения. Я успокоил свою совесть пустыми словами. Это всё – для высшего блага, и всё причинённое зло будет компенсировано стократной пользой для волшебников. Знал ли я в глубине сердца, что на самом деле представлял из себя Геллерт Гринденвальд? Я думаю, что знал, но просто закрывал глаза. Но если бы планы, которые мы строили, осуществились, все мои мечты стали бы реальностью! - И в центре наших планов – Дары Смерти! Как они увлекли его, как они увлекли каждого из нас!! Непобедимая палочка, оружие, которое могло привести нас к власти! Воскрешающий Камень – для него, хотя я предпочитал не знать этого, означал армию Inferi! Что касается меня, признаюсь, я хотел вернуть моих родителей, чтобы снять со своих плечей груз ответственности. - Что касается Мантии... Так сложилось, что мы никогда о ней особо не вспоминали, Гарри. Каждый из нас мог скрыть себя достаточно хорошо и без Мантии, настоящее волшебство которой, конечно, в том, что она может быть использована для того, чтобы защитить и скрыть других так же хорошо, как и своего владельца. Я думал, что, если мы когда-либо найдём её, то она может быть полезна для того, чтобы прятать Ариану. Но в основном наш интерес к Мантии ограничивался тем, что она завершала комплект, а в легенде было сказано, что человек, объединивший все три объекта, станет настоящим повелителем Смерти, что в нашем понимании означало стать непобедимым. Непобедимые повелители Смерти Гриндельвальд и Дамблдор! Два месяца безумия, жестоких желаний, и полное пренебрежение к двум членам моей семьи, за которых я нёс ответственность. А потом . . . ты знаешь, что произошло. Реальность вернулась ко мне в виде моего грубого, неграмотного и бесконечно более достойного брата. Я не хотел слушать правду, которую он говорил мне. Я не хотел слышать, что я не могу идти вперёд и искать Дары с хрупкой и больной сестрой на буксире. Спор превратился в бой. Гриндельвальд потерял контроль. То, что я всегда чувствовал в нём, несмотря на все попытки делать вид, что нет, в тот момент предстало передо мной во всём своём ужасе. Ариана. . . после стольких забот и внимания моей матери . . . лежала мёртвая на полу. Дамблдор вздохнул, и зарыдал. Гарри протянул руку и обрадовался, тому, что может прикоснуться к нему: он крепко сжал ему руку, и Дамблдор постепенно вновь овладел собой. - В общем, Гриндельвальд сбежал, и я должен был это предвидеть, как никто другой. Он нe исчез со всеми своими планами захвата власти, проектами пыток магглов, и его мечтами о Дарах Смерти, мечтами, в которых я поощрял его и помогал ему. Он сбежал, пока я был занят похоронами сестры и учился жить с чувством вины и моим ужасным горем, ценой моего стыда. Прошли годы. О нём было много слухов. Говорили, что он заполучил палочку, обладающую невообразимой силой. Мне, тем временем, неоднократно предлагали пост Министра Магии. Естественно, я отказался. Я понял, что мне нельзя доверять власть. - Но вы были бы лучше, намного лучше, чем Фадж или Скримджеор! - взорвался Гарри. - Был бы? - тяжело спросил Дамблдор. - Я не уверен. Когда я был очень молод, то доказал себе, что власть – это моя слабость, слишком большой соблазн для меня. Это странно, Гарри, но возможно те, кто идеально подходят для власти, на самом деле никогда не ищут её. Те, кто подобно тебе, имеют лидерство, доверенное им, принимают мантию, потому что должны, и обнаруживают к своему собственному удивлению, что они носят её достойно. Я был хранителем Хогвартса. И, как мне кажется, я был неплохим учителем... - Вы были лучшим! - Ты очень добр ко мне, Гарри. Но пока я занимался обучением юных волшебников, Гриндельвальд создавал армию. Говорили, что он боится меня, возможно, так оно и было. Но, я думаю, всё же меньше, чем я его. - Нет, не смерти, - ответил Дамблдор на вопросительный взгляд Гарри. - Не того, что он может сделать со мной с помощью магии. Я знал, что мы были ровней, возможно, я даже обладал лучшими навыками. Я боялся правды. Понимаешь, я так никогда и не узнал, кто из нас в том последнем, страшном бою произнёс заклинание, убившее мою сестру. Ты можешь назвать меня трусом – и будешь прав, Гарри. Превыше всего я боялся узнать, что я не только тот, кто привел её к смерти своими самонадеянностью и глупостью, но что именно я нанёс удар, оборвавший её жизнь. Я думал, он знает это, я думал, он знает, что так пугает меня. Я откладывал встречу с ним до тех пор, пока, наконец, не понял, что избегать встречи и дальше просто позорно. Люди умирали, казалось, что его невозможно остановить, и я должен был сделать всё, что в моих силах. Ну, что произошло дальше, ты знаешь. Я победил в поединке. Мне досталась палочка. Повисла тишина. Гарри не спрашивал Дамблдора, узнал ли он когда-нибудь, кто на самом деле убил Ариану. Он не хотел знать этого, даже если Дамблдор и хотел ему это сказать. Он наконец-то понял, что видел Дамблдор, когда смотрел в зеркало Джедан, и почему Дамблдор отнёсся с таким пониманием, когда очарование зеркала взяло верх над Гарри. Они сидели в тишине очень долго, и всхлипывающее существо за ними теперь мало волновало Гарри. Наконец он сказал: “Гриндельвальд пытался остановить Волдеморта, не дать ему завладеть палочкой. Он лгал, делал вид, что у него никогда её не было”. Дамблдор кивнул, глядя вниз на свои колени. Слёзы катились по его крючковатому носу.. - Говорили, что в последние годы он раскаялся, один в своей обители в Нурменгарде. Я надеюсь, что это правда. Мне хотелось бы верить, что он ощутил весь ужас и стыд за содеянное зло. Возможно, его ложь Волдеморту была попыткой исправить . . . не дать Волдеморту завладеть Даром... - ...или, может быть, не дать ему разрушить вашу могилу? - предположил Гарри, и Дамблдор опустил глаза. После ещё одной небольшой паузы Гарри сказал: “Вы пробовали воспользоваться Воскрешающим Камнем” Дамблдор кивнул. - Когда я обнаружил его, спустя столько лет, захороненное в покинутом доме Гаунтов (Gaunts ?)… Дар которую я желал получить сильнее всего, ещё с юных лет я хотел получить этот камень по разным причинам… Я потерял голову, Гарри. Я совсем забыл, что имею дело с Хоркрусом, и что кольцо обязательно находится под охраной заклятия. Я поднял его и надел; и на какую-то секунду мне показалось, что я могу увидеть Ариану, и мою мать, и моего отца… Сказать им, как я виноват, как мне жаль. . . . Каким же глупцом я был, Гарри. За все эти годы я так ничему и не научился. Я не был достоин объединить Дары Смерти, мне доказало это время, и это было ещё одно, последнее доказательство. - Почему? - спросил Гарри. - Это же естественно! Вы просто хотели ещё раз их увидеть. Что в этом плохого? - Возможно, лишь один человек из миллиона способен объединить Дары, Гарри. Я был способен лишь владеть самым значимым, или по крайней мере, самым неординарным из них. Я стал владельцем только Старшей Палочки, не для того, чтобы хвастаться ею, не для того, чтобы убивать ею. Мне было позволено приручить и использовать её, поскольку я взял её не для выгоды, а для того, чтобы защитить остальных. Но Мантию-Невидимку я взял из тщеславного любопытства, и она никогда не работала бы у меня так, как у тебя – своего истинного хозяина. Я предпочитал использовать Камень для попыток вернуть назад тех, кто уже покоится с миром, чем пожертвовать собой, как это сделал ты. Ты – лучший владелец Даров. Дамблдор пожал руку Гарри. Гарри посмотрел на старика и улыбнулся; он ничего не мог с собой поделать. Как может он продолжать злиться на Дамблдора теперь? - Но зачем вы сделали это настолько сложным?” Дамблдор робко улыбнулся. - Боюсь, что, рассчитывая на мисс Грейнджер, я замедлил тебя, Гарри. Я боялся, что твоя горячая голова возобладает над твоим добрым сердцем. Я был напуган тем, что если тебе сразу преподнести факты об этих источниках соблазна, ты можешь воспользоваться Дарами так, как это сделал когда-то я – в неподходящее время, для достижения неверных целей. И я хотел, чтобы, если ты получишь их, это было безопасно для тебя. Ты настоящий повелитель Смерти, поскольку настоящий повелитель не ищет путей, чтобы скрыться от смерти. Он принимает то, что должен умереть, он понимает, что в мире живых есть вещи намного страшнее смерти… - И Волдеморт никогда не знал о Дарах? - Не думаю, ведь он не узнал Воскрешающий Камень. Он превратил его в Хоркрус. Но даже если бы он знал о них, Гарри. Я сомневаюсь, что даже если бы он знал, то его заинтересовало что-либо, кроме первой. Он думает, что не нуждается в Мантии-Невидимке, что же касается камня – кого бы он хотел вернуть из царства смерти? Он боится смерти. Он не любит. - Но вы ожидали, что он захочет завладеть палочкой? - Я был уверен в том, что он попытается с того момента, как твоя палочка победила его на кладбище Малого Ханглентона. Сначала Волдеморт боялся, что ты превзошёл его в совершенстве навыков. Но после похищения Олливандера он узнал о существовании сердечников-близнецов. Он думал, что это всё объясняет. Позже одолженная палочка тоже не смогла справиться с твоей! И тогда Волдеморт, вместо того, чтобы спросить у себя, какие твои качества сделали твою палочку настолько сильной, каким даром обладаешь ты, но не обладает он, просто решил найти палочку, о которой говорят, что она не может быть превзойдена никакой другой. Для него Старшая Палочка стала навязчивой идеей для преодоления его навязчивой идеи с тобой. Он верил в то, что Старшая Палочка очистит его от последних слабостей и сделает его действительно непобедимым. Бедный Северус. . . - Если вы планировали свою смерть со Снейпом, вы имели в виду, что он покончит со Старшей палочкой, неправда ли? - Признаюсь, это было моим намереньем, - сказал Дамблдор, - Но всё произошло не так, как я хотел, не так ли? - Да... - ответил Гарри. - Эта часть плана не сработала. Существо за ними тряслось и стонало. Гарри и Дамблдор ещё долго сидели в полном молчании. Понимание того, что должно случиться дальше, понемногу приходило к Гарри на протяжении долгих минут, как мягко падающий снег. - Я должен вернуться назад, не так ли? - Это как ты сам решишь. - У меня есть выбор? - О, да, - Дамблдор улыбнулся ему. - Так ты сказал, мы на станции Кингс-Кросс? Я думаю, что если ты решишь не возвращаться, то сможешь… скажем так… сесть на поезд. - И куда он повезёт меня? - Вперёд, - ответил Дамблдор просто. И снова тишина - Волдеморт получил Старшую Палочку. - Это так. Старшая Палочка у Волдеморта. - Но вы хотите, чтобы я вернулся? - Я думаю, - ответил Дамблдор, - что если ты решишь вернуться, есть шанс что всё это закончится хорошо. Я не могу обещать. Но я знаю, Гарри, что ты намного меньше боишься вернуться сюда, чем он. Гарри снова взглянул на ободранное создание, дрожащее и задыхающееся в тени под дальним стулом. - Не сожалей о смерти, Гарри. Сожалей о жизни, и обо всех тех, кто живёт без любви. Возвращаясь, ты можешь быть уверен, что всё меньше душ будут искалечены, всё меньше семей будет разделено. И если ты считаешь это достойной целью, то мы можем попрощаться с настоящим” Гарри кивнул и тоскливо вздохнул. Уходить отсюда было бы не сложнее, чем идти через лес, но здесь было тепло, светло и спокойно, а он знал, что возвращается назад к боли и страху ещё больших потерь. Он остановился. Дамблдор сделал то же самое, и они долго смотрели в глаза друг другу. - Ответьте мне ещё на один вопрос - сказал Гарри, - Это реальность? Или происходит в моей голове? Дамблдор лучезарно улыбнулся ему, и его голос звучал громко и уверенно в ушах Гарри даже тогда, его фигура скрылась во вновь спустившемся ярком тумане. - Конечно, это происходит в твоей голове, Гарри. Но почему от этого оно перестаёт быть реальностью?

Используются технологии uCoz